Меткий стрелок. Том II

Третья матка, самая крупная, развернулась и не обращая внимание на паникующее стадо, бросилась наутек, в чащу. Как-будто чуяла, что будут стрелять по ней.

— Ноко! — крикнул я.

Чего он тянет?!

Племянник Текумсеха уже был готов. Он довернул тяжелый «Уитворт». Выстрел! Свинья споткнулась, но продолжила бежать. Потом зашаталась, рухнула, забившись в предсмертных конвульсиях у самой кромки леса. Стадо разбежалось.

Три выстрела — три свиньи. С трехсот шагов. Я смотрел на своих банноков с немым восхищением. Вот это стрелки! Да с такими парнями можно не только на Юкон — на войну идти!

Артур подскочил вверх, его глаза сияли.

— Вы видели?!! Они… они просто невероятные! Как они это делают?

— Месяцы тренировок, Артур. И талант, — ответил я, поднимаясь. — И ты так сможешь. А теперь за работу. Мясо само себя в порт не донесет.

* * *

Разделка трех огромных кабаньих туш и транспортировка их к шхуне заняли остаток дня и потребовали всех наших сил. Мяса было много — хватило бы надолго на всю команду. Индейцы работали ножами быстро и умело, отделяя шкуры, вырезая лучшие куски и складывая их на спешно срубленные волокуши. Ибо тащить все в мешках не получилось бы при всем желании. Слишком много мяса. Почти полтонны. Артур старался помогать, хотя и морщился от вида крови. Но постепенно втянулся.

Вернувшись в порт, мы первым делом отправились на местную бойню. Я договорился с хозяином — таким же французом, как и начальник порта, но гораздо более дружелюбным — чтобы он помог нам обработать мясо. Мы решили сделать окорока — засолить и прокоптить их по всем правилам. Это был отличный способ сохранить кабанятину в долгом рейсе и разнообразить рацион команды. Ну и сэкономить мне деньги. Я уже начал считать каждый доллар.

Пока часть команды под руководством боцмана занималась засолкой и копчением, мы с индейцами и Артуром перетаскивали оставшееся мясо на бойню. Кок Чэнь был в доволен — теперь у него было меньше головной боли с нашим «меню».

А на следующий день меня ждал сюрприз. Мастер из дока сообщил, что ремонт идет быстрее, чем ожидалось. Похоже, взятка Берри действительно сотворила чудо — нам выделили лучших рабочих.

— Еще пара дней, мистер Уайт, — сказал мастер, — и ваша «Дева» будет как новенькая. Может, даже лучше.

* * *

Двадцатого марта, я расплатился по ремонту — сумма оказалась даже чуть меньше, чем я предполагал. Видимо, Берри решил не наглеть окончательно. Сердце подпрыгнуло от радости. Мы снова были на плаву! В прямом и переносном смысле.

Еще два дня ушли на последние приготовления, покраску корпуса ниже ватерлинии, проверку механизмов. Наконец, «Северная дева» вышла из сухого дока, снова гордо покачиваясь на воде. Мы загрузили обратно наш груз со склада, приняли на борт свежую воду и тот небольшой запас угля, который я все же смог оплатить.

— Ну что, готовы к Северу? — крикнул я команде, собравшейся на палубе.

Ответом мне был дружный рев.

— Принять швартовы! — скомандовал Финнеган.

«Северная дева» дала прощальный гудок, медленно отходя от причала Ванкувера. Мы прошли через шторм, через поломки и ремонт, и выстояли. Впереди нас ждала Аляска.

Глава 3

После черной полосы, как это часто бывает, наступила белая. По крайней мере, так казалось в первые дни после выхода из Ванкувера. Фортуна, потрепавшая нас штормом и ремонтом, словно решила дать передышку. Океан успокоился, тяжелая зыбь постепенно сменилась ровной, длинной волной, а попутный ветер, как по заказу, стал нашим верным спутником. Он дул ровно, сильно, наполняя паруса «Северной Девы», и Финнеган, решив экономить драгоценный уголь, приказал идти под парусами, лишь изредка подключая паровую машину для маневров или в штиль.

