Месть сурка
Шрифт:
Дункан ближе к обеду почувствовал себя лучше, а к возвращению товарища окончательно оклемался. Из найденных продуктов он приготовил роскошный ужин в русском стиле.
Стоило Шону переступить порог дома, его ноздри затрепетали.
— Чем это так вкусно пахнет?
— Я приготовил ужин.
— Мак, был бы ты бабой — женился бы!
Шон скинул обувь и сразу направился на кухню. Сгорая от нетерпения, он сказал:
— Показывай, что ты наготовил!
Дункан принялся доставать из холодильника миски с салатами, на которые его приятель смотрел скептически.
— Мак, это что за свинячий корм?
— Сам
— А это что? — Шон потыкал пальцем в миску с красным салатом. — Пахнет рыбой…
— Селёдка под шубой.
— Это вообще съедобно?!
— Не попробуешь — не узнаешь.
— Жуть какая-то… Ты где такие рецепты откопал?
— Эй! Вообще-то, селёдка под шубой — праздничное блюдо. Его мама всегда готовила на новый год вместе с салатом Оливье, который у нас более известен как «Русский». А окрошка — традиционное русское летнее блюдо, которое отлично заходит в жару. Её едят, заливая квасом, кефиром или простоквашей, или вместе. Иногда пивом. Туда можно добавить горчицы, но это на любителя.
— Пивом?! — оживился Шон. Как и большинство ирландцев, он был большим любителем этого напитка. — Другое дело! Если салат нужно заливать пивом, он уже мой любимый!
У англичан не принято беседовать о важных делах во время еды. Дункан едва дотерпел, пока друг наестся, лишь после этого перешёл к волнующему вопросу:
— Что выяснил?
— Окрошка с пивом ничего, а красный салат не понравился…
— Шон!
— Не, реально не понравился. Хотя вкус оригинальный.
— Уолш, я тебя покусаю и ты станешь первым ирландским оборотнем, который заразился русской культурой! Что сказал колдун?
Прекратив придуриваться, Шон стал серьёзным.
— Он точного ответа не дал, но в теории зелья должны увеличить шансы на выживание минимум в два раза. Вот, посмотри список.
Шон вынул из кармана сложенный в четыре раза лист из тетради в клеточку и протянул другу. Развернув бумагу, Дункан уставился в список зелий.
Рябиновый отвар
Укрепляющий раствор
Животворящий эликсир
Кроветворное зелье
Настойка растопырника
Охранное зелье
Феликс Фелицис
— Шон, с Рябиновым отваром понятно — он раны заживляет. Кроветворное тоже ясно — восполнить кровь после кровопотери. Животворящий эликсир тоже ясно зачем тут — он прибавляет сил. С Укрепляющим раствором тоже прозрачно. А остальные зелья тут к чему? Особенно мне непонятно назначение Охранного зелья.
— Волшебник всё пояснил. Ты верно догадался насчёт указанных зелий. Охранное зелье тоже прибавляет сил, но иначе, чем Животворящий эликсир. Вместе они дают улучшенный эффект, а Укрепляющий раствор его ещё больше усиливает. Настойка растопырника облегчает боль от магических ран. Она пригодится для снижения хреновых ощущений после заражения. А Феликс Фелицис — зелье удачи. Оно должно повысить шансы на успех.
Пробежавшись в памяти по списку купленных в магической аптеке зелий, Дункан произнёс:
— У меня из всего этого нет только зелья удачи.
— Как я и думал, — удовлетворённо кивнул Шон. — Феликс Фелицис нужно заказывать вместе с антиликантропным. Цена на эти зелья космическая. С тебя семьдесят штук баксов.
— Чеки принимаешь?
— От тебя хоть зимбабвийские доллары!
— Святой
человек ты, Шон. Я тут подумал, а секс с оборотнем заразен?— Что за намёки?! — прищурился Шон. — Мы хоть и друзья, но я с тобой не собираюсь…
— Нет-нет! — приподнял руки Дункан. — Ты меня не так понял. Я вообще про секс. Вот, к примеру, если ты отжаришь шлюху, она станет выть на луну?
— Оборотни заразны в активной фазе. Если я её отшлепаю в виде волка, то наверняка заражу. Вот только беда в том, что в волчьем виде люди предстают в качестве самой желанной добычи, особенно волшебники. Так что скорее я закушу ночной бабочкой, а не оттяну ей кожу. В волчьем облике оборотень теряет человеческое понимания правильного и неправильного. В человеческом теле слюна тоже заразна, но заразившийся заболеет в слабой форме. Он не станет оборотнем. Максимум его будет тянуть жрать стейки с кровью.
— А как же тот британский маньяк-ликантроп, который детей кусает? Ты же говорил, что он как-то себя контролирует. Значит, этому можно научиться?
— Сложный вопрос. Вроде бы способ себя контролировать есть, но в нашей стае такого никто не умеет. Это скорее из области легенд. А спрашивать шлёпнутого на голову Сивого никто в здравом уме не станет.
— Понятно. Посмотрим. Шон, прости за нескромный вопрос, на что ты живёшь?
— Пенсия. Военная пенсия, Маклауд. Я так понимаю, тебе она не светит?
— Нет, но мне и так неплохо. А сколько отстегиваешь в общак?
— Половину. Но мне на жизнь хватает с лихвой. Тут жизнь дешёвая… для своих. За новые ноги половины пенсии не жалко. Дом мне предоставила коммуна за символический один франк. Фермеры цены не ломят. Бухло своё.
***
К следующему полнолунию всё было готово. Пик полнолуния приходится на двенадцатое сентября, но уже одиннадцатого весь посёлок, за исключением детей, вечером собрался в бывшей шахте. Лишь один оборотень и один человек остались дома. Перед этим Шон принял антиликантропное зелье. Дункан накачался своими зельями. Ему хотелось действовать, тело распирало от богатырской силы, казалось, он может свернуть горы…
И вот наступил ключевой момент. Ночь, на небе полная луна, Дункан с небольшим порезом с ужасом наблюдал за мучительной трансформацией друга. Шон перевоплотился в волка, но страха не было. Хоггарт смотрел в умные глаза зверя и понимал, что товарищ ему не навредит. Не сейчас.
Волк направился к нему, готовясь облизать рану. Он скривил морду так, что легко можно было угадать его эмоции: «Лизать друга… Ну да, всю жизнь об этом мечтал!». Но в этот момент Дункана словно что-то толкнуло под руку.
— Стой! Не сейчас!
Волк от резкого возгласа сел на задницу и прижал уши к голове.
Хоггарт метнулся к сумке и вытряс из неё гору содержимого. Он уверенно выудил оттуда пару пузырьков с зельями. Даже не зная, что это за составы, он поспешно опустошил флаконы. Обострившаяся под Феликс Фелицис чуйка вопила, что так надо.
Лишь после этого он вернулся в гостиную к волку и подставил тому левое предплечье с небольшой раной. Его колотило от волнения. Во рту пересохло, а горло перехватило спазмом. Даже с зельями шанс на выживание как у сквиба, то есть пятьдесят процентов. Умирать Хоггарту не хотелось. Волк аккуратно стал вылизывать рану шершавым языком.