Метель

12

ПОРФИРИЙ (снимая картуз). Я испугал вас? Я пришел к своему брату, Степану Сыроварову.

КАТЕРИНА (смятенно, с колен). Он сейчас придет, он сейчас придет.

ПОРФИРИЙ наклонился, чтобы поднять ее.

Не надо. Ничего не надо говорить. Он сейчас придет…

ПОРФИРИЙ. Катя.

КАТЕРИНА. Теперь все другое… Не надо!

ПОРФИРИЙ. Я знаю. Через столько лет можно и не возвращаться.

КАТЕРИНА. Что вам нужно от меня?

ПОРФИРИЙ. Только спросить: ты счастлива?

В полуоткрытой двери налево, видный лишь с авансцены, появляется СТЕПАН, слушает с улыбкой и исчезает.

КАТЕРИНА. Мне больно… коленка очень болит.

ПОРФИРИЙ. Ты ушиблась, когда упала на лестнице.

КАТЕРИНА. Пустите… мне за лекарством надо. У меня дочь больна…

ПОРФИРИЙ (встревоженно). Чем?

КАТЕРИНА. Тобою… все больны тобою!

Убегает, наматывая платок вокруг шеи. ПОРФИРИЙ провожает ее взглядом. Когда он обернулся, СТЕПАН уже стоит перед ним с протянутыми руками.

13

СТЕПАН. Приветствую тебя на родине, брат!

ПОРФИРИЙ (сухо). Отойди подальше, Степан. Мне тебя хорошо видно и оттуда.

СТЕПАН закладывает сложенную газету в щель двери, чтобы не открывалась.

Ты написал, что Катерина в отъезде. Ей же было тяжело меня увидеть сразу.

СТЕПАН. Она… она вернулась.

ПОРФИРИЙ. Я нашел у себя на койке твою записку. Я пришел.

СТЕПАН. Да, мне хотелось повидаться. В прошлый раз я побежал догонять тебя, но ты уже ушел. Чего ты побоялся?

ПОРФИРИЙ. В комнате была Зоя.

СТЕПАН. В комнате была подруга Зои. (Испытующе.) А если бы и Зоя?

ПОРФИРИЙ. Я не хотел, чтобы она увидела меня с тобою вместе.

СТЕПАН. Та-ак… Что же ты не спросишь меня об отце, о матери!

ПОРФИРИЙ. Не хочу, чтобы именно ты говорил о них мне.

СТЕПАН. Понятно. Но, может быть, мы все-таки сядем?

Он торопится подать Порфирию стул, тот берет его первый. Их взгляды встретились. СТЕПАН смущенно отходит. Они сели.

Ну… где же ты был, Порфирий?

ПОРФИРИЙ. Проходил кольца ада. Чего и тебе желаю для науки.

СТЕПАН(усмехаясь). Грубо, но точно. Все-таки… как ты выглядишь теперь… извнутри?

ПОРФИРИЙ(почти сурово). Я стою за интересы рабочих людей.

СТЕПАН. У нас говорят: за рабочий класс. Значит, приехал работать, падать замертво от усталости, чтобы когда-нибудь… через двадцать лет сказать: и мое!.. Но трудно тебе будет здесь, Порфирий. Великий университет неверия прошли мы тут без тебя. (Тихо.) Не мешайся в это дело. Оно еще не кончилось…

ПОРФИРИЙ. Место под кровлей в непогоду я себе заработаю.

СТЕПАН. Разные бывают кровли!

Молчание. Из комнаты, где справляют зиночкину помолвку, доносится тихая игра на гармони. Песня «…осудили меня братья, прогнала меня мать, и пришлося мне в неволе сухаречки глотать…» Слышна лишь вторая половина строфы, пропетая Зиночкой фальцетом и на полувздохе. И опять — приглушенные аккорды гармони.

А вот куртка-то твоя не по климату. Слушай, у меня доха без дела лежит…

ПОРФИРИЙ. Мне ничего от тебя не надо.

СТЕПАН. Истосковался по русском морозце? Что ж, закаляйся. Я в том смысле, что будь готов к любой неизвестности.

ПОРФИРИЙ. Блудный сын, входя в отцовский дом, тоже не знал: хлебца ему кинут или раз по шее дадут. Я ко всему готов.

СТЕПАН(насмешливо). Ты был сговорчивей в тот раз, заграницей. Ты сидел безработный, жрал какую-то вонючую замазку с помойки, а я принес тебе деньги…

ПОРФИРИЙ. Вот об этом и поговорим. (Часто прерывая и прислушиваясь то ли к воспоминанию, то ли к переборам гармони на зиночкиной помолвке.) Ты выпросил у меня позволения положить деньги на мое имя. Одну тысячу.

СТЕПАН. Ты… говори тише, люди кругом!… Всякий старается уберечь себя от будущего.

ПОРФИРИЙ. Однажды, оказавшись на краю, я пошел взять двадцать франков. Двадцать!.. Представь себе мое удивленье, когда я обнаружил себя почти миллионером.

СТЕПАН. Ну, брат… нищему все, что выше сотни — миллион! Конечно, если переводить на наши… (Твердо.) Я копил эти деньги на черный день пятнадцать лет.

ПОРФИРИЙ. Слишком много нулей, Степан. Назвать тебе сумму?

СТЕПАН молчит.

Назвать тебе сумму?

СТЕПАН кидается зажать ему рот. Рука борется с рукою.