Милая маленькая игрушка

— Готово, — говорит он, кивая, находя свое место.

Я нажимаю Play на звуковой системе, и наша электрическая, хард-роковая версия «Танца эльфов» Дэвида Поппера оживает, заполняя комнату. Я влюбилась в необычную композицию в прошлом году, чудесное сочетание классического балета и рок-бунтарства, которое идеально мне подходит. И хотя потребовалось некоторое убеждение, чтобы заставить Трента присоединиться, я знаю, что теперь он тоже любит это. И поскольку я единственная из нас двоих, кто способен поставить хореографию, достойную выпускного показа, я не оставила ему особого выбора.

Мы берем первую строфу, чтобы занять исходные позиции, я олицетворяю темное существо искушения, а Трент представляет свет и добро — забавное сопоставление типичных ролей, которые часто отводятся прима-балеринам и ведущим балеринам. Мои мышцы уже разогреты от повторяющихся маневров наших предыдущих репетиций, даже на грани своих возможностей, но для этого и нужна практика, чтобы подталкивать себя и укреплять свое тело, пока то, что когда-то было сложным, не будет выглядеть таким же легким, как прогулка по парку.

Глубоко вдохнув, я сосредотачиваюсь и принимаю позу, находя свое внимание, пока жду своего вступления в песню. На другой стороне комнаты Трент оживает, его колени сгибаются, а затем выпрямляются, когда он выталкивает себя в воздух, переходя во вращение.

Затем наступает моя очередь, и я поворачиваюсь, изгибая и выгибая руки, когда наклоняюсь вперед и поднимаюсь на один носок, моя другая нога поднимается позади меня. Наша песня не дает нам времени, чтобы расслабиться в танце. С самого начала ноты каскадом льются из динамиков водопадом меняющегося звука, побуждая меня двигаться быстрее, и сильнее нажимать.

Я так и делаю, мои ноги работают, чтобы не отставать от ритма, когда я щелкаю коленями и вытягиваю носки, а затем перехожу в пике-поворот, пока я иду по полу. Музыка усиливается, ноты становятся, по-видимому, более отчаянными, и я следую за их подъемами и спадами руками, когда я достигаю Трента и кружусь вокруг него, моя рука скользит по его плечам в моем первом прикосновении искушения, пока тьма медленно призывает свет в запретное царство.

Он оживленно отвечает, выполняя свое собственное вращение, а затем тянется ко мне, когда я отскакиваю. Наши руки соединяются, и он крутит меня обратно к себе, его руки находят мою талию. Я использую импульс своего вращения, подталкиваемая его рукой, чтобы высоко подпрыгнуть в воздухе в grand jete, выполняя шпагат в воздухе и выгибая спину, прежде чем плыть к земле, руки Трента поддерживают меня в невесомости.

Он отпускает меня, позволяя мне кружиться, прежде чем последовать за мной на несколько длинных шагов, с тоской наблюдая за мной, пока его руки тянутся ко мне. Затем он переходит в пируэт a la seconde, вращаясь на одной ноге, в то время как его другая нога выносится под углом девяносто градусов, разворачиваясь, чтобы сделать полный оборот один, два раза — снова и снова в восьми последовательных оборотах.

Музыка нарастает, и вместе с ней наш танец, наши тела вращаются вместе и разлетаются в стороны, когда я превращаю его из существа света и добра в нечто опасно греховное. А затем Трент обретает собственную жизнь, управляя ситуацией, перемещая меня по полу в серии сложных подъемов. Его трансформация завершена, и он больше не моя марионетка, а хозяин сам себе, управляющий тьмой.

Все, что я могу сделать, — это поспевать за изнурительным ритмом музыки, интенсивной гитарой, вырывающей мелодию, которая танцует от ноты к ноте без паузы. Сладкое облегчение от того, что мой разум становится пустым, слишком сосредоточенным на моем следующем движении, чтобы беспокоиться об Илье или моей жизни, наполняет меня силой и мощью. Мои мышцы вопят, чтобы я остановилась, но я не могу. Во мне слишком много драйва.

