Месяц у моря

СЛАВА. Не знаю, нет, наверное.

ЮРА. Ладно, не хочешь, не говори. Есть вопросы, на которые нет ответов. Вот у меня был друг Олег, хороший пловец, перворазрядник, чемпион побережья. И вот однажды гадалка предсказала ему: "Олег, ты утонешь, не плавай". Олег спрашивает гадалку: "Когда, когда это случится?" Она отвечает: "А вот этого я тебе сказать не могу". "Ты, ведьма, ошибаешься, я не утону, потому что я плаваю, как рыба в воде". Она говорит: "Давай спорить". А он: "Не вижу предмета спора". Не стали они, в общем, спорить... И что бы ты сделал на его месте? А на носу чемпионат побережья по плаванию.

СЛАВА. Я не верю гадалкам. Поплыл бы, наверное.

ЮРА. А вот Олег гадалкам верил. И что он сделал? Скажи. Подсказываю, Олег нашел оригинальный выход.

СЛАВА. Он стал тренером?

ЮРА. Нет. Хотя это интересное решение. Но вот видишь, тебя рядом не было. Где ж ты раньше был!

СЛАВА. Тогда сдаюсь.

ЮРА. Олег повесился. Накануне соревнований. Вот как! Чтобы доказать свою правоту. Рыбы не тонут.

СЛАВА. Да он идиот.

ЮРА. Может быть. Но таких людей много.

3.

СЛАВА.(в зал) В напарники для работы на кладбище мне дали Толика.

Слава и Толик лежат на пляже, наблюдают за закатом, пьют вино.

ТОЛИК. Сейчас я подстригся, а раньше у меня были длинные волосы. Для меня это было важно. Почему были популярны фильмы про индейцев? Потому что у них были длинные волосы. Длинные волосы - это свобода. У меня была прическа как у Гойко Митича. И кличка - Чингачгук. Это я сам себе ее придумал, но меня так никто не называл, никто. Даже друзья меня так не называли. Не прижилось.

СЛАВА. А зачем подстригся?

ТОЛИК. Не знаю. Вообще-то Таня попросила.

СЛАВА. Твоя девушка?

ТОЛИК. Нет, что ты. Так, случайно познакомились.

СЛАВА.(В зал) Толик играл в нападении и часто забивал. Он был местным кадром, моим ровесником. У Толика был старший брат, который давно исчез в неизвестном направлении, оставив Толику свои идеалы: "Мотоцикл "Ява" - это свобода", "Джимми Хендрикс - это тоже свобода". Еще он оставил собственно мотоцикл "Ява". Брат пригнал его из Москвы. Ехал напрямую, по компасу. Прямая пролегала через Красную площадь. На Красной площади брата остановили менты, но он не растерялся, а только спросил, где тут дорога на юг, как проехать? И его отпустили. Толик жил с мамой и котом. При этом не разрешал кота брать на руки, мол, это ограничивает свободу животного.

ТОЛИК. Оно же не берет тебя на руки. Я не хочу ограничивать ничью свободу.

СЛАВА (в зал). Мне показалось, что Толик пишет роман. Хотя он мне об этом поначалу не говорил. О романе я догадался, когда напарник стал спрашивать что-нибудь типа:

ТОЛИК. А вот скажи, Слава, на что похоже солнце, садящееся в море?

СЛАВА. На баскетбольный мяч. Кто-то играл, потом надоело, и они его зафутболили в море.

ТОЛИК. Точно, поиграли и ушли. Ты любишь море?

СЛАВА. Люблю.

ТОЛИК. А рыбу любишь?

СЛАВА. Люблю.

ТОЛИК. Очень интересно. А какую?

СЛАВА. Какую-нибудь маленькую.

ТОЛИК. Гупиков?

СЛАВА. Почему бы нет?

ТОЛИК. И я ничего против гупиков не имею.

СЛАВА (в зал)Однажды я зашел Толику в гости, но не застал его. "Пошел за хлебом, Можете подождать его", - сказала мать Толика и проводила меня в комнату сына. На стенах висели плакаты рок-групп и листки, на которых были написаны имена игроков нашей команды. Я быстро нашел себя, то есть, "Славика". "Славик - абсолютно безынициативная личность. Как на поле, так и в жизни. Ведомый. Легко поддается чужому влиянию. Читает мало, хотя способен на неожиданные сравнения. Любит гупиков. За собой не следит, всегда грязные ногти. Идеалы свободы? Он о ней не задумывается. На будущее - узнать из какой семьи?". Толик застал меня разглядывающим свои ногти.

ТОЛИК. Кто тебя сюда пустил? Мать? Сколько можно говорить, это моя территория. Хорошо, я с ней разберусь. Ты не понимаешь, что вторгся в мое личное пространство? Вообще это не о тебе, если ты имеешь в виду мои путевые заметки.

СЛАВА. Конечно. Тем более, что у меня не всегда грязные ногти.

ТОЛИК. Извини. Ты, надеюсь, понимаешь разницу между литературой и жизнью?

