Мигель и Марисол

Справа на таком же расстоянии дорога вливалась в город. С красноватыми крышами домов, беловатыми мостовыми и зеленоватыми прожилками скверов. Там тоже была стена и въездные ворота. Но они были открыты настежь.

Ни одного живого существа видно не было. Хотя людей на расстоянии 10 км можно было и не рассмотреть.

К замку идти не хотелось совсем. В город? Город должен был бы сорвать их с места, притянуть к себе. Ведь там были люди, которые могли помочь им найти дорогу. И он не отталкивал их, как замок. Но оба лишь постояли, взявшись за руки и глядя вниз, довольно долго. Потом молча повернулись в сторону леса и пошли назад. У входа в лес им показалось, что они слышат отдаленный гром. Хотя небо было чистым. Они переглянулись и ускорили шаг. Уже из леса они услышали грохот, очень дальний. Возможно, грохот опускающихся цепей. Они почти бежали. Мигель пропустил Марисол вперед, и она пустилась во всю прыть. Она бежала легко и красиво. Она была в сборной школы по бегу. Собака стояла на дороге где-то посередине. «Серьезный взгляд» – подумал Мигель. Они пробежали мимо, не оглядываясь. Опять послышался тихий отдаленный гром.

Собака медленно шла к дому. Они увидели ее с кухни, где был накрыт ужин, и так ароматно пахли хлеб и похлебка. Дверь они не закрывали. Кошка стояла именно на пороге.

Большой сундук и рисунок

Марисол чувствовала непередаваемую нежность к собаке и ко всему, что видела в этом доме. И к кошке. Но ей казалось, что кошка знает все про Мигеля. А Мигель не замечает этого. В ее комнатке на полках было много вещей. И кошка часто по ним ходила. Там была шкатулка, к которой все тянулся брат, да так и не дотянулся. И он, кстати, пошел с луком играть. «В какое еще дупло придется нам лесть» – усмехнулась про себя девочка. «Какие интересные тетрадки!»

Там были удивительные рисунки. Удивительных людей! Прямо короли и принцессы, воины и простые люди. И все они были непередаваемо красивы. И выражали какое-то счастье. Только вот прочитать она ничего не могла. Все было написано на совсем не похожем ни на что языке. И буквы, и стиль. Но почему-то ей очень нравился этот язык. Она представляла себе его звучание, мелодичное, звонкое и хриплое одновременно. И ей казалось, что еще чуть-чуть и она начнет понимать его. Странные карты. С горами и перевалами. Это могло быть интересно в их ситуации. Но что-то ей говорило, что карты хоть и настоящие, не помогут. Какая-то картина стояла на полке посередине. Только ее все время заслоняла шкатулка. Видна была только рамка. Или скорее это был рисунок в рамочке.

Мигель постоял перед дубом, поискал взглядом дупло, и, надо сказать, не нашел его. При данном освещении дневной свет приходился в глаза, и на этом фоне темный ствол не давал различить ничего на себе. «Что же делать! Стою среди тысячи деревьев и не могу никуда выстрелить!» – Мигель улыбался несуразности данного факта. Он держал в руке ту самую стрелу из дупла и стоял посреди полянки. Собака пристально смотрела на него. «Ты что такой серьезный, друг мой?» – подумал Мигель – «Таким взволнованно-сосредоточенным ты не был никогда. Чего ты ждешь?»

Мигель посмотрел в синее небо с парой облаков по краю и вдруг понял, что единственная безопасная мишень для не потери стрелы – это синее небо. Только вот стрелять вертикально вверх или навесом дядя Сережа их еще не учил.

Мигель долго приноравливался, собака даже встала в стойку. Хотя это была явно не охотничья собака. «Странно» – подумал Мигель. Тетива была максимально натянута и стрела полетела в небо. Тоненькая стрела в ясное синее небо. Она просто растворилась в нем. Однако собака подняла уши вместо взгляда вверх, опустила морду и закрыла глаза. «Она слушает!» – понял Мигель. Мгновение еще и пес рванулся за дуб. Он бежал быстро и уверенно. Мигель за ним. Собака сбавила ход и начала принюхиваться. Стрела была найдена очень быстро. Она торчала из странного холма, заросшего травой и заметного только отсюда. Мигель потянулся за стрелой и вдруг увидел такой взгляд, что все его мысли просто остановились. Он присел на корточки, посмотрел на стрелу, на едва заметный холм, в глаза собаке и вдруг без сомнения понял, что он будет делать.

