Мифы и личностные изменения. Путь к блаженству

Эта культура питается смертью. Те, кто принадлежат к ней, постоянно убивают животных, одеваются в их шкуры, делают из их кожи жилища. Они живут в мире крови. Первобытные люди не проводят принципиального различия между людьми и животными так, как это делаем сейчас мы. Убить животное или убить человека — нет такой принципиальной разницы. Поэтому душе нужна защита от бесконечного убийства. Доминирующей и спасительной становится мысль о том, что смерти как таковой не существует. Убитое тобой животное возродится, если совершить определенный обряд. Если ты вернешь кровь земле, круг жизни двинется своей дорогой, и животное вернется. Вы до сих пор можете встретить отголоски этого представления в иудейском кашруте: кровь должна быть полностью удалена из мяса²³. Иудеи первоначально были охотниками и скотоводами. Вы можете столкнуться с этой мифологией у эскимосов карибу в Центральной Канаде. Животное воспринимается как жертва, которая добровольно предлагает себя в качестве добычи охотнику, при этом по умолчанию предполагается, что будет совершен ритуал, который позволит зверю возродиться позже и вернуться в свое тело.

В подобных обществах обычным было почтение к природе, предполагающее, что животных убивают не больше, чем необходимо для того, чтобы обеспечить себе пропитание. Если опустошать землю, убивая сверх необходимости, в следующем году зверье не вернется. После успешной охоты участники возносили благодарность убитым животным — это ритуал, который обеспечит племя пропитанием в будущем. Люди не обдирают землю, как липку, когда проявляют к ней подобное почтение.

В поздней западной традиции человеку без всяких ограничений отдается во власть Земля и все живое на ней. «И сказал Господь: сотворим человека по образу и подобию своему; и дадим ему власть над рыбами в море, и птицами в небе, и стадами и над всей Землей, и каждой тварью на Земле и на небе»²⁴. Земля — это нечто такое, что надлежит использовать и завоевать. Безжалостно.

Думаю, пришло время рассказать одну небольшую легенду. Этот вполне очаровательный миф черноногих индейцев Монтаны отражает представления охотников о мире. У черноногих было принято загонять стадо бизонов на утес — бизоний обрыв — и сбрасывать оттуда, чтобы добить у подножья. Как-то раз охотники одного из племен не сумели загнать стадо бизонов на утес, так что, похоже, в ближайшую зиму всем предстояло умереть с голоду.

Однажды утром юная девушка пошла за водой для своих родных. Она поднимает голову, видит стадо бизонов на обрыве и восклицает: «О, если бы вы прыгнули с обрыва, я бы стала одному из вас женой!» И — представьте себе! — к великому удивлению девушки множество бизонов устремляются вниз, падая и разбиваясь о скалы внизу.

Невероятно, чудесно — но тут к ней подходит один старый бизон и говорит: «Что же, девица, пошли со мной».

«Ох, нет!»

«А ты посмотри, что произошло вон там, — молвит бизон. — Ты пообещала, что станешь женой одному из нас, если мы прыгнем вниз, и мы сделали это. Так что пошли, надо держать слово».

И бизон уводит девушку и выживших быков вверх на гору и дальше в прерии.

Вскоре родные девушки просыпаются и начинают оглядываться по сторонам: где же наша маленькая Миннехаха?²⁵

Вы же знаете, что за народ эти индейцы, — они все могут узнать по следам на земле. Вот и отец девушки понял, что она убежала с быком. Да что же это такое, думает он, дожили.

Он надевает мокасины, берет лук со стрелами и отправляется искать дочь по следам, которые оставило стадо. Вот он подходит к болотцу-купальне, где каждый бык любит поваляться в грязной луже, чтобы стряхнуть с себя москитов и охладиться в жаркий день. Отец девушки садится на землю поразмыслить, что делать дальше.

