Микстура от косоглазия
Шрифт:
– Посиди тут немного, – велела я, – честное слово, тебя скоро освободят.
Пуделек принялся тихо подвывать. Я вынула мобильный.
– Алло, – пропела Майя.
– Все в порядке, Рэмик на месте, только он…
– Что?
– Да воет, боюсь, привлечет внимание, кто-нибудь услышит, придет и возьмет пса.
– Погоди, – велела Майечка.
Через пару секунд она, задыхаясь, проговорила:
– Наталья уже едет, старуха ей на работу сообщила, а она позвонила нам. Ты оттуда не уходи, побудь около собаки.
– Интересное дело! – возмутилась я. – Каким же образом я объясню этой Наташе свое присутствие возле украденного пуделя? Да она милицию вызовет.
В
– Вилка, следует проявить сообразительность. Когда появится Фильчина, скажи ей, что ты шла мимо, услышала визг, вошла в сарай, пожалела собаку, принесла ей воды.
– Ладно, – вздохнула я.
Время тянулось медленно. Сначала я просто топталась на месте, потом, устав, навалилась на стену сарайчика, затем села на ватное одеяло и тут же вскочила. На земле, несмотря на толстую подстилку, было очень холодно. Рэмик тоже продрог. Он больше не выл, только тихо поскуливал, по очереди поднимая лапки.
Испугавшись, что ни в чем не повинная собака окочурится от мороза, я подхватила тощее, вздрагивающее тельце и вновь запихнула себе под куртку. Самое интересное, что и мне, и Рэмику стало значительно теплее. Я прижалась спиной к двери сторожки и попробовала задремать. Из приятного состояния полного безмыслия меня вывел резкий звонок мобильника.
– Не волнуйся, Вилка, – затарахтела Майя, – Эля позвонила Наталье и сказала, что с Рэмиком все в порядке, о нем решила позаботиться добрая женщина.
– Нельзя ли позвонить ей еще разок и попросить поторопиться, холодно тут жутко!
– Еще недолго осталось, – успокоила меня Майя.
Прошел час, потом другой, но никакая Наташа не спешила вбежать в сараюшку. Мои ноги превратились в две заледеневшие колонны, спина перестала сгибаться, руки покраснели и почти онемели. Еле живая, я вытащила мобильник.
– Салон Элизы, – прощебетала Майя.
– Где Наталья?!
– Ой, Вилочка, как ты там?
– Прекрасно, теперь никогда не стану покупать замороженных кур!
– Почему? – спросила глуповатая Майя.
– Потому что не смогу готовить то, что мучилось в морозильнике, – рявкнула я, – долго мне еще тут куковать?
– Понимаешь, эта дура перепутала адрес.
– Как это?
– Очень просто! Мы ей четко сказали: Первая Георгиевская улица, а она понеслась в Георгиевский переулок, совсем в другой конец города, но теперь уже точно минут через десять прибудет.
Однако прошло еще полчаса, прежде чем дверь сарая с громким стуком распахнулась и в него влетела толстая тетка в норковой шубе.
– Рэмик! – завизжала она. – Рэмик! Господи, да его тут нет!
Я с трудом разлепила онемевшие от холода губы и прохрипела:
– Вы не собачку ищете?
– Да.
– Черненького маленького пуделя?
– Да!!! Знаете, где он? Скажите, умоляю, заплачу сколько хотите!
Я вытащила Рэмика из-под куртки. Собачка зевнула, увидела свою хозяйку и радостно залаяла, виляя хвостом.
– Сыночек! – взвыла Наталья, вырвала у меня из рук пуделька и прижала его к себе. – Нашелся! Ай да Элиза! Все точно предсказала, даже вас описала.
– А я что? Я ничего. Шла мимо, слышу визг…
– Дорогая, – прервала меня Наталья, – спасибо за то, что позаботились о Рэмике, вот возьмите.
