Миллион и один день каникул. Гум-Гам

— Пустяки, — сказал Гум-гам. — Я тоже не умею.

Максим не догадывался, что за грузовик приметил Гум-гам. Но когда они пришли на площадку детского сада, мальчик улыбнулся: опять шуточки!.. Деревянный грузовик с облупившимся кузовом — вот на чем предлагал прокатиться космический путешественник.

— Почти современная машина, — сказал Гумгам, с трудом втиснув тугой скафандр в тесную кабину. — Сейчас мы ее обкатаем. Садись!

Максим, конечно, не поверил, что они помчатся на какой-то детсадовской деревяшке, но игра есть игра. Он присел с серьезным видом на сиденье. И вдруг почувствовал, что оно дрожит и трясется под ним — это Гум-гам сказал свое лихое «р-раз!». Максим не успел ничего спросить грузовик рванулся с места, взлетел по косогору и понесся по улице.

Вот это была скорость! Ветер бил в лицо, ерошил волосы, холодил зубы. Максим высунулся из окна. Колеса отчаянно крутились, но не издавали никакого звука, грузовик скользил по асфальту, как бесшумный золотистый зверь. Лишь хлопал позади бумажный квадрат, привязанный к кузову.

Вдалеке мелькали знакомые вывески: «Аптека», «Фарфор», «Булочная-кондитерская», скакали совсем рядом одноногие деревья, а когда грузовик сделал плавный поворот и выехал на пустынное шоссе, деревья слились в сплошную ленту, и впереди росла на глазах, приближалась вышка трамплина.

Вот и великанская вышка проплыла совсем рядом, такая непохожая вблизи на себя: громадная, сильная, железными лапами уперлась в край обрыва.

— Держись! Прибавляю скорость! — весело кричит Гум-гам.

Он выглядел в своем серебристом шлеме совсем как заядлый гонщик.

— Стой! Колесо отвалилось! — Максим вцепился в локоть Гум-гама, увидев, как отлетел в сторону деревянный круг.

— Чепуха! — Гум-гам даже не оглянулся. — Доедем без колеса. Видишь, как змеится наш змей… Держись!

Встречное легковое такси резко свернуло в сторону и въехало на газон, хотя маленький деревянный грузовик не нарушал правил движения. А Гумгам не только увеличил скорость, он поднял свою машину в воздух! Хорошо, что поблизости не было милиционеров: они бы, конечно, погнались за странной машиной. Но вряд ли догнали бы на своих мотоциклах грузовик! Даже тот милиционер, на белом скакуне.

Приятели влетели во двор и приземлились на детсадовской площадке. Если бы дом не спал, такое появление Максима и его спутника вызвало бы немало разговоров. Но никто не заметил, как прямо с неба опустился в траву игрушечный грузовик, как водитель в скафандре, только что чудесно управлявший машиной, отпустил наконец деревянный руль, крепко-накрепко прибитый к кабине.

— Все! — вздохнул Гум-гам. — Это был настоящий полет змея. Можно, конечно, катить и быстрее, но я боялся, что грузовик развалится…

Он вылез, пыхтя, из кабины, разгладил ладонью помятый змей. А Максим, тяжело дыша, бросился под машину и присвистнул от удивления: грузовик стоял, опираясь на три колеса.

«В мире миллион разных машин или еще больше, — сказал себе Максим. И все — на четырех колесах. А мы ехали на трех…»

И он произнес вслух, лежа на животе:

— Я думаю, никто не заметит, что потерялось одно колесо…

— Ерунда, какое-то несчастное колесо, — прозвучал насмешливый голос Гум-гама. — Наш грузовик может ехать без колес.

— И без мотора? — спросил Максим.

Гум-гам закашлялся, проворчал:

— Вот всегда так: только разыграешься, и… уже тебя ждут на другой планете… Максим, ты мне подаришь летающий змей?

Максим вылез из-под грузовика, подошел к Гум-гаму. Дома обступали их со всех сторон, словно желая увидеть, как космический путешественник шагнет на свою таинственную планету.

— Конечно, бери, раз он тебе нравится, — сказал Максим.

И звездный мальчик сразу догадался, что его приятель расстроен. Он подошел к лестнице, которая, чуть покачиваясь, висела в воздухе, махнул ей, и лестница послушно скользнула в его руки.

— На. — Гум-гам протянул лестницу другу. — Мне кажется, она тебе нравится.

Максим просиял.

— Как только ты захочешь увидеть меня, скажи «р-раз!» — и я в одну секунду влезу в космический скафандр. Честно говоря, скучно дома. А вместе мы что-нибудь придумаем!.. И позови ребят.

— Позову, — обрадованно ответил Максим. — Мои друзья любят играть.

— Только скажи им об одном условии…

— Это «р-раз!»?

— «Р-раз!» — не самое главное в игре. «Р-раз!» — лишь начало игры. Голос Гум-гама звучал чуть тревожно, и Максим насторожился, почувствовал, что услышит какой-то секрет. — Пусть они запомнят: нельзя спрашивать как, почему, зачем…

Максим улыбнулся: только-то и всего! — и простодушно заметил вслух:

— Почему же нельзя?

На этот раз Гум-гам рассердился всерьез.

— Нипочему! Нипочему! Нипочему! — закричал он, махая руками. Слышать не могу этого «по-че-му»!

— Не сердись, Гум-гам, — искренне раскаялся Максим. — Я совсем забыл, что от вопросов у тебя трещит голова.

— Я бешусь от глупых вопросов, — признался, смягчаясь, Гум-гам. — Я точно знаю, Мак-сим, — продолжал он таинственным шепотом, — что никакая игра не получается, если начнешь твердить: что да зачем… — Гум-гам даже поголубел от волнения и оглянулся, произнеся неприятные ему слова. — Ты можешь сам проверить. Влезь на лестницу, начни спрашивать — сразу свалишься.

— Ну нет, — покачал головой Максим. — Я верю. А ребят предупрежу, чтоб держали язык за зубами.

— Ты настоящий друг! — горячо поблагодарил Гум-гам. — Я чувствую, что подружусь со всеми ребятами. Если, конечно, никто из них не разболтает. А то начнется: ах да ох… И опять игра пропала.

— Обойдемся без ябед и задавак, — обещал Максим.

Тут из кустов выскочил на асфальтовую дорожку кот Рич. Может, он ловил мышей, а может, спрятался со страху, когда деревянный грузовик сорвался с места и укатил на улицу.

— Давай поиграем с моим Ричем, — прошептал Максим, желая в последний раз испытать могущество друга.

— Давай!

— Например… — Максим задумался. — Например, может этот кот стать со скамейку?

— Может, — сказал Гум-гам.

Максим вздрогнул: перед ним стоял большой золотисто-желтый зверь, вылитый лев, только пострашнее. Зверь так и застыл с поднятой лапой, не понимая, почему вокруг него все так уменьшилось.

— А еще больше? — дрожащим голосом спросил хозяин кота. Он был испуган, но не растерялся. Все же перед ним был знакомый зверь: хоть и большой, но Рич. — Например, может он стать с дом?