Между болью и страхом

— Признай, что она не может тебе принадлежать, — встряхнув тело, двуликий рявкнул. — Не заставляй меня рвать тебе глотку!

— Сдаюсь… — хрипло произнёс Костёр и упал вновь. — Сдаюсь…

Дамир развернулся и шагнул обратно, отыскав меня глазами. Вывернувшись, я рванула к нему, не замечая, как гравий впивается в стопы. Я лишь мельком оценила сбитую кожу на костяшках пальцев двуликого, окровавленную футболку, прилипающую к животу и разодранные на коленях джинсы. Видела я только на его лицо, озаренное предназначенной мне улыбкой. В груди разливалось странное тепло и оно текло по всему телу.

— Мой, — зашептала я горячо, когда он обхватил меня. — Где болит? — я лихорадочно ощупывала его под футболкой.

— Остановись, детка, — хохотнул он устало, перехватывая мои ладони, — пощупаешь меня потом, — и вдруг очень серьёзно спросил, — Он причинил тебе вред?

— Нет, — я качнула головой и прижалась щекой к его пальцам. — Я знала, что ты придёшь за мной.

— Как я мог…

49 глава

Краем глаза я успела заметить движение за спиной мужчины, но не успела среагировать. Захаров вздрогнул и качнулся ко мне, сжав ладони до боли.

Я не сумела удержать его и отступила на пару шагов, роняя тяжелое тело. Двуликий завалился на бок, ухватил рукоять, торчащую между рёбер, и резким движением выдернул нож. Он казался огромным.

Костёр отступал к своим парням, мерзко скалясь.

— Я не признал его права! Вы свидетели! Все! Никто не сможет обвинить меня в обмане. Поединок не был закончен…

— Нет, нет, нет, — шептала я потерянно, затащив его на свои колени. — Ведь всё заживёт. Ты сильный. Ты очень сильный.

Дамир закашлял, выплёвывая кровавую пену и выгибаясь в моих руках. Он смотрел на меня почти отчаянно и дышал загнанно часто. Кто-то тронул меня за плечо и я зарычала, обернувшись и почти ухватив незнакомца зубами за руку.

— Нет. Я выбрала тебя. Выбрала! — мир почти погас, чтобы взорваться алыми искрами. — Не смей меня оставлять! Ты мой! Мой!

Дамир пальцами очертил моё лицо, оставляя липкие следы, и уронил слабую ладонь.

Я рвала вены, заливая его кровью, стягивая рану, но мои собственные закрывались так быстро, что мне приходилось вспарывать кожу каждые несколько секунд. Невероятно быстро даже для меня. Выдавливая жалкие капли, я вливала их в его рот, но мужчина не мог их проглотить.

— Не уходи, любимая, — сорвалось с его губ вместе с последним дыханием и я… закричала.

— Останься! — умоляла я, надеясь ощутить стук его сердца и понимая, что опоздала. Он был мёртв. Мой Дамир… Я позволила страху отобрать у нас шанс быть вместе. Если бы я разделила с ним кровь при жизни… Слишком поздно…

Обхватив тяжёлую голову, я прижала её к своей груди и завыла. Долго, надрывно. Много лет этот звук оставался во мне и сейчас, раскачиваясь, я отпускала его, толкала из себя. Что-то жгло меня изнутри, наполняя и грозя вырваться наружу. Кожа пылала, кости свернулись веретеном и внезапно во рту растёкся горький вкус яда. Слишком насыщенный и оттого разъедающий язык.

— Акира… — позвал кто-то. Я не хотела слышать, но голос настойчиво звал. Снова и снова…

Постепенно я смогла разобрать слова Костра.

— … вы можете объявить себя её собственностью. Я опротестую на совете… вы на моей территории… можете забрать мертвеца, но генко останется со мной, пока не будет решён вопрос… я всего лишь защищал свою собственность. Любой закон оправдает хозяина.

От испарин трикотаж пристал к коже. Откинув тяжёлые волосы назад, я поднялась, опустив тело Дамира на землю.

Прошло то время, когда я пряталась, когда доверяла судьбе решать за себя. Моё время пришло… или прошло.

Позади меня стихли пришедшие.

Костёр уставился на меня, оборвав свою речь на полуслове. Едва ли я обратила внимание на его ошеломленный взгляд. Меня разрывало от гнева. Внутри пульсировала боль и она готова была вырваться наружу. Нет. Она вырывалась ядом. Сочащийся из пор кожи, колыхающийся в дыхании, обжигающий губы — он вырывался из моего тела и колыхался вокруг облаком.

— Держите её, — прохрипел мой несостоявшийся хозяин.

Его щенки послушно стали между нами.

— Ты забрал МОЁ, — прохрипела я и медленно облизала ногти. — Ты умрёшь.

На моём пути их было несколько или много… только все они не успели коснуться меня. Кто может поймать ветер? Мои пальцы обагрились кровью. Её запах, густой и душный наполнил пространство и мой яд, вязкой сладостью, разлился в воздухе, дурманя молодняк. Они, неприученные к эликсиру, падали на траву и корчились, царапая собственную кожу. Вновь и вновь смачивая слюной пальцы, я нападала и уворачивалась от ударов. Пару раз меня зацепили, но рассечённая кожа, не успев набухнуть кровью, затягивалась.

— Не мне вас бояться, — выдохнула я. — Мыши…

Они кричали. Их голоса слились в постепенно стихающий вой, превратившийся в жалкий скулёж. Мне казалось, что где-то я уже видела подобное. Или слышала об этом. Или читала когда-то. Но всё это казалось неважным.

Передо мной стоял двуликий, лишивший меня единственного шанса стать счастливой. И он не должен был пережить Дамира надолго.

50 глава

Костёр увернулся от меня и отскочил на несколько шагов.

— Остановись! — выкрикнул он с явным отчаянием.

— С чего бы? — шепнула я, готовясь к прыжку.

— Ты отравишь их…

Согнувшись, как от удара, именно в этот момент я осознала, что так и не сказала своему мужчине, что внутри меня жизнь.

Он напал внезапно. Неожиданно метнулся ко мне и ухватил за плечи. Я качнулась назад и, когда он потянулся следом, ударила сцепленными в замок ладонями ему в кадык. Хруст был слышан отчётливо. Не теряя времени, я располосовала его глотку слишком жёсткими ногтями.

Отступив, я позволила ему рухнуть на колени. Мужчина хрипел, отплёвываясь кровью. С его ладоней хлопьями сползала кожа. Всё же моя кровь, вводимая им несколько лет, не справлялась с отравой. Но я хотела, чтобы, подыхая, он смотрел в мои глаза. Только так. Шагнув к нему, я сморщилась от боли. Не заметить торчащий из бока нож было сложно, но я умудрилась игнорировать его, пока не увидела. Выдернув оружие с мерзким хлюпающим звуком, я взвесила его в ладони. Такая нелепая вещь, как обычных охотничий нож, убила моё счастье.