В моих руках оказалась тысячная купюра. Пока я обалдело смотрела на нее, Наташа выскочила за дверь, унося с собой Рэмика. Когда я, еле шевеля ногами, выползла из сараюшки, она садилась в роскошную иномарку. Помахав мне рукой, Наташа газанула и исчезла за поворотом. Я, тихо злясь, пошла по направлению к метро.
Лучше бы эта Наталья не совала мне деньги, а довезла до подземки.ГЛАВА 16
Оказавшись на станции, я села на скамейку. Ноги ничего не чувствовали, лицо горело огнем, а руки походили на две сырые котлеты. В душе подняло голову отчаяние. Ну зачем я пошла в служки к Элизе? Что она заставит меня делать завтра? Может, наплевать на все, поехать сейчас домой, рухнуть на диван, укрыться теплым пледом… Тут же перед глазами появилась картина: вот я лежу на мягких подушечках, одетая в уютную байковую пижаму. На ногах у меня теплые носочки, те самые, которые Сеня привез мне в подарок из Лондона. Мы очень смеялись, когда он вытащил из чемодана полосатые гольфы, сделанные на манер перчаток. Каждый палец следовало всунуть в отдельный шерстяной чехольчик.
Зажмурившись, я попыталась пошевелить не желавшими согреваться ступнями. А еще около дивана надо поставить столик с чашечкой чая, тарелочку с куриной грудкой в панировке. Под плед я суну Дюшу, на живот мне мигом шлепнется кошка и заведет: мр-мр-мр… И уж совсем отлично, если в руках окажется интересная книга! Книга!!!
Глаза открылись, и взор мигом натолкнулся на девушку, сидевшую рядом на скамейке. В правой руке она держала яркий томик Смоляковой. Ни шум поездов, ни несущаяся мимо толпа, ни бомжи, выпрашивающие копейки, ни духота не мешали читательнице. Она впилась взглядом в страницы, словно голодный крокодил в добычу. Длинную белокурую прядь, выбившуюся из прически, девица накручивала на указательный палец левой руки, опуская ее, чтобы лихорадочно перелистывать страницы. Девчонка явно горела желанием тут и сейчас узнать, кто же все-таки совершил злодейское убийство.
Неожиданно мои ноги разом оттаяли, руки зашевелились, а в душе появился пионерский задор. Я вскочила со скамейки и понеслась в сторону только что подъехавшего поезда. Ну, Смолякова, погоди! Я напишу еще лучше, вот только узнаю, куда подевалась Аня!
Дверь в салон я открыла прихваченными ключами. Майя сказала чистую правду, они с Элей совершенно не боялись грабителей, и в салон можно было спокойно пройти.
Не теряя времени, я побежала в кабинет и с радостью обнаружила, что ящики письменного стола не имеют никаких запоров. Амбарная книга лежала на самом виду. Я тщательно задернула шторы, зажгла настольную лампу и принялась перелистывать чуть липнувшие к пальцам страницы. Ага, вот то, что надо.
Эля писала крупным, разборчивым почерком. В моей однокласснице пропал гениальный делопроизводитель. До сих пор все виденные мной истории болезни, папки с делами или документами представляли собой сборище неудобочитаемых бумажек. Эля же очень четко указывала в графах всю информацию. «Светлова Анна Кирилловна, 1970 г. р., хочет узнать, есть ли у мужа любовница».
Около некоторых фамилий стояли красные крестики. Я сначала никак не могла понять, что они означают, но потом сообразила: таким образом Эля отмечала тех, кому капитально дурила голову. Ситуация упростилась совсем. Кто-то из этих людей и решил наказать Аню с Ксюшей. Поколебавшись немного, я выписала тех, кого девчонки обманули за время своей работы, и уставилась в список. Двенадцать фамилий! Многовато будет. Ну-ка, попробуем рассуждать логично. Ага, первое лицо мне отлично знакомо – Елена Павловна Исаева. Говорила же Майечка, что она ходит сюда уже целый год. Ее можно смело вычеркивать. Елена Павловна считает Элю кем-то вроде своего гуру и ни о чем плохом не думает. «Самойленко Вера, украденная сумка». Может, эта женщина поймала Аню за руку и решила проучить ее?