Между миром тем и этим. Рассказы белорусского алкоголика

Как-то меня послали в разведку в село Большой Бор – нужно было узнать, есть ли там немцы и много ли полицаев. Когда я, собрав все сведения, уже хотел уходить, по дороге на Миньковичи показалась колонна людей, которые шли строевым шагом и несли несколько флагов никогда ранее не виденного мною сочетания цветов. Это были бело-красно-белые флаги.

Зайдя в деревню, около комендатуры они по команде разошлись, но на небольшое расстояние, очевидно, чтобы не растеряться и суметь быстро собраться по команде. Бросалось в глаза, что это были очень молодые люди, и вообще казалось, будто идет очередной призыв в армию или формируется некое «народное ополчение». И еще одно удивило меня: все «ополченцы» говорили на белорусском языке, который не часто можно было услышать в те военные годы.

Я подошел ближе к группе ребят, что присели на скамейку у колодца.

– Добрый день, паночки! – говорю.

– Добрый день, спадар! – отвечают.

– Я никакой не господин, а местный житель, из простых крестьян, – объясняю я и, подумав, добавляю: – А если разобраться, то я – действительно господин. Господин сам себе, сирота. А почему вы по-белорусски разговариваете, а не по-немецки? Вы же к немцам пришли?

– Разговариваем по-белорусски по простой причине – мы белорусы. Большинство из нас – такие же, как ты, деревенские парни. Но мы – сознательные белорусы и собрались в отдельную организацию – Союз белорусской молодежи, чтобы бороться вместе за независимую Беларусь, без коммунистов. А немцы на нашей земле – явление временное. Им скоро уже конец, они убегут – и вот тогда понадобится наше национальное войско. Мы готовимся к этой почетной задаче. А к тебе мы обратились в уважительной форме, принятой у белорусов: «спадар». А не «гаспадар» или «господин», как услышал ты, – объяснил мне один из сидящих на скамейке, высокий крепкий парень – явно лидер, так как его слушали все, а не только я.

Знаете, – хотя мне было только 12 лет, я понял этих молодых людей. От них исходила какая-то таинственная сила, казалось, она излучала особую магию, неизъяснимую притягательность… Не знаю… но я, как зачарованный, слушал их и верил им. И мне очень понравился национальный бело-красно-белый белорусский флаг.

Друзья СБМ называли себя националистами, и это слово я запомнил на всю жизнь. Потом я сам стал националистом… Но это произошло намного позже.

– Ребята, – обратился я к СБМовцам, – возьмите и меня в свой отряд. Хочу также строить независимую Беларусь, без коммунистов, у меня отец в сталинском ГУЛАГе.

– Мал еще ты, – сказал старший, – вот подрастешь, тогда обязательно тебя возьмем.

И громко крикнул:

– Стройся!

Все бойцы мгновенно выстроились вдоль улицы. Колонна двинулась.

– Позже, после войны, все эти молоденькие юноши, эти романтики, будут расстреляны коммунистами. А я навсегда стану белорусским националистом», – закончил речь Степан.

– Вот какие сведения о бело-красно-белом флаге и национализме можно было получить, сидя в самом шикарном месте Минска, на веранде «Под парусами» в те советские, еще не застойные, времена, – сказал Антон Кулон, доедая последний кусок шашлыка. – Но самое интересное произошло потом, – продолжал он, – через два дня звонит Сергей Алябьев.

– Старик, есть интересное дело. Помнишь разговор в «Парусе» о белорусском национальном флаге?.. Да, Степан Мильто рассказывал. А о поездке в Вильнюс не забыл? Нам надо встретиться, потому что, как говорится, это нетелефонный разговор.

Мы встретились. Разговор наш касался экскурсии в столицу Литвы – Вильнюс, которую мы, начитавшись книг Владимира Короткевича и Вацлава Ластовского, давно называли Вильно. Вильно – это исторически белорусский город, столица Великого Княжества Литовского, а значит и нашей Родины, так как пять шестых населения ВКЛ составляли белорусы.

