Милое видение

ранение.

Я усмехнулась.

– Потому.

Джош заслужил свое прозвище. «МакТрусики» подцепили бы меня на ночь, но

Джош и я не случайно вышли из аварии невредимыми. Точной причины не знаю, но мы

определенно выжили после столкновения с фурой, мчавшейся на высокой скорости, не

ради одноразового приключения. Назовите это судьбой, роком или, может быть, просто

банальной удачей, но мне хотелось выяснить, почему именно мы?

Джош пересел ко мне, явно заинтригованный.

– То есть, хочешь сказать, у меня есть шанс.

– Я сказала, что этот шот, - я подняла пустую рюмку. – Был посредственным. Тебе

лучше повысить ставки.

Его серые глаза вспыхнули.

– Вызов принят.

Я хихикнула, поднимая бутылку пива, чтобы сделать глоток. Но она так и не

достигла моих губ. Возле барной стойки стояли доктор Розенберг и Майклс. Она была все

еще в униформе, огненные кудри, казалось, парили над головой. И когда она говорила, ее

растрепанный пучок болтался из стороны в сторону.

Доктор Розенберг находился рядом с ней не в своей тарелке и выглядел загнанным.

Хорошо. Майклс, видимо, уговорила его пойти выпить после работы. Она не

воспринимала нет, в качестве ответа, а доктор Розенберг подвергался настоящим пыткам

за то, что был недоступен. Я вздохнула, возненавидев постоянно придумываемые ему

оправдания. Если бы не моя осторожность, то он бы свалился с пьедестала, куда я возвела

подобного ему мужчину.

Джош остановился и повернулся посмотреть, что привлекло мое внимание. И когда

вновь обернулся на меня, мои щеки вспыхнули.

Он раздраженно махнул рукой в сторону доктора.

– Что у вас с ним? Роман?

– Нет. Господи, конечно, нет. Он женат, - неуверенно пробормотала я, не ожидав

подобной прямолинейности. Джош никогда ничего не приукрашивал, не зависимо

насколько горькой оказывалась правда.

– И?

Я нахмурилась.

Он приподнял руки и пожал плечами.

– Не хочу сказать, что согласен с этим, но доктор переспавший с медсестрой не

самое безумное, что я слышал.

– Доктор Розенберг – хороший человек. Он никогда не станет изменять жене.

– А, вот оно что, - ответил Джош, и кожа между его бровями разгладилась, когда он

расслабился.

– Что?

– Причина, по которой он тебе так нравится. С ним безопасно. Ты считаешь, что не

нужно беспокоиться о том, что он ответит на твои чувства.

Я повернулась к нему и, сузив глаза, прислонилась плечом к дивану.

– Ну, доктор Эйвери, продолжайте свое анализирование.

– У тебя определенно есть проблемы из детства.

– И что. У кого их нет? – Его заключение попало в цель, и я попыталась подсчитать

года, сколько уже не общалась со своей тетей.

Он не сомневался.

– Я тебе нравлюсь.

– Неправда.

– Чушь. – Его брови поползли вверх, когда он поднес горлышко пивной бутылку к

губам.

– Ты прав в том, что я пристрастилась к безответной любви.

– Ты влюблена в него? – Он даже не пытался скрыть отвращение из голоса.

– Нет. Это не то, что я сказала. Совершенно не то.

– Тогда прекрати пялиться на него, - возмутился он.

Я моргнула, осознав, что снова смотрю на доктора.

– Я не пялюсь. Я… я смотрела на Майклс.

– Потому что она стоит рядом с доктором, и ты ревнуешь.

– Не ревную. А возмущена. Возможно, я немного им увлечена, - начала я, наблюдая,

как Джош поежился от моего признания. – Но никогда не предприму никаких действий. А

Майкл предпримет.

Джош следил за Майклс почти минуту, прежде чем вынести вердикт.

– Да, так и есть. Но Рози уже большой мальчик. Ты не можешь принимать за него

решения.

– Он никогда не станет изменять, - заявила я. – Он любит свою жену.

– Тогда почему прямо сейчас он не дома рядом с ней? Даже мужья, которые любят

своих жен, способны на измену. Мужчины – животные, Эйвери. Все что требуется, это

секс с одной и той же женщиной на протяжении семи лет и чуть больше внимания от

правильной, едва достигшей совершеннолетия блондинки.

Я усмехнулась.

– Возможно, для тебя. – И посмотрела на доктора Розенберга с еще большим

уважением. – Но не для него. Он из хороших.

– Дай ему выпить пару шотов, и посмотрим, что будет. Он всего лишь человек.

Над барной стойкой вспыхнули разноцветные огоньки, освещая хихикающую и

прикасающуюся к Куинну Дэб. Я даже не заметила, как она покинула диванчик. «Корнер

Хоул» был забит до отказа. На деревянном танцполе размером десять на десять толпились

люди, сталкиваясь плечами, парочки смеялись и целовались, знакомились и влюблялись, а

рядом со мной сидел рыцарь в сияющих доспехах, выступавший в пользу супружеской

измены. Я заглянула в свою бутылку с удлиненным горлышком и задумалась, может быть, он являлся всего лишь обычным циником в «шапочке из фольги» (шапочка из фольги,

якобы способная защищать мозг и сознание от вредных излучений и влияний).

Мои брови сошлись на переносице.

– Не все мужчины поддерживают отсутствие морали, как ты.

От обиды он возмутился.

– Я никогда не изменял.

Я бросила на него безразличный взгляд.

– Потому что никогда не был в отношениях.

– Именно. Я никогда не стал бы привязываться к человеку, если бы не был готов.

Это огромное отличие от тех, кто лезет в петлю, не желая образумиться.

Я поставила пиво.

– Ты мне… нравился. Секунды две. Но потом ты заговорил.

Джош тоже поставил пиво, но более решительно.

– Это потому что ты не слушаешь. Ты из тех цыпочек…