Миллионщица

Романов, однако, не поленился и съездил на квартиру, покрутился какое-то время вокруг дома, предполагая, что если его шеф отвез приятеля сюда, то мог из осторожности припарковаться подальше от подъезда. Но нет, знакомого «опеля» в округе не просматривалось. Следовательно, где-то имелось место, не известное Романову и никак не зафиксированное в документах по делу Стуловой, куда и направился адвокат.

Романов полагал, что киллер из Красных никакой, трус он просто отчаянный, следовательно, единственное, чего добивался адвокат, – так это чтобы Сергей захватал оружие. Кто именно будет выполнять основную часть «работы» с учетом звонка Ярому, сомнений вроде бы тоже не вызывало.

Однако в отличие от бывшего майора Турецкий всегда рассматривал абсолютно все, даже маловероятные, версии. В частности, Ярый мог понадобиться Иванову по какому-нибудь другому «недоделанному делу», о котором они могли и вовсе не знать… А если прав Романов, возникала еще одна версия, крайне неприятная: чтобы подставить Сергея Красных в качестве убийцы, надежнее всего было бы, ликвидировав поначалу Стулова, отправить вслед за ним и его соперника, инсценировав самоубийство того, допустим, на почве внезапно проснувшейся совести или страха перед возмездием со стороны закона. А до поры до времени действительно лучше всего было спрятать этого идиота, позволяющего вешать на свои уши лапшу, как можно надежнее…

…Между тем Сергею Красных, не слишком жаловавшему спиртные напитки, а потому не получившему от пары рюмок водки никакого облегчения, в охотничьем домике не просто не спалось, но, кажется, с каждой минутой становилось все неуютнее.

Пока не наступила ночь, он чувствовал себя еще туда-сюда, хотя продукты, привезенные из Москвы, закуплены были явно зря: у Сергея при одной мысли о еде подкатывала к горлу тошнота.

Но с наступлением темноты одиночество в этом лесном, явно забытом богом уголке, стало ему и вовсе невмоготу. Несмотря на опущенные жалюзи, Красных чудилось, что сквозь окна домика буквально сочится чей-то недобрый, направленный на него взгляд, укрыться от которого нигде нельзя. Теперь, припоминая их с Витькой путь сюда, он заодно вспомнил и довольно долго следовавшую за их «опелем» машину – серую «Волгу» с разного цвета фарами: одна была нормальная белая, вторая – желтая… А вдруг?.. Хорошо Витьке говорить, что никакого «хвоста» за ними не было, заказали-то не его, а Сергея!..

Часам к одиннадцати вечера Красных уже ничуть не сомневался в своей правоте: киллер наверняка их выследил. А раздолбанную и невидную машину с этой целью взял, конечно, для конспирации: так бывает всегда! В последнем Сергей, любивший на досуге почитывать современные детективы, ничуть не сомневался. С момента, когда уверенность в том, что он прав, пришла к нему, пребывание в домике стало и вовсе невыносимым.

Он для начала, завернувшись от просто собачьего холода, царившего вокруг, в медвежью шкуру, перебрался на кухню, где окно было всего одно, а не целых три, как в комнате. И забившись в угол, стал вслушиваться в тишину – занятие, как известно, способное выбить из колеи даже куда более сильного духом человека.

Само собой, тишина оказалась кажущейся и на самом деле была наполнена уймой пренеприятнейших, подозрительных звуков: шорохов, поскрипываний, еще чего-то отдаленного, напоминавшего еле слышимые вскрики. Мысль о любовном гнездышке, о котором и по сей день не подозревал заказавший его подонок Стулов, пришла Красных в голову после того, как он вполне отчетливо услышал, как кто-то ощупывает, почти не таясь, входную дверь охотничьего домика. Это и стало последней каплей для переполнившейся чаши его терпения!

Свет в домике Сергей из соображений конспирации не включал, тем более что для этого вначале надо было включить какой-то движок, находившийся вне дома, со стороны кухни. Однако, просидев долгое время в темноте, Красных уже вполне освоился с тем немного рассеивающим полумрак светом луны, который в виде полосок проникал сквозь жалюзи. И поэтому, сбросив на пол ставшую ненужной шкуру, к черному входу он метнулся абсолютно бесшумно.

