Миклухо-Маклай. Две жизни «белого папуаса»
Шрифт:
За четыре дня, проведенных на берегу, Николай Николаевич сделал интересные наблюдения над антропологическим типом мангаревцев, с утра до вечера толпившихся на веранде его жилища. Ученый получил возможность пообщаться и с вынужденными переселенцами с острова Пасхи, которые по своему внешнему виду почти не отличались от местных жителей. С помощью миссионера И. Русселя, выступавшего в качестве переводчика, Николай Николаевич узнал у рапануйцев некоторые подробности «об их идолах, таблицах, письменах и т. д.» [379] . Руссель рассказал, что островитяне называют таблички с письменами «говорящим письмом» — кохау ронгоронго.
379
Там же. С. 72.
На Мангареве Миклухо-Маклай сделал несколько портретов островитян, приобрел каменный топор, барабан и подставку для жертвоприношений [380] . Не забыл он здесь и о своей «первой любви» — зоологии: «Так как терраса
380
См.: СС.Т. 1. С. 69-73; Т. 6. Ч. 1. С. 142-144, 312-313.
381
Записная книжка № 2. Л. 37 об.
Со следующим этапом французской колониальной экспансии в Океании Миклухо-Маклай познакомился на Таити — главном острове полинезийского архипелага Общества, — куда «Витязь» пришел 21 июля. В 1843 году над Таити и прилегающими островами был установлен французский протекторат. Королева Помаре IV лишилась реальной власти. Из Парижа сюда прислали губернатора, судью, чиновников и маленький военный гарнизон. Французские католические патеры постепенно теснили обосновавшихся здесь раньше английских протестантских миссионеров. Но лидирующие позиции в местной экономической и политической жизни занял могущественный семейный клан Брандера — Сэлмона — двух английских дельцов, породнившихся с высшей таитянской знатью. Им принадлежали корабли, торговые склады, плантации; с ними уживались — нередко небескорыстно — французские колониальные чиновники.
В городке, выросшем на берегу бухты Папеэте, административном центре Таити, Николай Николаевич снял небольшой домик, так как, по словам Назимова, его здоровье «требовало спокойствия и берегового воздуха <…> несмотря на это, будучи уже в волнении от приближения к цели нашего плавания, выздоровление шло не только медленно, но даже не улучшалось, почему к физическим болям, видимо, прибавился моральный упадок духа» [382] . Однако бросается в глаза, что — в отличие от Мангаревы, где ученый почти не покидал свое береговое жилище, — на Таити он вел активный образ жизни. Как видно из его записной книжки и разрозненных листков с заметками (к сожалению, Миклухо-Маклай не успел написать разделы о Таити и Уполу для сообщения, отправленного в РГО), ученый уже в первый вечер по прибытии на Таити присутствовал на приеме в честь иностранных моряков, устроенном Джоном Брандером, а в другие дни знакомился с жизнью рабочих на плантациях, вел с местными купцами переговоры о закупке припасов, посещал католического епископа, нанес визит королеве Помаре, участвовал в празднике, устроенном ею в деревне Папара, и т. д.
382
Назимов П.Н.Записка о пребывании… С. 77.
Миклухо-Маклай осмотрел две крупные хлопковые плантации, одна из которых принадлежала Джону Брандеру, а другая — шотландскому авантюристу Уильяму Стюарту, поселившемуся на Таити в 1862 году. Местные жители отказывались работать на плантациях, поэтому там в полурабских условиях трудились «законтрактованные рабочие» — китайские кули и привезенные вербовщиками обитатели различных островов Океании. На плантации Брандера Николай Николаевич встретил, в частности, жителей острова Пасхи. «Положение пасквитян у Брандера мерзкое», — записал Миклухо-Маклай [383] .
383
ПФ АРА Н.Ф. 143. Оп. 1. Д. 9.
Пока офицеры «Витязя» совершали увеселительные поездки и пешеходные прогулки по живописным горам и долинам Таити, Миклухо-Маклай использовал все возможности, чтобы поближе познакомиться с культурой и бытом таитян и пополнить свои познания об островитянах острова Пасхи. Сохранились сделанные ученым портреты таитян и рисунки их хижин. Темпераментно, с натуралистическими подробностями он описал эротические пляски, которые он наблюдал на празднике, устроенном королевой в деревне Папара: «Весь корпус извивался, певицы повторяли движения танцовщиц. <…> Телодвижения не контролировались, колени сгибались вперед <…> задница двигалась тоже, руки, начиная с плеч, принимали различное положение, кисти рук двигались, причем палец большой касался кисти. <…> Телодвижения руками: точно как хватающие и указывающие на известное место. Некрасивые космы очень мешают. <…> Иногда начинали медленные телодвижения, которые <…> делались все отчаяннее. Лицо принимало боль, участвующие в телодвижениях выражали приблизительно, что выражает лицо при совокуплении, губы улыбались, суживались глаза, выдвигались и блестели. <…> Колени далеко расставлены, каждый танец (подобно coitus'y) очень недолго продолжался. Доходил до ejaculation и потом прекращался. <…> При коитусе углы губ опускаются вниз, глаза полуоткрыты. <…> Пляска и пение продолжались при лунном свете, и скоро пары уходили в сторону, действительно исполняя те цели, которым их танцы служили подобием» [384] .
384
Записная книжка № 3. Л. 25-27.
