Месяц у моря

ТОЛИК. Ты дрожишь. Замерз что ли? Выпьем? У меня есть бутылка водки.

СЛАВА (В зал) Мы выпили бутылку водки, Толик лег в свою могилу, я - в соседнюю. Бросил ватник, накрылся какой-то ветошью. Лежу я в могиле, смотрю на звезды и думаю об относительности надежности. Вот взять это место. С одной стороны, да, вряд ли кто будет искать меня на кладбище. А с другой стороны, а если будут? И найдут? Просто возьмут и закопают меня в этой могиле живьем. В одних трусах. Уже и земля рядом приготовлена, Толик приготовил. И Толика как свидетеля тоже закопают. С его недописанным романом. В футбол играть будет некому. Через час в звездном небе надо мной появилась голова Толика.

ТОЛИК. Тут тебя Ирина спрашивает.

Слава выползает из могилы.

ИРИНА. Ну, слава богу, я первая нашла, а то Яша ищет тебя по всему поселку. Только здесь еще и не был. Скоро и сюда приедет. Надо отсюда бежать.

СЛАВА. Но как ты меня вычислила? Я же не говорил, что подрабатываю на кладбище, что я такой многосторонний.

ИРИНА. Может, моя любовь к тебе привела.

СЛАВ. Серьезно, как?

ИРИНА. Во-первых, у тебя загар, но не по всему телу, а фрагментами, видно, что ты работаешь в майке и трусах.

СЛАВА. Я же футболист.

ИРИНА. У футболистов не будет под ногтями грязи. К тому же ты знаком с Кентом. А где Кент, там и кладбище.

ТОЛИК. Тебе бы в милиции работать.

ИРИНА. Может быть, я и работаю. Может, я агент под прикрытием. Но если честно, тренер Юра сказал Яше, что ты можешь быть у Толика, на кладбище, типа вы друзья, а других друзей у тебя здесь нет.

ТОЛИК. А зачем он это сказал?

ИРИНА. Он долго не говорил, даже когда ему ломали ногу. Но ему пообещали отпилить голову.

СЛАВА. Понятно.

ИРИНА. Кажется, Яша нашел нас.

СЛАВА (В зал) Мы увидели, как на кладбище заехал Яшин "Форд" с включенными фарами. Из автомобиля вылез хозяин и его телохранители.

ТОЛИК. Это вас что ли ищут?

ИРИНА. Не вас, а нас, Анатолий. Мы теперь в одной сборной.

ЯША (кричит). Эй, есть кто живой? Футболист, выходи, я знаю, что ты здесь. Выходи, не трону, поговорить надо.

СЛАВА. Может выйти?

ИРИНА. Ты что - дурак, это же Яша.

ЯША. Выходи, пять рублей дам. Считаю до трех. Раз, два, три. Иду искать.

СЛАВА (В зал). У яшиных мужиков оказались осветительные ракеты, и через мгновение над кладбищем засверкал настоящий салют.

ТОЛИК. Ползите в мою могилу, у меня там вход прокопан в соседний склеп. Отсидимся.

СЛАВА (в зал) Яша и его друзья обыскали все кладбище, но нас не нашли. Зато заметили "Яву" Толика.

ЯША. Я чья это здесь "Ява". А? Ничья? А если подумать? Можно, забрать? Не слышу (пауза)Только зачем она мне?

СЛАВА (в зал)Яша вернулся к своему Форду, взял канистру бензина. Через мгновение "Ява" уже горела. Толик заплакал. Горел его символ свободы.

ТОЛИК. Это же память о брате. Я убью его. Я должен это сделать. И мне за это ничего не будет.

СЛАВА (В зал). В общем, мы с Ириной решили поехать ко мне в Ростов, к моим родителям. Как и было предсказано, я занялся производством герметиков для аквариумов, рисовать больше не хотелось, что-то перегорело во мне, думал, брошу на время, а оказалось - навсегда. К тому же этюдник остался там, у моря... Ирина через полгода затосковала. Она много пила, по ночам плакала.

ИРИНА. Мне без моря скучно. Чем я должна тут заниматься? Ну, скажи, Слава, кем ты меня здесь представляешь - научным сотрудником, библиотекаршей, официанткой, проводником поезда дальнего следования? Или, может быть, я должна торговать на рынке? Я не могу, не хочу и не буду, потому что я должна петь. А в местные рестораны меня не берут, мол, "вы, девушка, не умеете петь".

СЛАВА. Что ты предлагаешь?

ИРИНА. Я вернусь. Есть одно место на земле, где я могу петь песни из "Бременских музыкантов". Это ресторан "Бригантина". Представь, а вдруг мое предназначение - до смерти петь эту песню в ресторане. А там меня возьмут. Меня там многие помнят.

СЛАВА. А как же Яша?

ИРИНА. Он простит меня. Ему будет приятно, что я вернулась.

СЛАВА. Я в этом не уверен.

ИРИНА. Надо рискнуть.

СЛАВА.(В зал). Ирина уехала, не предупредив меня. А я остался. Яшу вскоре его убили. Может, это певица Женька Курнаухова сбежала из корейского плена. А может, это был Толик. Его я больше никогда не видел. И о романе "Железное сердце" ничего не слышал. Кстати, фамилии Толика я до сих пор не знаю. Может, он известный писатель, кстати. Какой-нибудь Анатолий Лазаревский. Это предположение. Нет такого писателя, я искал в интернете... А герметики для аквариумов, действительно, оказались невостребованными. Я долго отдавал долги. Работал мастером на заводе, а потом занялся торговлей в качестве наемного менеджера. В сеть магазинов розничной продажи радиоппаратуры. Женился. Дети, свой дом в два этажа. Я в меру богат, но больших богатств мне и не надо. Недавно мне сделали операцию на сердце. Я буду жить еще очень долго. В Лазаревской с тех пор никогда не был. Боюсь, что там все по-прежнему.