Мила 2.0

Пламя. На экранах транслировалось пламя. И как будто его красновато-оранжевых отсветов было недостаточно, мне показали еще и маму, по-прежнему привязанную к стулу, но уже с поднятой головой. Она очнулась, и ее широко раскрытые глаза были прикованы к стене огня, которая успела приблизиться к ней на целый метр.

Когда до меня это дошло, я споткнулась. На метр ближе — по четверти метра за каждую прошедшую минуту.

Грохот фантомного сердца заполнил мою грудь, мои уши — насос ускорился, движимый той же паникой, которая грозила умертвить последние остатки надежды. В горле теснился крик, что-то среднее между сдавленным всхлипом и рычанием. Эти эмоции, от них все становилось только хуже. Я лихорадочно зашарила в глубинах своего разума, пытаясь отыскать хотя бы толику самообладания. Хотя бы каплю спокойствия андроида, который жил внутри меня. И как-то, каким-то образом, я нашла ее.

Не смотри.

Вот так, и вперед. Сосредоточься на следующем препятствии — только так ты сможешь увидеть ее снова.

Чтобы абстрагироваться от мониторов, потребовались огромные усилия, но я это сделала. Цепляясь за очевидную логику этих мыслей, я помчалась со всех ног, сконцентрировавшись на исполинском препятствии впереди — массивной бугристой стене. Она была такой высокой, что мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть ее верх. Из оросительной установки на потолке сыпались мелкие брызги, блестевшие в тусклом свете как пыль. Соединив в уме неровную поверхность с сильным сырым запахом, я поняла, что передо мной грязь. Стена была покрыта ей полностью. Слева от меня Номер Три уже преодолела треть пути по отвесному склону.

Добежав последние несколько метров, я ожидала, что мой внутренний голос сейчас сообщит мне высоту. Тишина. Эта функция тоже была заблокирована. От досады я сжала руки в кулаки. Не самое удачное время, чтобы начинать скучать по своим андроидным способностям. Я снова глянула вверх и решила, что до туда пять, нет, шесть метров. Как минимум.

Больше времени на раздумья не было, так что я оттолкнулась от земли, бросилась на стену и оказалась где-то в метре от земли. Пальцы погрузились в холодную скользкую грязь, ища, за что ухватиться, носки кроссовок делали то же самое. Не успев ничего найти, я съехала на землю.

Слева от меня мерцал красным монитор. Я чуть было не повернулась к нему, но вовремя опомнилась.

Сосредоточься.

Номер Три, на пару метров выше меня, наперекор земному притяжению продолжала карабкаться, широко расставив ноги. Казалось, она держится на стене при помощи одной только силы воли. Потом я заметила, как она осторожно шарит одной рукой под слоем грязи, нащупывая что-то, прежде чем перемещать свое тело дальше.

Нащупывая что-то.

Вот оно! Под всей этой грязью должны быть трещины, выступы. Хоть что-нибудь.

Я зарылась обеими руками в склизкую массу высоко над головой, пока мои пальцы не коснулись чего-то твердого. Гладкая, стена была слишком гладкая. Я посмотрела вверх и увидела, как Номер Три уцепилась за еще один уступ, в то время как мои пальцы елозили по поверхности скользкой, как металл. Время шло, и в моей груди заскребло от отчаяния.

Гладко. Гладко. Гладко.

Стоп.

Мизинец моей левой руки наткнулся на круглый бугорок. Крошечный, но его было достаточно.

Я на это надеялась.

Схватившись за него настолько крепко, насколько это было возможно скользкой от грязи рукой, я подтянулась, уперлась в стенку правой ногой, потом левой. Копируя позу Номер Три, я расставила ноги широко, и правильно сделала. Такое положение было немного устойчивей.

Следующий выступ нашелся быстрее. Потом еще один. У меня получится. Я смогу…

Краем глаза я уловила движение. Слева на уровне середины стены открылась потайная дверь, из которой появился силуэт в черном защитном комбинезоне, закрывавшем его с головы до ног, только глаза виднелись за прямоугольником прозрачного пластика. В следующий миг он бросился на Номер Три. Руки в перчатках обхватили ее правую ногу.

Я продолжала карабкаться, а Номер Три отчаянно вцепилась в стену, всего в нескольких сантиметрах от верха. Но вес солдата оказался слишком большим. Он уперся ногами в стену и снова дернул. В следующую секунду они оба полетели вниз.

Ба-бах! От раздавшегося удара я напряглась, потом потянулась вверх, отыскивая следующий уступ, и запретила себе смотреть вниз, когда услышала звуки потасовки. Я наконец-то вырвалась вперед, но была не настолько глупа, чтобы считать, что тот солдат задержит Номер Три надолго.

Моя правая рука хлюпала в грязи, когда чьи-то руки обхватили мою лодыжку. Не успела я найти, за что ухватиться, как солдат начал сдергивать меня — вниз, вниз, вниз. Тело заскользило по стене, а мысли мои были только об огне, пожирающем мамину кожу.

Нет! Стоило рукам в перчатках крепче сжать мою лодыжку, как я согнула левое колено и вдавила левую ногу в стену, а правой изо всех сил лягнула солдата.

Моя кроссовка врезалась ему в лицо — с такой силой, что тот мгновенно отпустил меня. Где Номер Три? Я рискнула бросить взгляд вниз и увидела, что ее противник неподвижно лежит в грязи, а она снова начала карабкаться.

В тусклом свете наши глаза на мгновение встретились, зеленые с зелеными. А потом я отвернулась и полезла дальше. Я отключилась от своей соперницы, солдат — всего, кроме необходимости находить уступы и не соскальзывать. Монотонность действий странным образом успокаивала. Найти уступ. Подтянуться. Переставить ноги. Повторить.

Я посмотрела вверх, и сердце радостно забилось. Еще шесть раз подтянуться. Еще пять. Еще четыре. До верха оставалось всего три ступеньки, как вдруг с грохотом, похожим на раскат грома, стена начала трястись.

От неожиданных резких толчков моя правая рука сорвалась. Ноги скатывались по грязи, не в силах удержаться на месте. Стена затряслась сильнее, и, о боже, теперь уже левая рука начала соскальзывать. Я сжала пальцы, цепляясь за край трещины.

От полета длиной в шесть метров меня отделяли только кончики пальцев.

Стена тряслась, а моя хватка слабла. На меня нахлынул ужас. Мне нельзя было падать, только не это. Если я упаду, я потеряю время, а учитывая высоту, вероятно, еще и получу повреждения. Если я что-нибудь сломаю, маме конец.

Пальцы правой руки разрывали грязь в поисках выступа. Ну же. Ну же.

Я ухватилась ею в тот самый момент, когда левая окончательно сорвалась, и, сделав глубокий вдох, я стала медленно подниматься вверх. Последние полметра лезть было практически невозможно, из-за гладкости стены и тряски я двигалась с огромным трудом, но каким-то образом у меня получилось. Как только я обхватила рукой верх стены, она замерла, а динамики проблеяли:

— Девять минут.

Я потратила слишком много времени. Как-то, каким-то способом, мне нужно было увеличить скорость. Я перекинула правую ногу через стену. Но стоило мне посмотреть вниз, как я ахнула. Грязь закончилась. Эта сторона стены была полностью металлической — серебристой и гладкой, — как и та стена, что стояла напротив. Между ними было метров двадцать как минимум. От стены к стене тянулись три каната, а далеко внизу, в глубокой яме, плескалась мутная коричневая вода.