Шхуна шла уверенно, рассекая темно-синюю воду. Скорость была невысокой, узлов пять-шесть, не больше, но зато устойчивой. Мы плыли на север, держась относительно недалеко от причудливо изрезанной береговой линии Британской Колумбии, мимо бесчисленных островов, покрытых густым, темным лесом, скалистых мысов и глубоких фьордов. Погода радовала — солнце часто проглядывало сквозь облака, воздух был свежим, бодрящим, хоть и прохладным. Весна здесь, на севере, только-только вступала в свои права.

Жизнь на борту вошла в свою колею. Команда несла вахты, драила палубу, проверяла такелаж под зорким оком боцмана Фогеля. Механик Бент колдовал в машинном отделении, поддерживая паровую машину в боевой готовности. Кок Чэнь радовал нас незамысловатой, но сытной морской кухней, щедро сдабривая ее остатками копченой кабанятины, которую мы добыли под Ванкувером. Артур, прощенный, но не забывший своего проступка, старательно исполнял обязанности юнги — натирал медяшки, помогал на камбузе, учился вязать морские узлы под руководством матросов и с восторгом слушал морские байки в кубрике. Похоже, он нашел свое место в этом мужском мире, и даже суровый боцман иногда по-отечески трепал его по вихрастой голове.

Мои «мексиканцы» — Сокол, Медведь и Ноко — тоже осваивались. Морская болезнь отступила, и они проводили большую часть времени на палубе, помогая команде или просто молча наблюдая за морем и проплывающими мимо берегами. Их индейская выдержка и способность быстро адаптироваться вызывали уважение у бывалых моряков. Особенно когда парни, взяв у кока леску и крючки, наловили свежей трески и палтуса к ужину. Рыбачили мы и сетями, которые я предусмотрительно купил еще в Портленде. Улов был не всегда богатым, но свежая рыба была отличным дополнением к каше, солонине и консервам.

Я же понемногу приходил в себя после ремонта и финансовых передряг. Плечо окончательно зажило, хотя правая рука все еще была слабой и не до конца послушной. Я старался больше двигаться, помогал команде по мере сил, делал упражнения, которые показал доктор Стэнли. И, конечно, много думал, разглядывал карту. Моя стартовая позиция — это вовсе не будущий Доусон. Это Сороковая миля — посёлок со старателями на слиянии реки Фортимайл и Юкона. Там я найду своих первых единомышленников. Или не найду. А еще, судя по тому, что я узнал в Ванкувере, там базируется офис Северо-Западной конной полиции, есть протестантская церковь, и самое важное — в Сороковой миле сидит канадский комиссар по золоту. Именно он занимается регистрацией участков золотодобычи по всему Юкону, Клондайку и далее. Ключевой чиновник в моих планах.

* * *

Мы шли на север вдоль так называемого Внутреннего прохода — лабиринта проливов и островов. Пейзажи были суровыми и величественными. Скалистые берега, покрытые густым хвойным лесом, поднимались прямо из воды. Вершины гор, даже здесь, на юге Аляски, были покрыты снегом. Иногда мы видели небольшие рыбацкие поселки или одинокие фактории, прилепившиеся к берегу. Жизнь здесь была трудной, зависящей от моря и капризов природы.

Последовательно миновали Белла-Белла — небольшое индейское поселение, затерянное среди островов. Затем прошли мимо Принс-Руперта, который только начинал строиться как будущий крупный порт на пути к Аляске. Видели вдалеке дымы китобойных судов. Потом был Питерсберг, основанный норвежскими рыбаками, маленький городок с аккуратными деревянными домиками и запахом рыбы, висевшим в воздухе. Прошли мимо острова Чичагова, где располагалось поселение Хуна, населенное индейцами-тлинкитами. Говорят, они были искусными резчиками по дереву и грозными воинами в прошлом.