Миллионщица

Дверь ее, однако, распахнулась раньше, чем Денис успел окликнуть Агеева: на пороге с абсолютно счастливой, торжествующей физиономией стоял Филя, правой рукой, на отлете он держал темно-зеленый комок, измятый, в клочьях паутины…

– Под ванной, в самом дальнем углу!.. – сообщил он. – Вот суки, нелюди… Ты чего?..

Но он и сам уже услышал все, что нужно: Красных, явно прыгая через две ступеньки, успел достичь двери квартиры и теперь пытался вставить в замочную скважину ключ, который никак не попадал в нужное место: пальцы Сергея тряслись и прыгали. А Денису с Филей единственное, что оставалось, – нырнуть в кухонную темноту, на ходу выключив в ванной свет…

В следующую секунду Красных наконец справился с дверью и со стоном ввалился в квартиру, сразу же включив в прихожей свет. Что-то бормоча, он защелкал замками, затем, так же быстро погасив лампочку, бросился – к великому облегчению Дениса и Фили – в комнату. И почти тотчас до их слуха донесся звук падения тела на кровать и глухие, тяжелые рыдания. Уже неплохо ориентирующиеся в темноте, оба сыщика невольно переглянулись, хотя друг друга в отдаленном и мутном свете предрассветного полумрака видели плохо. У обоих мелькнула одна и та же мысль о том, что хотелось бы знать, что именно еще случилось этой ночью, заставившее Красных в таком темпе в столь глухой час объявиться в любовном гнездышке. Впрочем, после Агеевской находки, которую он теперь крепко прижимал к себе, называть это гнездышко любовным было бы по меньшей мере кощунственно.

Для того чтобы принять решение, Грязнову-младшему понадобилось около минуты: все равно ускользнуть отсюда незаметно от хозяина невозможно, квартира слишком мала, да и планировка не позволяет это сделать. Значит, есть смысл рискнуть, хотя вряд ли бы Сан Борисыч это решение одобрил. Но он ведь не слышит и, следовательно, не знает, в каком ужасном состоянии пребывает Красных!

Шепнув Агееву пару слов и получив в ответ одобрительный кивок, Денис все еще бесшумно скользнул к распахнутой двери комнаты и, протянув руку, включил верхний свет.

На своем веку глава «Глории» чего-чего, а насмерть перепуганных людей навидаться успел, но даже в его глазах Сергей Красных по этой части был явным рекордсменом. До появления на сцене главы «Глории» Сергей рыдал, лежа лицом вниз на дорогом атласном покрывале прямо в своем немыслимо грязном костюме и ботинках. Едва оказавшаяся очень яркой люстра вспыхнула, он издал резкий, заячий какой-то визг, и его – на взгляд Дениса, противоестественной невидимой силой – буквально подняло в воздух и перевернуло уже вверх перекошенной от ужаса физиономией. При виде Дениса Красных начал задыхаться, его побелевшие губы то открывались, то закрывались, словно он силился что-то сказать.

И тут он увидел объявившегося за спиной Грязнова-младшего Филю и, к совершенному остолбенению обоих, проворно сполз на пол, встал на колени, в позу молящегося мусульманина, и прохрипел то, что и силился сказать:

– Н-не уб-бивайте… П-п-пож-жа… только не уб-бив-вайте!..

Первым из ступора вышел Денис.

Шагнув к скукожившемуся на полу Сергею, он схватил его за шиворот и попытался поднять на ноги. Однако обмякшее от непонятного ужаса тело хозяина квартиры словно прилипло к полу, сделавшись абсолютно неподъемным. Тогда Денис сам присел на корточки и попытался заглянуть ему в лицо.

– Эй, мужик!.. – Для верности он слегка тряхнул Красных. – Ты с чего взял, что мы тебя собрались убить, а? Отвечай, слышишь? Ты меня слышишь?..

Но расслышал его Сергей не ранее чем минут через десять, и еще столько же ему понадобилось для того, чтобы поверить, что перед ним вовсе не убийцы, да и то после того как Филя, испытывавший отвращение к истерикам в принципе, а к мужским истерикам в особенности, сходил на кухню, налил в найденную там пустую кастрюлю воды и, не церемонясь, вылил ее на голову Красных… Если учесть, что и до этой процедуры внешность Сергея аккуратностью не блистала, понятно, что после нее, прежде чем с Красных стало возможно объясниться хоть как-то, ему пришлось переодеваться.

Руки хозяина квартиры, все еще не до конца поверившего в то, что смерть от незваных гостей ему не грозит, по-прежнему прыгали, и Денису пришлось помочь ему переоблачиться в найденный в ванной халат. Агеев при этом демонстративно стоял в стороне, косясь на них с нескрываемым отвращением.

– Так… – деловито произнес Грязнов-младший, после того как бледный, словно смерть, Красных был водворен, наконец, в одно из кресел. Сам он присел напротив него – на сексодром. – Теперь-то ты можешь ответить, с какого перепуга решил, что мы тебя пришли мочить?

– Разве вы не от С-стулова?.. – пролепетал тот.

Денис с Агеевым переглянулись, и Филя слегка пожал плечами – сам, мол, решай, шеф, какую туфту лепить!

– Мы не от Стулова, – сухо произнес Грязнов-младший, – мы, можно сказать, сами от себя. Так почему ты так решил?..

– Витек… Он меня п-предупредил, спрятал, но я передумал и сбежал сюда.

Денис тяжко вздохнул, выслушав эту, с его точки зрения, полную абракадабру, и на секунду задумался, потом повернулся к Филе:

– Сходи, пошуруй на кухне по части спиртного, надо его очухать, а без стакана тут не обойтись.

Бутылку коньяка Агеев отыскал на удивление быстро, но отмерил в обнаруженный там же стакан всего треть порции: в отличие от Дениса он знал, что такие вот, с позволения сказать, мужики, пьянеют быстрее, чем того хотелось бы его шефу.

– Присмотри за ним, я пойду позвоню. – Денис встал и направился на кухню – в наиболее удаленную от места действия точку, и набрал служебный номер Турецкого.

Разговор с Сан Борисычем занял больше времени, чем предполагал Грязнов-младший, но и оказался куда полезнее, чем он ожидал. Во-первых, теперь слова Красных насчет какого-то спрятавшего Сергея «Витька» не казались ему абракадаброй, а обрели вполне конкретный смысл. Во-вторых, он сам избрал, несомненно, правильную тактику, вначале порадовав дядю Саню неожиданной находкой засунутого под ванну и найденного Агеевым пледа – на такой подарок следствию Турецкий даже не рассчитывал, надеясь, что ребята всего лишь обнаружат следы пребывания этого пледа в квартире и снимут имеющиеся там отпечатки пальцев. Последнее-то, с учетом уборщицы, – и вызывало сомнения в своей результативности. Словом, порадовав Турецкого, он наконец изложил ситуацию, в которую они с Агеевым попали, конечно, не забыв особенно подробно описать невменяемое состояние Красных.

Денис за избранную им тактику разговора вполне мог поставить себе пять с плюсом: никакого взрыва и даже сколько-нибудь серьезной нотации от Сан Борисыча в ответ не последовало, зато последовала нужная информация и кое-какие распоряжения…

Вернувшись в комнату, Денис обнаружил, что выпитый коньяк оказал все-таки на хозяина квартиры свое благотворное действие, во всяком случае, взгляд у него был уже вполне осмысленный – так же как и последовавший вопрос:

– Возможно, вы все-таки скажете, кто вы?..