Меж двух мгновений Вечности
Шрифт:
– Попала!
– С гордостью констатировала она.
– А говорят, что в тебя нельзя попасть. Реакция у тебя будто бы суперская. А я вот попала!
– Почему нельзя?
– Усмехнулся он.
– Тебе можно.
– Ой, ой, ой!
И ударила вновь. На этот раз он слегка отклонился от линии атаки, нежно обкатал её руку, зафиксировал в локте и поцеловал в висок, который в результате всей этой комбинации оказался на уровне его губ.
– Научи меня так!
– Целоваться?
– Вот еще. Целоваться я лучше тебя умею. Уворачиваться.
– От
– делано удивился Крот.
– Ну, ты грубиян...
– Она надулась.
– Да и как я научу?
– Поспешил он восстановить отношения, - ты меня можешь научить стихи сочинять? Это должно стать потребностью. А лучше жизненной необходимостью. Как и любое искусство.
– Ты и стихи. Не смеши меня. Ну, а французскому ты меня хоть научишь?
– Ругаться по-французски могу научить.
– Ругаться! А как ты с француженками разговаривал?
– А я их видел? Я только французов и видел. Ну, еще бэров.
– Фу, бэров, - она скорчила рожицу, выражая свое презрение к этим недостойным уважения существам. И тут же вернулась к занимающей её теме, - ты хочешь сказать, что у тебя не было женщин до меня? Ой, не ври!
– Почему не было? Были, - ответил он неохотно.
– Француженок среди них не было.
– А кто был?
– Ну чего ты? Я же не спрашиваю про твоих мужчин.
– Не спрашивай, - попросила она.
– И я не буду. А как тебе мой французский?
– А ты говорила по-французски?
– Ну да! Кто Пулееву курицей обозвал?
– Ах, вон что. Произношение немного подкачало.
– Смеешься. А научи меня ругаться по-французски. На этом языке, что ни скажи, все звучит элегантно.
– Ладно, научу. Слушай еще одно французское слово: "Шваль".
Она удивленно и сердито посмотрела на него:
– Я просила по-французски!
– Ну, если бы меня обозвали лошадью, я бы обиделся.
– Шваль - это лошадь? Деточка, все мы немножечко швали...
– Она засмеялась.
– А я бы не обиделась. Пегас тоже лошадь!
– Отсюда шевалье. Кавалер, значит. Дворянин. И еще легко запомнить слово "повар".
– А это что значит?
– Марина с любопытством уставилась на него.
– Уж явно не работник общепита, раз ты про него с таким загадочным видом сказал.
– Это значит "бедный".
– Повар шваль - бедная лошадь?
– Почти. Можешь эрудицией блеснуть: Алексея-фельдшера назвать котом.
– Почему котом?
– Лё ша по-французски - кот.
– Надо же. Обязательно назову, тем более, что он и похож на кота. Ладно, раз стихи мои ты слушать не хочешь, пойдем, будешь мне дом показывать.
– А чего его смотреть? Дом, как дом.
– Пойдем, пойдем.
Они обошли первый, еще не тронутый строителями этаж. Поднялись на второй. Марина заглянула в одну комнату, другую.
– Евроремонт решил устроить? Правильно. За пять лет пообтерли стены. Эта комната мне нравится, - сказала она, заглянув в третью, - светлая, тихая.
– Занимай, - разрешил он, и подумал, а почему бы и нет?
Она посмотрела на него испытующе. Ничего
не ответила.В третьей комнате у стены были составлены рядом четыре унитаза. Марина увидела их и засмеялась звонко и весело.
– Зачем тебе столько, Крот?
– Ну не только мне, - ответил он смущенно. Черт этого Седых дернул их здесь составить!
– Нет, ну, правда?
– И вдруг поняла. По её лицу пробежала легкая тень. Она вышла из комнаты и пошла вниз по лестнице.
Сели за стол, но чаепитие получилось скучным. Крот понимал, отчего. Надо было бы что-то сказать, но ничего не шло в голову. Боялся сказать что-нибудь невпопад. Вряд ли она строила планы по поводу дома. Но дело было явно в доме. Он спросил осторожно:
– А комната, чем тебе эта не подходит?
– Ты решил, что я на дом позарилась?
– Вскинулась она. Лицо ее порозовело.
– Ничего такого я не решал.
– Решил. Я знаю.
– А ты бы за меня не думала, женщина...
– Я не думаю, я чувствую. Потому что женщина. Ну, ладно, а что тогда ты подумал?
– Ничего я не подумал. Чего мне думать? В доме будет малосемейное общежитие. Как и положено по документации. Но ту комнату, что тебе понравилась, я оставлю за тобой.
– Я не малосемейная. Мне не положено. Ты же правильный. Как же ты можешь нарушить справедливость?
– Хорошо. Переселяйся ко мне. Я делаю тебе предложение, - сказал и понял, что погорячился. Впрочем, и она поняла это.
– Предложение чего? Жилплощади или руки? Про сердце разговор не идет, я так понимаю? Нет, Крот, замуж за тебя я не пойду. Не хочу тебя обманывать. Ты же знаешь, "мне имя Марина". Рутина мне быстро надоест. Давай лучше останется друзьями.
– Теперь это так называется.
– А что такого? Должна же дружба между мужчиной и женщиной иметь свою специфику?
– Секс?
– Ну да. Пока он нам нужен, пускай эта специфика в нашей дружбе присутствует. Но никакого супружеского долга. Слышать не могу этого сочетания! А с домом, чтоб ты знал... Здесь был маленький волшебный мир. Уходит в небытие сказка о тихом, таинственном, заколдованном замке, в котором обитает могучий рыцарь и куда, кроме меня, никто не имеет доступа.
– Почитай стихи, - попросил он. Ему вдруг захотелось заглянуть в её душу.
– Ты, правда, этого хочешь?
– Да, - ответил он честно.
– Ну вот:
Падаешь? Падай.
Свободно паденье...
Страх позабудь и поверь, что крылата.
Видишь, касаешься краем крыла ты
Неба. Нет, НЕБА!
И клочьями ваты
В нём облака...
Она взглянула на него, и резко оборвала чтение.
– Нет, я сегодня, определенно, не в голосе... Отвези меня на скамеечку.