СЛАВА (в зал). Некоторое время мы не разговаривали. Но, в конце концов, оба забыли об этом случае - игра в футбол и тяжелая физическая работа на кладбище примиряют людей. Как-то Толик даже спросил: "Все хотел узнать, кто твои родители?" Потом, вспомнив, добавил: "Если не хочешь, можешь не отвечать". Толик воспринимал жизнь как драму. Ему требовалось напряжение. Поэтому ходить с ним вместе по улицам, а тем более в ресторан, было опасно, он создавал конфликтные ситуации. "Мне надо находиться в затруднительном положении и искать из него выход". Однажды он принес в ресторан кассету с записью Джимми Хендрикса.... Знакомый бармен, по просьбе Толика, прокрутил подряд две композиции... Народ начал возмущаться, мол, мы хотим танцевать, а под такую музыку можно только извиваться. Толик не подпускал к магнитофону посетителей, но и сам не танцевал. Только угрюмо смотрел на жителей Лазаревской и гостей поселка. В конце концов, он признался мне, что пишет роман, и ему нужны эмоции. Как положительные, так и отрицательные.

ТОЛИК. Действие происходит в начале 21 века. В 2020 году.

СЛАВА. То есть, ты все выдумываешь?

ТОЛИК. Почему выдумываю? Беру реальных людей, которых хорошо знаю, и помещаю их во враждебную среду будущего. Что-то с тебя списал.

СЛАВА. Получается, что всех своих героев ты наделяешь чертами работников кладбища.

ТОЛИК. Получается. Но, с другой стороны, они же еще и футболисты.

СЛАВА. Это гротеск?

ТОЛИК. Отчасти. Кого знаю, о тех и пишу. Еще мать взял в прообразы.

СЛАВА. И чем же я занимаюсь в твоем будущем?

ТОЛИК. Не ты, а тот, для кого ты являешься прообразом. Хотя его тоже зовут Славой. Но это не ты. Понятно?

СЛАВА. Понятно.

ТОЛИК. Он занимается производством герметиков для аквариумов.

СЛАВА. Герметиков? Я не хочу ими заниматься.

ТОЛИК. Ты же сам говорил, что любишь гупиков.

СЛАВА. Ты считаешь, что я не реализуюсь, как художник?

ТОЛИК. Предполагаю. Трудно будет.

СЛАВА. Почему?

ТОЛИК. Ты слишком нормальный. И тебя интересуют деньги.

СЛАВА. А тебя?

ТОЛИК. Меня нет. По крайней мере, я стараюсь быть ненормальным. Вот ты бы смог спать на кладбище?

СЛАВА. Нет.

ТОЛИК. Вот видишь.

СЛАВА. Хорошо. А каких-то успехов в производстве герметика я достигну?

ТОЛИК. Нет, ты разоришься. Потому что много герметика не требуется. Аквариумистов вообще очень мало, особенно среди взрослых.

СЛАВА. Но ты меня хотя бы не убивай.

ТОЛИК. Пока не собирался.

СЛАВА. Пообещай, что не будешь.

ТОЛИК. Ну ладно. Обещаю.

СЛАВА. А сам то ты как? Как видишь свое будущее?

ТОЛИК. Разные варианты.

СЛАВА. Ну а девушка у тебя там есть в будущем?

ТОЛИК. Есть девушка. Ритой зовут.

СЛАВА. Рита - это Маргарита. А ты, стало быть, Мастер?

ТОЛИК. Вот опять ты путаешь литературу и жизнь.

4.

СЛАВА.(в зал) С девушками у Анатолия были проблемы. Тренер Юра по этому поводу часто советовал Толику, как надо знакомиться с дамами.

ЮРА. Когда у меня умерла жена, я решил найти себе новую подругу. Пошел в самое дорогое кафе, заказал столик на двоих. Выбрал самые дорогие блюда. Выпивка тоже дорогая. Говорю официантке, сейчас ко мне должна придти любимая женщина. Сижу час, другой. Понятно, что никто не приходит. Потому что у меня нет любимой женщины, а та, что была, умерла. Подзываю самую симпатичную официантку и говорю, принесите счет. Приносит, расплачиваюсь, мол, все нормально, я платежеспособен. Теперь, говорю, садитесь, я расскажу вам свою историю, и если вы ее выслушаете, дам еще и хорошие чаевые. Начинаю. "У меня была жена, я ее очень любил, но она умерла. Я накрыл стол в ее честь. Блюда, которые она любила. Напитки соответствующие. Перед смертью жена мне сказала, в годовщину, накрой стол, а вдруг я сумею как-то вырваться с того света и мы посидим с тобой еще разок. А если не смогу, угости моими любимыми блюдами самую симпатичную, добрую и сообразительную девушку, которая будет в том помещении. Она не смогла придти, я вас пригласил". Официантка растрогалась и согласилась попробовать любимые блюда другой женщины. Так я познакомился со своей новой подругой - Люсей.