Спустя некоторое время он видит сороку, которая подлетела поближе, чтобы поклевать зернышек с земли. Надо сказать, что сороки крайне мудры, в представлении черноногих, они своего рода птицы-шаманы. Индеец обращается к ней: «О, прекрасная птица, не видала ли ты здесь мою дочь? Она убежала с быком».

«Вообще-то есть здесь одна девушка с быком», — отвечает сорока.

«Ну так скажи этой девушке, что к ней пришел отец».

И вот сорока полетела и стала что-то клевать там, где спали быки, а неподалеку сидела девушка. Большой бизон был прямо рядом с ней.

«Вон там, — говорит сорока тихонько, — возле купальни сидит твой отец».

«Ой, — отвечает девушка, — это очень опасно. Бизоны могут убить его. Скажи ему, чтобы сидел тихо и ждал меня, я приду попозже».

И тут за спиной девушки просыпается большой бык. Он отдает ей свой рог и велит: «Ну-ка, принеси мне воды».

Конечно, она идет с рогом к бычьей купальне. «Папа, папа!»

«Я не разрешал тебе шляться с приятелями-быками», — говорит отец.

Но девушка делает шаг назад. «Нет, папа! Это очень опасно. Мы не можем убежать сейчас. Подожди-ка, пока они заснут, вот тогда я и приду».

Она возвращается к быку, тот забирает свой рог и принюхивается: «Фу-фу-фу, индейским духом пахнет». Он взревывает и мычит, и тут все бизоны вскакивают, роют копытами землю, задирают хвосты и начинают свой бычий танец. Потом они скачут во весь опор к болотцу, где ждет папа девушки. Стадо затаптывает его копытами до смерти — и не только затаптывает, но разрывает на части, так что от папы не остается ни клочочка.

Девушка — в слезы.

И тогда вожак бизонов обращается к ней: «Да, ты оплакиваешь своего погибшего отца. А теперь подумай, сколько наших жен, и детей, и отцов, и матерей упали с того обрыва ради тебя и твоего народа».

«Да, — отвечает девушка. — Но он был моим отцом».

А Большому Бизону ведомо чувство сострадания, и вот он говорит: «Ладно, я даю тебе один шанс. Если сможешь оживить своего папу, я отпущу вас обоих домой».

Тогда девушка просит сороку: «Пожалуйста, полетай вокруг, поищи, вдруг найдешь клочок того, что осталось от моего папы?» И вот птица клюет и клюет грязь, пока не находит кусочек позвоночника. Девушка берет эту косточку, кладет ее на землю, покрывает своим одеялом и заводит магическую песнь. И вот уже что-то появилось под одеялом — но оно не шевелится. Она срывает одеяло и видит — вот он, папа, еще не ожил. Девушка продолжает петь, и наконец он поднимается на ноги.

Бизоны очень удивлены и говорят: «Почему бы тебе не делать так и с нами после того, как вы, люди, убьете нас?»

Так был заключен договор между племенем быков — народом зверей — и племенем людей. Бизоны научили людей танцу быков, который стал главным ритуалом в традиции охоты на бизонов в американских прериях.

Вот как черноногие индейцы рассказывают миф, который в различных вариантах существует у большинства охотничьих племен. Женщина из племени людей и шаман в образе животного заключают союз, своего рода брачный договор между двумя мирами. А затем животные предлагают себя племени в качестве добровольной жертвы, сознавая, что их кровь будет возвращена Матери Земле, чтобы потом возродиться. Это базовый миф охотников на всем земном шаре.

Но отправившись в тропики, мы попадаем в совершенно иную ситуацию, которой соответствует совершенно иная пейдематическая мифология. Термин пейдематический был предложен Лео Фробениусом, великим исследователем африканских первобытных племен, чтобы обозначить обусловленность культуры ее физическим окружением — климатом, почвой и географическими условиями²⁶. В тропиках основное питание — фрукты. Каждый сам может сорвать себе банан, так что если ты хорошо собираешь бананы, то это еще не дает оснований для того, чтобы тебя почитали.