Лопата лежала в сарае. Положив стрелу в колчан (собака не сошла с места), он вонзил лезвие в землю и начал рыть. Железо ударилось во что-то жесткое довольно быстро. Пот лил в три ручья, азарт грел кровь. За полчаса огромная крышка сверхмассивного сундука была отрыта полностью. Вместе с отверстием для ключа. Собака сидела рядом и смотрела больше на человека. Похоже ей все было ясно. Однако Мигель даже не заметил усталости, не заметил сорванных в кров ладоней. Он упал на колени и заглянул в замочную скважину. «Да-с. Большой ключ. Где?» Попытка поддеть лопатой стальной сейф размером с карету была заведомо бесполезна. «Интересно, как это сюда притащили? Тут нужна такая подвода, которая по тропе нашей не пройдет. Где же ключ?» Собака смотрела пристально и почти в упор. Мигель застыл на ее взгляде и вдруг в его мыслях возникла ясность. «Там был не только пакет!»

Но дупла не было видно при этом освещении никак. Скамейка и лестница были принесены. Но прежде был взят лук. Мигель вернулся на место первого выстрела и повторил все. Стрела щелкнула и ее оперение завибрировало из дупла. «Интересные тут дела происходят» – подумал Мигель и выстроил пирамиду. Рука полезла вниз и почти сразу вытащила тяжелый металлический предмет.

Замок поддался и руки потянули крышку вверх. Однако, вес крышки не оставлял никаких шансов. «Действительно сейф» – пронеслось у Мигеля. Он вставил лопату в щель, и используя ее как рычаг приподнял верх сантиметра на два, наступил на конец лопаты и вставил в щель камень. Приоткрытая крышка очертилась черной полосой тени, в которую тут же заглянул один глаз. Потом другой. Что-то там было. Но света не хватало. Тогда пальцы проверили надежность камня и полезли внутрь. За толстенной стенкой кончики пальцев нащупали что-то прохладное и довольно скользкое и как могли загребли на себя. Из-под крышки выпало 5 мелких предметов. Три золотые монеты и два камня. Один прозрачный и один зеленоватый. Мигель сел на землю. Собака смотрела очень спокойно, но ее мысли были слишком глубоки для Мигеля в данный момент. Он сунул камни обратно, выковырял еще четыре монетки и положил их в карман. Странным образом он не испытал ни малейшей радости от находки. Огорчения тоже. Но наличие денег в кармане, давало большей осмысленности построению планов. Особенно в отношении города. Он встал и наткнулся на собаку. Проход был закрыт.

Мигель понял почти сразу. Еще час ушел на ликвидацию следов раскопок и маскировку всего места переносом на него стога, который имелся на краю поляны. Потом они пошли домой.

Он зашел в комнату девочки в волнительном желании поделиться с ней всей этой безумной историей. Но все эмоции развеялись мгновенно. Девочка сидела на стуле со шкатулкой на полу и картиной-рисунком в руках. То, как она смотрела на него, заставило забыть и про сундук, и про золото. Он сел рядом и взглянул на изображение – «Неужели!» Но так не хотелось анализа, не хотелось сравнений, выводов. Пусть это будут прекрасные хозяева дома. А кто же еще?

Все это было на много сильнее, чем тонны золота.

Они сидели и смотрели на двух молодых людей на фоне неба. Она стояла в замшевом платье с диадемой на голове, мечом и изящным луком. Стройная, сильная. А он был в куртке. С большим луком на спине. Только на ее руке блестел зеленый камень, а на его поясе висел меч с серебристой витой гардой и рукоятью с лилией на конце. А желтые волосы уходили за спину, стянутые диадемой. Или так казалось? Но этот взгляд он уже видел.

Они не стали делать предположений. Их просто очень поразили эти две фигуры на фоне сияющего неба.

– Что случилось? – сказала Марисол, переведя взгляд на него.

Он достал все монеты и показал их.

Ты нашел клад?

– Я нашел не клад. Я нашел все золото полушария в одной коробке.

Марисол подвигала монеты пальцем, подняла взгляд и тихо ровно сказала:

– Новые, большие, золотые. С царем и гербом. Одинаковые. Сколько и там?

– Тонны. Десять тонн.

– Это казна, Мигель. – сказала девочка.

Мигель думал не об очевидной разумности этого тезиса, ни о том, что ему это не пришло в голову. Он думал о девочке Марисол. И все его нежность и мужественность собрались в фокус и смотрели на это лицо.

– Стрела?

– Да. Что мы тут делаем?

– Мы что-то тут делаем, Мигель.

– Пора в город.

Марисол смотрела, и в этом взгляде был и стресс потерь, и ужас непонятного, и угроза нависшей опасности, и маленькая девочка с собакой, и совсем не маленькая девочка с грустью и пониманием, что еще все только начинается. И это лишь вступление. И кто-то еще.

Город

Марисол одела ботинки из шкафа. Было страшно. Собака смотрела по-особенному. Как может смотреть собака? Собака смотрела так, что было понятно, что приключения первого дня могут показаться цветочками.