Теперь предстояла, с его точки зрения, сложная вещь – бесшумно отодвинуть здоровенную и на вид скрипучую задвижку… Однако и эту «операцию» удалось провернуть быстро, поскольку скрипучей задвижка оказалась только на вид, а на деле была, судя по всему, хорошо смазана предусмотрительным хозяином. И спустя несколько минут Сергей со скоростью напуганного зайца метнулся в ближайшие к задней части домика заросли, замерев на некоторое время, чтобы прислушаться… В лесу царила тишина. Если невидимый киллер все еще находился на крыльце, следует немедленно убираться отсюда, пока тот не отправился в обход дома в поисках возможности проникнуть в него. К сожалению, снаружи черный вход не запирался, а Красных впопыхах даже не прикрыл его за собой.

Вряд ли бы Сергей сумел сориентироваться в темноте, но, к своему великому облегчению, он почти сразу понял, что стоит он вовсе не в густых зарослях, что под ногами у него что-то вроде тропинки, невидимой во тьме, но явно тут имеющейся. Нагнувшись, он ощупал руками то, что находилось у него под ногами, и понял, что не ошибся!

Потом Сергей поднял голову и посмотрел вверх: исчерченное черными зигзагами ветвей, над ним синело ночное небо, прямо над головой, в самом центре кусочка небесной выси сияла огромная яркая звезда.

Когда-то, давным-давно, Красных, в первый и в последний раз в жизни, увлекся ненадолго астрономией, и теперь, в экстремальной ситуации, старые знания, казалось, навсегда погребенные под грузом прожитых лет, внезапно всплыли в памяти: он вспомнил и проступивший над головой звездный рисунок, и название самой яркой в нем путеводной звездочки. Еще несколько минут, которые провел, едва ли не вжавшись в тропинку, понадобилось ему, чтобы сориентироваться и понять, что единственная здешняя более-менее цивилизованная дорожка ведет на север. А Витька говорил, что как раз с северной стороны проходит трасса.

…На упомянутую трассу Красных выбрался через час. Мог бы и раньше, если бы первые метров сто не полз по-пластунски и крайне медленно, стараясь не производить никаких звуков. Ему не было стыдно за тот страх, который он испытывал и который, с точки зрения того же Витьки, не подобало испытывать мужчине: для того чтобы узнать, что и кому подобает, нужно побывать в шкуре зверя, на которого открыли сезон охоты. Еще не менее 40 минут Красных сидел в кустах на обочине, поджидая подходящую на его взгляд машину в сторону Москвы, которая не выглядела бы подозрительной. К его отчаянию, машины не только проезжали крайне редко, но и все, как одна, выглядели подозрительно.

Наконец, прошагав какое-то расстояние по каким-то кочкам, дважды споткнувшись и один раз свалившись в яму и только чудом не сломав ногу, отчаявшийся Красных выбрался на трассу и проголосовал первому попавшемуся авто. Еще минут двадцать ни одна из машин не желала останавливаться, Сергей уже подумывал просто-напросто кинуться на капот следующей, но тут вдали показались фары более крупные, чем у легковых машин, спешивших в этот очень поздний час в сторону столицы, и на этот раз надежды Красных оправдались: громадный трейлер-холодильник с сонным водителем за рулем, видимо, даже обрадовавшимся неожиданному пассажиру, способному растормошить его, если вдруг задремлет, остановился, среагировав на отчаянные прыжки несчастного.

– Тебе куда, мужик? – Дядька абсолютно бесстрашно и с должной долей безразличия оглядел Сергея.

– В М-москву!..

– Ясное дело – в Москву… Куда, я спрашиваю?

Красных назвал адрес, водитель пожал плечами и мотнул головой:

– Ладно, залезай, там покажешь… Только почисться немного, грязи нанесешь…

Сергей только тут удосужился оглядеть себя – насколько это было возможно. Партизанский способ передвижения не прошел даром, с костюмом стоимостью в полторы тысячи долларов смело можно было попрощаться.