– …Мы приедем в Вильно не просто так, – говорил Сергей, – мы въедем на коне! Вывесим наш бело-красно-белый флаг на башне Гедимина, и весь Вильно увидит наш национальный флаг. А мы будем стоять рядом со своим флагом и объяснять необразованным литовцам, что за флаг мы им привезли. Они послушают – не знали же правды – и после нашего отъезда флаг будет постоянно развеваться над Вильно-Вильнюсом.

Это был бы, разумеется, идеальный вариант. Мы не совсем были уверены, что литовцы нас послушают и тут же побегут вывешивать бело-красно-белые флаги.

Десант в Вильнюс назначили на вторник. А к понедельнику нам надо было подготовиться: Сергей должен был приобрести два отреза из шелка – красного и белого цветов, а я удилище, чтобы прикрепить флаг.

Мы встретились «Под парусами» утром, где-то около 9 часов. Сергей принес обещанные отрезы. Красный материал он добыл довольно просто – выманил у матери, директрисы школы, БССРовский государственный флаг. Для приобретения же белого пошел на «преступление» – незаметно от жены унес семейные шелковые простыни, оставшиеся еще от свадебных подарков.

Осталось выкроить куски ткани в необходимых пропорциях и сшить. Но здесь у нас возник спор. Сергей говорил, что надо делать размер, в ширину равный половине длины флага. Я же держался иного мнения, базировался, так говоря, на научном подходе:

– Ты, Сергей, человек гуманитарного склада и не знаешь ничего о золотом сечении.

Тут я ему нарисовал на салфетке с нашего стола, несмотря на ранний час, уже плотно заставленного пивными бутылками, круг Леонардо да Винчи и в нем человека и прочитал небольшую лекцию о пропорциях красоты.

– Вот посмотри: длина этой стороны, разделенная на длину прилегающей стороны, должна давать отношения не один к двум, то есть не 0,5, а 0,68! Это и есть число красоты. Именно таким и должен быть сделан наш флаг, – объяснял я другу.

– Ну, раз это открыл Леонардо да Винчи, то согласен. Но только потому, что он был не только математиком и изобретателем, но и поэтом и художником, – согласился Сергей.

Придя к такому мудрому компромиссу, мы зашли в ателье «Аленка», оно было недалеко – на улице Кирова. В ателье работала моя знакомая, Вероника, и этот факт должен был облегчить процесс пошива флага.

И действительно, буквально через час мы держали в руках красивый бело-красно-белый флаг. Прикрепили его к удилищу, купленному мною вчера в магазине «Рыболов», и, подняв его вверх, двинулись в сторону проспекта Ленина. Милиционеры не обращали на нас никакого внимания, прохожие тоже. Еще не настало время митингов и шествий 90-х, когда этот флаг будет узнаваем, и еще не угрожал нам привод в участок за его использование. Ведь еще не существовало уголовной статьи, придуманной в еще не известной нам стране «Республика Беларусь», статье под названием «За использование недозволенной символики»…

Нет, это время еще не настало…

Часть II. Тернистый путь к исторической столице

Мы решили сэкономить на билетах и поехать до Вильнюса «перекладными», то есть электричками: Минск – Молодечно, Молодечно – Гудогай, Гудогай – Вильнюс.

Такое важное решение было обусловлено финансовыми трудностями, которые перед нами возникли совсем не запланированно.

Дело в том, что уже на подходе к вокзалу, на улице Кирова, возле «Рыболова», мы встретились с Лехой – знакомым Сергея еще по работе в «Физкультурник Белоруссии». Леха тогда еще не пил, он был известным спортсменом – борцом по классической борьбе в тяжелом весе Алексеем Бортником. Сергей Алябьев брал у него тогда интервью – как раз после чемпионата мира, который проходил в Минске.