Между Западом и Востоком
Шрифт:
– Сейчас. Она сосредоточится.
Не глядя, Катя гавкнула 4 раза.
– Умница! А сейчас сколько?
Два пальца. «Гав, Гав!»
– Отлично! А теперь? – пальцев нет.
Катя молчит.
– Вот так! Мы ее возьмем в специальный кинологический отряд при Главном Управлении. Кстати, Родион там тоже может пригодиться.
Люди говорили, а в сторону Кати уже идет серо-палевая собака с Родионом.
– Катя! Знакомься. Это моя мама!
Ах вот оно что.
– Очень приятно. Альма.
– Здравствуйте, меня зовут Екатерина Балт… ова. – Катя хотела сказать «Балтфлотовна», но мать Родиона не назвала свое
– Вы работаете в области контрразведки?
– Да, мы участвовали во многих таких операциях. Но моя первая специальность – уголовный розыск.
– Мамочка! Мам! – Родион не стоял на месте – Мы столько всего пережили! Столько преодолели! Мы официально работаем в паре, и командир говорит…
Он стал шептать ей на ухо.
–…, нужны кадры. А у нас как раз…
– Что? – сказала вдруг Альма. – Милый, я не расслышала. Повтори, пожалуйста: кто у вас будет?
Родион произнес едва слышно.
– Так, понятно. Родион, отойдем. Извините, Екатерина.
– Ну ма-ам!
– Отойдем. – голос был спокойный и вместе с тем решительный. Родион покорно пошел за матерью вдоль платформы. Катя стояла с Солодовым. Она слышала, как на расстоянии Альма говорит.
– Роденька, ты мне что обещал?
– Мама, я…
– Нет, скажи: что ты мне обещал?
– Мамочка, прости. Так получилось. Я забыл.
– «Забыл!» Есть вещи, которые мужчина не должен забывать. – сказал Альма твердым голосом и стала ходить из стороны в сторону. – Но ладно. Ладно. Очевидно, это должно было произойти – наверное! – но, знаешь, такая поспешность…
Катя вдруг сделалось стыдно и она опустила голову.
– Впрочем, тебе достался далеко не худший вариант.
Катя навострила уши.
– … но и не самый хороший.
– Почему? Она такая умная, и красивая!
– Красивая! Ты видел ее лицо? У нее явно кто-то есть из дикой природы – среди близких родственников. Такие бегают лишь по захолустьям.
– Мама, нет, она же из Владивостока. Это большой город.
– Там все… полукровки. Все, кто с такими лицами. Роденька, не думай, что я из вредности сомневаюсь. Я просто боюсь за тебя! Понимаешь, те, у кого в роду есть такие, могут что-нибудь сотворить. Сколько я знала случаев, когда помеси, рожденные от волков, приходили в бешенство.
Катя фыркнула и отвернулась.
«Буду лучше с людьми. Они по крайней мере считают меня красивой. Как мама Женя». Она стала думать о родителях.
– Я сейчас еду в управление. Родиона можете сейчас взять. Он ведь соскучился? Соскучился!
Родион пошел с Колокольцевым – и Альма пошла вместе с ними. Катю повели в служебный автомобиль, и он двинулся через Москву.
Все кругом привлекало внимание: дома, вывески, ограды, даже люди, которые, казалось, выглядят особенным образом. Солодов ездил по разным адресам, занимался необходимым делом; Катя каждый раз выводили из машины, и она могла смотреть во все стороны. Солодов принес Кате покушать. Катя удивлялась: все дома в Москве разные, но вместе они создают стройную композицию. Большое разнообразие форм и оттенков. Она заглядывалась на верхние этажи. Солодов поехал на север. Ворота были уже не деревянные, а металлические, с гербом. С обеих сторон стоят очень солидные стены. Катя мельком заметила, что есть и другие выходы,
но не успела рассмотреть. Внутри много корпусов, углов и поворотов. Дальше стоит деревянная. Солодов сказал, что там живет служебная команда.Кате стало не по себе. Она нисколечко не боялась, но представила: вот сейчас ее приведут к незнакомым и очень взрослым псам (Родион говорил, что в этом Отделе работают только самые опытные); ее начнут расспрашивать, но отчего-то совсем не хочется говорить. А молчать нельзя. Это значит показать себя невежливой или неразвитой. Судя по признакам, рядом есть общежитие для молодых. Она увидела деревянные домики, облицованные досками.
В «главной» комнате собрались псы-командиры. Подвижный и лохматенький пес Борис увлеченно говорил о своей недавней поездке в Ярославль.
– На шинном заводе мы провозились долго. Но все же обнаружили – целый мешок махорки! И не где-нибудь, а прямо в химическом цехе. Мы сначала думали, диверсия. Потом, оказывается – сторож – старый упаднический тип – затащил это все сюда, поскольку из химического цеха материал так просто не выбросят. Этой махорки у него было – апчхи! – как и в прочих местах. Представляете, друзья, он имел целую плантацию на поляне в лесу, и никто не замечал. Думали, просто так трава растет. Наверное, местные сами пользовались. А еще… Да! Платон, мы установили, что тот тип есть в картотеке! Еще при НЭПе он спекулировал махоркой и папиросами, причем даже в Москве. И хоть трава не расти, никто его не вычислил.
– Ага! Укольчик в мою сторону! – безо всякой обиды сказал самый опытный пес. – Но ведь и в то время я не работал с мелкими спекулянтами. Мы искали добычу крупнее. Кстати, как там насчет вредителей?
– Полевых?
– Нет, человеческих.
– Ну вообще-то…
– Товарищи, нас зовут.
Псы выскочили из комнаты и построились в шеренгу по росту. Солодов сказал:
– Катя, знакомься. Слушайте, братцы, я на час отстал. Мне надо бежать. Я приду потом. Привет!
Солодов считал, что собаки тоже общаются друг с другом. Не путем лаянья, а по-настоящему, как люди. Он допускал, что даже рыбы общаются.
Катя сделала шаг вперед.
– Здравствуйте, меня зовут Екатерина, я работала в паре с Родионом у товарища Солодова. Мы проводили рекогносцировку южных границ, участвовали в операциях, в том числе – боевых. Скажите, пожалуйста, как часто здесь нас могут атаковать?
Все удивились.
– Да как же… Мы ведь не на войне пока. А вы сражались где-то?
– Мы искали бандформирования в районах… – Катя стала перечислять. Все слушали, замерев, и не сводили глаз с нее. – Несколько раз нам пришлось участвовать в ближнем бою. А здесь возможны такие случаи?
– Да, враги и здесь встречаются.
– Но я заметила, на улицах нет патрулей и везде порядок. Во Владивостоке служебная команда постоянно ходит с патрулем.
– Вы из Владивостока?
Катя опять начала рассказывать. Платон и остальные с жадным вниманием смотрели на Катю. Катя говорила и спрашивала, и рассказывала очень интересно.
«Прелесть что за девочка! – подумал Платон. – Но что я болтаю. Девочка! Как не стыдно так называть ее». Он задвигал ртом и сказал:
– Так Вы в паре с Родионом? Мы его хорошо знаем, еще когда он был маленький! Представляю, какой он теперь… взрослый! Катенька – простите – Екатерина, вы здесь будете работать?