Довольно подробное описание плясок в Папаре оставил
лейтенант В.П. Перелешин. В его изящно написанном, хотя и перегруженном литературными штампами того времени очерке, который был напечатан в 1872 году в журнале «Морской сборник», находим такие строки: «За дружным хоровым пением из-за пасторальной драпировки повеяло вдруг страстным чадом, и зарябились и заискрились цинические рожки духа вакханалии и дикой пластики, и взвилась на дыбы разнузданная природа, вмиг наэлектризованная как бы магическим пением. С художественной точки зрения все это, конечно, подергивалось очаровательным колоритом; самая разнузданность выкупалась грацией; змеиное судорожное извивание — каким-то детским наивным laisseraller!» [385]385
Перелешин В.П.Путевые впечатления… С. 26—27. Laisser alter— все дозволенность (фр.).
Среди сотен протестантских и католических миссионеров, наводнивших в XIX веке острова Океании, встречались культурные и любознательные люди, которые своими наблюдениями обогатили науку. К их числу относится католический епископ Таити Флорентьен Жоссан. Случайно узнав о существовании на острове Пасхи деревянных дощечек, покрытых рядами искусно вырезанных знаков, он сумел оценить огромное культурное значение этих предметов и приказал находившимся там миссионерам прислать ему столько дощечек, сколько удастся отыскать. Ему прислали пять табличек и с полдюжины других образцов резьбы по дереву, имевших сакральное или церемониальное значение. Узнав, что среди рапануйцев, работающих на плантации Брандера, имеется человек по имени Меторо, который выдает себя за знатока кохау ронгоронго,епископ пригласил его к себе и попросил прочитать (вернее, пропеть) тексты, запечатленные на табличках, причем тщательно записал услышанное. «Чтения Меторо» по-разному оцениваются современными исследователями, но, так или иначе, это была первая попытка приступить к дешифровке письмен острова Пасхи.
Узнав, что Тепано — так именовали таитяне епископа -интересуется рапануйской культурой, Миклухо-Маклай навестил Жоссана в его резиденции — доме, окруженном тенистым садом. Прелат радушно принял молодого русского ученого. Он показал гостю несколько табличек, которые Николай Николаевич обмерил и описал. Покоренный энтузиазмом Миклухо-Маклая, его обширными познаниями и стремлением разгадать тайны кохау ронгоронго,Жоссан сделал ему драгоценный подарок — вручил одну из табличек с письменами. Еще одну табличку ученый, по-видимому, приобрел у рапануйцев, попавших на Мангареву или Таити. В настоящее время в музеях мира насчитывается около двадцати таких табличек. Две из них, поступившие от Миклухо-Маклая, бережно хранятся в МАЭ. В XX веке в этом музее развилось новое направление междисциплинарных исследований — рапануистика, у истоков которой стоял Миклухо-Маклай [386] .
386
В нашей книге нет возможности рассказать об исследованиях в области рапануистики, проведенных тремя поколениями сотрудников МАЭ. Такие сведения, в том числе библиография, содержатся в двух обобщающих трудах: Федорова И.К.Остров Пасхи. Очерки культуры XVIII—XIX вв. СПб., 1993; Она же.«Говорящие дощечки» с острова Пасхи. Дешифровка, чтение, перевод. СПб., 2001. Вместе с тем представляется, что, несмотря на большие успехи в расшифровке кохау ронгоронго,эту проблему еще нельзя считать решенной.
Незаметно пролетели 11 дней, в течение которых «Витязь» стоял в гавани Папеэте. 1 августа корвет вышел в океан и отправился на запад, к архипелагу Самоа. 11 августа он бросил якорь у побережья самоанского острова Уполу, в бухте, где разогнутой подковой раскинулось большое селение Апиа. Здесь Миклухо-Маклай впервые столкнулся с проявлениями борьбы держав за тихоокеанские острова. Немецкий, английский и американский консулы поддерживали разных вождей и провоцировали междоусобицы, не без выгоды снабжая враждующие стороны оружием и боеприпасами. Опираясь на консулов и периодически заходившие сюда военные корабли своих государств, иностранные поселенцы захватывали лучшие земли и основывали плантации, на которых, как на Таити, трудились «законтрактованные рабочие», привезенные обманом или силой с других островов Океании.
Самоа было последним пунктом на пути к Новой Гвинее, где Николай Николаевич мог попытаться нанять нужных ему слуг и приобрести недостающее снаряжение и припасы. Между тем путешественник, по словам Назимова, находился «в самом плачевном состоянии здоровья, как физически, так и морально. Последнее заметно высказалось упадком духа по приближении к цели. Я старался убедить Миклуху, чтоб он с Самоа отправился с нами на корвете в Японию, где он восстановит свое здоровье и потом, спускаясь постепенно к югу, на что он будет иметь много случаев на военных судах, познакомится постепенно с трудностями путешествия и с языком папуасов и даже приобретет в спутники людей, знающих язык папуасов и какой-нибудь европейский, и тогда польза путешествия будет несомненная. Самолюбие его останавливало согласиться на мое предложение, хотя все общество офицеров его убеждало, что если он так поступит, то это они припишут ничему другому, как только его благоразумию. Итак, ни состояние его здоровья, ни убеждения не остановили его стремлений, и он начал готовиться, приискивая себе слуг» [387] .
387
Назимов П. НЗаписка о пребывании… С. 78.