Пока музыка набирает силу, достигая своей драматической вершины, я мчусь к Тренту, мои ноги с силой несут меня по полу. Мои руки находят его крепкие плечи, когда моя левая ступня касается верхней части его бедра, а его ладони поддерживают мои бедра, подталкивая меня вверх, когда я взлетаю в воздух. Я поворачиваюсь, используя его ногу и плечи в качестве трамплина. И на мгновение я чувствую себя совершенно невесомой, когда мое тело закручивается так высоко в воздухе, что я оказываюсь над вытянутыми пальцами Трента. Я крепко прижимаю руки к груди, когда вытягиваю носки ног.

А затем руки Трента снова находят мои бедра, подхватывая меня и подвешивая в воздухе. Я выгибаю спину, моя левая нога поднимается над головой в глубоком шпагате, когда я опираюсь на плечи Трента. Это требует усилий каждой мышцы моего тела, и мои конечности дрожат от усталости, но я сохраняю положение, борясь за то, чтобы оставаться в равновесии и неподвижности, пока Трент держит меня над головой. Медленно мой партнер переносит весь мой вес на одну руку, опуская другую в сторону, пока я остаюсь подвешенной, как невесомый трофей. А затем он начинает ходить по триумфальному кругу. Последние ноты песни звучат из динамиков, возвещая о нашей победе, когда мы наконец справляемся с нашим самым сложным подъемом.

Когда последняя нота затихает, Трент опускает меня, подхватывая меня за талию обеими руками, и снова легко ставит меня на пол. Я не могу сдержать визг восторга, который вырывается из меня, когда мы заканчиваем наш первый идеальный прогон. Это заняло у нас все силы. Это было за гранью сложности и это было безупречно. Улыбка, которая расплывается на лице Трента, полна того же достижения, которое чувствую я, и прежде чем я понимаю, что он делает, его руки обнимают меня, когда он поднимает меня с ног и кружит в ликующем вращении.

— Трент! — Вскрикиваю я и хихикаю, но я слишком опьянена нашим достижением, чтобы иметь в виду свой бранный тон. И когда он ставит меня обратно на ноги, я так сильно улыбаюсь, что у меня болят щеки.

Именно тогда я замечаю затененную фигуру, стоящую в дверном проеме студии. Мое сердце уходит в живот, когда я встречаюсь взглядом с Ильей. Его рука все еще держит дверь, пока он остается неподвижным, застывшим на месте, его костяшки пальцев побелели от того, что он так сильно сжимал дверь. Я не знаю, как долго он там находится, но, судя по выражению его лица, ему не нравится то, что он увидел.

Внезапно я остро ощущаю руки Трента, обнимающие меня. Улыбка спадает с моего лица, и я отталкиваю своего партнера.

— Полегче, женщина. Я просто… — Трент резко останавливается, когда видит, куда я смотрю, и его улыбка исчезает. — Я, э-э… мы были… я имею в виду… — неловко пробормотал он, на его лице отразилось беспокойство, поскольку он заставляет вещи казаться намного хуже, чем они есть на самом деле. — Я, э-э, просто оставлю тебя, ладно? — Бормочет он, бросая на меня косой взгляд, прежде чем броситься к своей куче вещей и схватить их с пола. Он даже не пытается сменить обувь, когда убегает. — Увидимся в понедельник, Уит, — говорит он, выбирая правую сторону дверей студии, которую не занимает Илья, и выходит, не оглядываясь.

Сильное облегчение накатывает на меня, когда Илья отпускает моего партнера без проблем. Выражение его лица заставило меня забеспокоиться, что он может просто разорвать глотку Тренту. Затем дверь захлопывается за моим партнером, оставляя меня наедине с Ильей. Адреналин вливается в мое тело, когда мои нервы берут верх. Я не могу прочитать по его лицу ничего, кроме того, что Илья недоволен, и это пугает меня до чертиков.

30

ИЛЬЯ