Между болью и страхом
Шрифт:
— То есть… все эти годы…
— Она могла бы быть тобой. Она хотела. Отчаянно хотела, — двуликий обошел меня со спины и склонился к плечу, шепча на ухо. — Она мечтала быть тобой. Считала, что была бы значимой и нужной. Что её бы полюбил господин и они бы жили счастливо и… вечно.
— Неправда.
— Она сама призналась. Когда я резал её лицо…
— Юка совсем ребёнок, — упрямилась я, не желая признавать очевидное.
— Вы одного возраста.
— Она умирала.
— Без твоей крови она бы действительно умерла. Я разработал яд, который ты не учуяла. Мне было жизненно необходимо,
— Это безумие.
— Она собиралась привести тебя к Таро. Верила, что сможет жрать тебя и быть для него парой.
— Ты лжёшь.
— Зачем мне тебе врать?
— А зачем говорить правду? — возразила я слабо и оказалсь в жёстких объятьях.
— Я мог бы оставить тебя силой…
— Ты уже это сделал.
— Давай попробуем сделать всё иначе, — я прололжала смотреть на Юку, беспомощно скулящую в клетке. Сухие губы коснулись моей шеи. — Ты согласишься стать моей парой. Мы зарегистрируем союз…
— Зачем тебе это? Ведь ты считаешь меня вещью.
— Не стоит кусать руку, которой тебя гладят.
— Не считай меня идиоткой, — попытавшись вырваться, я едва не застонала от боли. Мужчина сжал меня крепче. — Ты не первый, кто желает быть мне господином. Хочешь, я расскажу тебе, как сдохли предыдущие?
— Зря ты ищешь во мне врага. Ведь я спас тебя от Таро.
— Ты выкрал меня…
— Откуда? Это был твой дом? Там остался кто-то дорогой тебе? — мужчина сдавил меня так сильно, что ребро не выдержало и лопнуло. — Твою ж… Ты…
Наконец оказавшись свободной, я отступила, сжимая пульсирующий бок. Двуликий выглядел озадаченным и ещё… Я знала этот взгляд. Он предвкушал, жаждал испытать, насколько меня хватит. Наверно, это моё проклятье — заставлять мужчин делать мне больно или просто мне так не везёт встречать выродков на своём пути.
— Ты умеешь держать удар.
— Тебе нечем меня удивить, — бросила я высокомерно, сдерживая ужас глубоко внутри. — Слишком много было боли.
— Я сравню результаты с теми, что остались после испытания с твоей сестрой. Это нужно для отчётности, — он уже придумал себе оправдания.
— Позволь покормить её.
— Она бесполезна.
— Она нужна мне, — возразила я и закусила губу, поняв, что показала ему свою слабость.
— Хорошо. Я дам ей крови. У меня есть небольшой запас из того, что ты отдавала ей.
Потирая ноющий бок, я отошла к стене.
— Как тебе удалось её найти?
— Она жила в доме твоего якобы отца и была его подстилкой.
— Якобы?
— Генко не могут забеременеть без желания. Правда, это смешно? Для того, чтобы сделать ребёнка нужна влюблённость. И твоя мать нагуляла вас с кем-то из воинов, которого пришлось убить. Этот секрет мне поведала твоя сестричка, как и то, что ты вошла в отношения с двуликим, к которому испытываешь что-то похожее на любовь.
— О чём ты? — напряжённо спросила я.
— Я ждал долго. И какого было получить из твоей крови главный ответ.
— О чём ты? — холодея, повторила я, инстинктивно обхватив живот.
— Ты готова забеременеть, глупая лисичка. У меня будет генко
и её копия. Я смогу клонировать эту пару и провести все нужные эксперименты! — мужчина сиял.Опираясь о стену, я уже не сдерживала дрожь.
— Невозможно. Ты врёшь. Это бред… бред… Нет… — перед глазами содрогнулся мир. Прикусив щёку, я попыталась прийти в себя и не смогла. Слишком страшно. Слишком…
Моя мать знала любовь, потеряла дорогого ей мужчину. Неужели и я повторю её судьбу…
— Дар, — просипела я в набегающую темноту. Некому было мне ответить.
41 глава
— Прости, — шептала Юка, коротко целуя мои пальцы.
Я сидела на углу кровати, рассеянно глядя девушку по волосам. Она свернулась у моих ног и не поднимала головы.
— Ты выживала. Это я могу понять.
— Я предала тебя.
— Знаю, — не стала я спорить и вздернула девушку за волосы, запрокидывая лицо, так похожее на моё. — Ты играла каждую минуту?
— Нет, — прошептала сестра.
— И когда же ты была настоящей?
— Когда просила уйти со мной и говорила, что люблю…
— Всё ложь, — оттолкнув от себя сестру, я поднялась и прошлась по комнате от стены до стены. Ровно восемь шагов. Маленькая выбоина в бетоне на втором шаге, и выступающая грань арматуры на третьем…
— Я не могла тебе сказать.
— Жалкие отговорки.
— Тебе стоило позволить мне сдохнуть.
— Может и стоило, — не стала возражать я. — И тогда, когда ты хотела прыгнуть с балкона и на днях, когда ты корчилась в клетке.
— Так почему…
— Ты всегда была моей семьёй, — едва слышно пробормотала я и вновь села на кровать. — Никто не должен испытывать столько боли. Никто не сможет.
— Ты смогла.
— Это проклятье.
— Но ведь можно было…
— Глупая, — три шага до двери, — Они всегда будут желать ломать генко. Чтобы подчинить.
— Если бы ты не сопротивлялась…
— Заткнись. Ты не понимаешь, о чём говоришь, — девушка попыталась возразить и я зарычала. — Я ядовита. Одно моё присутствие сводит господ с ума. Однако, этот двуликий был безумен задолго до встречи со мной. Ты сопротивлялась ему?
— Нет, — прошептала Юка, роняя руки и расправляя на коленях тунику.
— И это помогло?
— Нет.
— Он больше не ударит тебя, — сестра затравленно обернулась к камере и вновь уставилась в пол. — Он получит меня взамен. Таков уговор.
— Ты не должна, — она покачала головой и криво обрезанные волосы рассыпались по плечам.
— Не должна, — не стала спорить я и обхватила её лицо, заставляя смотреть мне в глаза. — Но я больше не рабыня и могу сама выбирать. Я выбрала.
— Его? — ужаснулась Юка.
Мягко смахнув с её щеки слезу, я улыбнулась.
— Помнишь рубашку, которую я не хотела тебе отдавать? — она кивнула. — У меня теперь много таких.
— Он не отдаст тебя, — произнесла девушка одними губами.
Я склонилась к её лицу и прошептала:
— Я выбрала себе мужчину. Он придёт и заберёт меня отсюда…
— Не оставляй меня здесь, — жалко всхлипнула сестра и вцепилась в мою ладонь. Она вновь казалась безумной, словно оставила в той клетке часть себя. — Я всё сделаю, только не отказывайся…