МИ 2

Амулет с предком, который она дала мне, дёргался, будто стал живым. Убрал его под мундир, и теперь чувствовал, какой горячей стала свеча.

Марк направил рычаги вперёд. Делает то же самое, что сделал бы я сам, будь я первым пилотом.

Мы направились вперёд.

Катафракт Келвина не стрелял, любой выстрел его опрокинет, перебитые суставы его ног держались на соплях. Бронепоезд уничтожен. Паладин замер, он тоже не открывал огонь. Но Копьё на его плече светилось всё ярче.

Может, это и правда случайность? И они не хотели нас убить?

Но Бродяга молчал и не двигался. Из кабины шёл чёрный дым, движки заглохли. Это прямое попадание из Копья.

Случайность это или нет, пока я не выведу Паладин из строя, я не смогу осмотреть экипаж Бродяги. И тем более не смогу переправиться под огнём орудий.

Придётся рискнуть, потому что союзный Паладин на такой манёвр неспособен. А Громову я высадить не смогу. Пусть сидит в кабине. Если всё получится удачно, он не попадёт по нам.

Мы приближались. Наконец, Павел Климов, первый пилот вражеского Паладина, разгадал наши намерения. На плечах открылись лючки, показывая головки ракет, а главный калибр нацеливался в нашу сторону.

Я тем временем открыл огонь по уцелевшим панцирникам из соток. С ними проще, им хватало одного всего попадания. Те, кто не получил снаряд, спешно отходили, иногда стреляя по нам. Но их попадания на такой дистанции нам не страшны.

— Держись! — крикнул Марк. — Иду как могу.

Он резко дёрнул рычаг поворота. Неуклюжий бронированный Паладин не успевал на нас нацеливаться, а мы подбирались к нему по дуге.

— Марк! Куда мне нацелиться? Командуй!

— Рома, на счёт три! — подсказал он. — Минус двадцать градусов вниз! Пятнадцать градусов вправо в горизонтальной плоскости!

При тактике Сабельного Удара командует атакой только первый пилот. Опытные ветераны чуют этот момент на интуиции. Так что доверюсь Марку. Выкрутил рычаги и направил главный калибр туда, как он сказал.

Паладин был всё ближе. Когда внутри поняли, что мы можем их закружить, они начали медленно шагать назад. Но это не Катафракт, у этих скорость назад очень низкая.

— Раз! — Марк успевал переключать тумблеры на пульте. — Два!

Я положил руку на красную кнопку огня. Марк держал рычаги так, что побелели пальцы.

— Три! — заорал он и повернул их.

Бах!

Нога Паладина короткая и толстая, и в ней всего одно уязвимое место.

Мы попали именно туда.

Нога подломилась с громким скрежетом.

Паладин грохнулся набок. Одна рука-платформа отломилась. Из труб пошёл густой чёрный дым с искрами. Поднялась туча пыли.

Но добивать нам его некогда. Да и нечем, это был второй снаряд из двух, осталась только мелочь и ракеты. Как некогда добивать и сломанную риггу Келвина.

— Марк, направляйся к Бродяге! — приказал я.

Пришлось вцепиться в кресло, потому что поворот был очень резким.

— Они там живы? — спросил Марк, поглядывая на меня. — Ян и Валь? Они в порядке? Они ответили по рации?

— Посмотрим. Иди туда, Марк!

Пора покидать Хитланд и идти через Мидлию, и сразу в горы. План пошёл по одному месту. Но я знал, что легко не будет.

— Роман, ответь, — это звучал голос Артура. — На том берегу бронетехника Мидлии. Запрещают нам переходить. Прошу ещё раз подтвердить приказ.

— Разрешаю открыть огонь, — сказал я. — Приоритет — спасение императрицы и сопровождение её и остальных на север. А их должны были учить, что нельзя стоять на пути у шагоходов!

Чёрный Волк уже стоял на берегу, готовя орудия. Чуть в стороне Эквит и второй Катафракт, которые не принимали бой. А вот Катафракт Яна всё ещё стоял на месте. Из лючков и корпуса шёл дым.

— Ты как? — я повернулся к задней части кабины.

Катерина бледная, но не ранена. Она кивнула и показала большой палец.

Мы остановились рядом с Бродягой. Я снял наушник и микрофон.

— Я пойду сам, — я подошёл к Марку и тронул его за плечо. — Подберись чуть ближе.

Марк переключил длину шага и медленно подошёл ещё, тем временем вызывая экипаж Бродяги по рации, а я открыл смотровой лючок.

В лицо задул холодный ветер, который принёс с собой сильную вонь гари и сгоревшего игниума. Катафракт близко, видно перегретый металл вокруг того места, куда попал заряд из Копья.

— Марк, подними правую руку к их кабине, — попросил я. — Перейду так, некогда спускаться.

Пустая рука с главным калибром почти упёрлась в Катафракта. А там открылся один из смотровых лючков, выпуская целую тучу чёрного дыма. Послышался кашель.

Кто-то жив. Но судя по крику и стону из кабины, есть и раненые. Я вылез из лючка, чтобы проверить всё самому.

Глава 17

Марк поднял правую руку шагохода так, что главное орудие почти упёрлось в Катафракт Яна. Я вылез из лючка, схватился за холодные скобы, покрывавшие платформу, и забрался на плечо машины.

Ветер ледяной. Из открытых лючков Катафракта валил густой дым, сильно воняло тухлым яйцом. Кто-то громко и надрывно кашлял.

Та-та-та!

Три выстрела из соток. Это вёл огонь наш Паладин, Чёрный Волк, стоящий у реки. Донеслись взрывы, но ни один панцирник, стоящий на том берегу, не загорелся. Кто-то из пилотов просто их предупредил. Гусеничные машины отходили сами.

Может, это и к лучшему. Я бы открыл огонь на поражение, слишком был зол.

В любом случае, панцирники бой не приняли и отступали. Я на четвереньках, чтобы не сорваться и не грохнуться на землю, пополз по руке и добрался до Катафракта.

Кашель раздавался всё сильнее. Через завесу дыма я увидел лицо Яна, красное, будто он только что побывал в бане.

— Что там? — спросил я. — Что Мария? И остальные?

— Мария в порядке, — Ян откашлялся ещё раз и сплюнул вниз. — А вот Валь… всё как в тот раз!

— Помоги мне залезть.

Я схватился за его ледяную руку. В этот раз не было никаких видений. Да и не нужны они сейчас. Пролез через люк и оказался в кабине.

Внутри темно, даже не горела сигнальная красная лампа. Двигатели заглохли.

— Валь, держись, я рядом! — сказала Мария.

Дым уже почти вышел, и теперь понятно, что случилось.

Заряд Копья попал в кабине, но прошёл слишком низко и не задел первого пилота. Поэтому Ян отделался только опалёнными штанами.

Ему ещё повезло.