Место средь павших (Омара - 1)

– Это еще не все, - продолжала Сайсифер.
– Ратиллик сам пошел к Странгарту с Илассой и Руаном. Там они узнали, что в последнее время на восточных границах Странгартова королевства стало очень неспокойно: участились набеги полулюдей и еще каких-то выродков - лишнее доказательство усиления зла на востоке. Иласса рассказал о наших намерениях пойти войной на дикий край, но наиболее сильное впечатление произвел на короля Ратиллик. Именно его красноречие и склонило лукавого монарха к решительным действиям.

Глаза Корбилиана широко раскрылись.

– К решительным действиям? Странгарт идет нам на помощь?

– Да. Когда он услышал о судьбе, постигшей Тарока, и о том, как люди Игромма выходили Илассу, то собрал сотню лучших воинов. Ими командует Иласса. Странгарт дал бы и больше, но сейчас ему нужны люди для охраны восточных границ. Иласса и Руан спешат сюда.

– Отличные новости, - отозвался Корбилиан.
– А что Ратиллик?

Сайсифер улыбнулась:

– Он тоже с ними, а при нем его волки. Киррикри не говорил с ним, но думает, что тот решил-таки принять участие в войне с востоком. Однако между ними что-то произошло, я чувствую, и я видела это во сне.

Повисло долгое молчание. Каждый был занят собственными мыслями. Больше всех удивлялся всему услышанному Варгалоу. Наконец он не выдержал и спросил Корбилиана:

– Ну, и что же дальше? Как ты собираешься поступить?

Гигант откинулся на спинку скамьи и вздохнул:

– Я не вижу иного выхода, кроме войны. Мы должны объединить свои силы и провести их через Молчаливые Пески на восток. Мне нужен каждый, кто согласится пойти со мной.

Игромм поклонился и сказал:

– Я позабочусь о том, чтобы твое решение стало как можно скорее известно всем Земляным Людям. Уверен, из каждой штольни к тебе поспешат люди моего племени.

– И мы с отцом поедем с тобой, - просто сказала Сайсифер.
– А Киррикри со своим народом полетит над нами.

– Гайл?
– обратился к нему Корбилиан.

– Ну конечно, и я тоже с тобой, как прежде. Лучшие солдаты из армии Моррика стоят лагерем вокруг крепости. Элберон громко прокашлялся:

– Лично я, как профессиональный солдат, считаю, что это плохо подготовленная авантюра, а не военный поход. Где припасы, где план кампании, где маршрут, я вас спрашиваю? И потом, смешно полагать, будто еще вчера враждовавшие стороны сегодня вдруг начнут успешно работать на общее благо.

– И все же мы должны это сделать, и чем быстрее, тем лучше, - возразил Корбилиан.
– Промедление - наш главный враг, ибо восток не спит и готовится к встрече.

– Наверняка, - поддержал его Варгалоу.

– А какую помощь можешь оказать ты?
– обратился к нему Элберон.

– Какую пожелаете, - сделал тот широкий жест.
– Именем Хранителя. Его распоряжения не станет оспаривать никто. Я и сам уже нажил врагов на востоке, когда воспользовался их помощью для того, чтобы найти Корбилиана, но отказался выполнить данное обещание. И раз уж Омаре грозит смертельная опасность, то я предоставлю своих людей в распоряжение Корбилиана, да и сам пойду под его начало.

"Лжет и не краснеет", - подумал Гайл, а вслух спросил:

– И какова твоя цена?

– Свобода Омары, - не моргнув глазом отвечал тот.
– У тебя, надо полагать, тоже цена имеется?

– Безопасности Омары с меня хватит, - усмехнулся Гайл.
– Я рад, что мы друг друга понимаем.

Появление одного из стражников прервало начинавшуюся перепалку. Он что-то сказал Варгалоу, и тот немедленно передал его слова Совету:

– Мои разведчики видели Руана. Через час он будет здесь.

– Уже!
– поразился Корбилиан.

– Я распорядился, чтобы их беспрепятственно пропустили в крепость, сказал Варгалоу.

– Надо мне пойти присмотреть, чтобы мои люди не перегрызлись с солдатами Странгарта, - предложил Элберон.
– Еще вчера они готовы были друг друга на куски резать.

– Киррикри говорит, что Руан уже обсудил это с людьми Странгарта, ответила Сайсифер.
– Они не причинят никакого вреда.

– Без сомнения, но мне будет спокойнее, если я напомню своим о том же самом, - с усмешкой ответил Элберон.

– И передай заодно мои слова Оттемару, - крикнул ему вдогонку Гайл.

Элберон кивнул и вышел из зала. Никто из солдат, стоявших на карауле, не пытался воспрепятствовать его уходу: Варгалоу велел своим доверенным людям распространить среди остальных Избавителей слух о том, что Хранитель пригласил к себе на Совет множество людей из разных краев и им дозволяется входить в крепость и выходить из нее, когда заблагорассудится. Так что когда Элберон ввел внутрь цитадели еще одну группу вооруженных людей, никто не стал им мешать, хотя многие удивлялись и провожали вошедших недоуменными взглядами.

Руан и Иласса вместе вошли в зал Совета, и Брэнног был рад, увидев обоих здоровыми и бодрыми. При их появлении у Корбилиана тоже отлегло от сердца, но все же тень беспокойства по-прежнему омрачала его лицо, когда он обратился к Илассе:

– Я глубоко сожалею о том, что случилось с Тароком. Не для этого хотел я использовать силу земли, но лишь для исцеления его ран.

– Разумеется, - ответил тот.
– Мне ли не понимать этого, ведь своим спасением я тоже обязан силам земли.
– И он широко улыбнулся Игромму. Угловатое лицо подземного жителя озарилось ответной радостью.

Руан посматривал на Варгалоу с опаской.

– Я так понимаю, что мой маленький обман пpoщен, учитывая все обстоятельства?

Воин Башни негромко рассмеялся в ответ:

– Твой поступок делает тебе честь. Я восхищен присутствием духа, которое ты продемонстрировал в той ситуации.

В это мгновение в зале появился Ратиллик. Он вошел не поднимая глаз, словно мучимый стыдом за прежние ошибки. Никто не выказал радости при его появлении, никто не вскочил с места, чтобы горячо приветствовать его или кинуться ему на шею. Только Корбилиан подошел и встал прямо перед ним.

– Надеюсь, что прежней вражде конец?
– тихо спросил он.

– Когда Омаре и впрямь грозит беда, могу ли я оставаться безучастным? Я пойду с тобой и буду помогать, чем смогу, - бесхитростно ответил Ратиллик, хотя в голосе его по-прежнему звучала обида. Чувствовалось, однако, что он принял решение и, чего бы ему это ни стоило, будет следовать ему до конца.

Корбилиан оглянулся по сторонам:

– Я было отчаялся выполнить возложенную на меня задачу, но теперь мне кажется, что дела наши не так уж и безнадежны.