Министерство мокрых дел

– Агент ЦРУ? – не поверил собственным глазам подкованный в иностранных языках таможенник и распахнул корочки.

– Это шутка! – с широкой улыбкой сообщил Загоркин. – Розыгрыш, так сказать. Ненастоящие. В виде сувенира.

Он говорил, а таможенник все так же хмуро рассматривал подозрительный документ, и чем дольше он его рассматривал, тем неувереннее становился голос Загоркина, и улыбка на его лице таяла, пока не исчезла совсем. И когда клиент окончательно спекся, таможенник поднял глаза и строго спросил:

– Ненастоящие? Фотография, что ли, не ваша? Или фамилия у вас не Загоркин?

Загоркин даже не успел ответить, потому что таможенник уже докладывал кому-то в телефонную трубку:

– Из Италии он прибыл, товарищ полковник. С цэрэушным удостоверением. Все как положено: фотография, личный номер, печать.

Бедный Загоркин хватал ртом воздух. Хотел что-то сказать и не мог.

– Этот? – ткнул его пальцем будто из-под земли выросший человек в штатском.

– Так точно, товарищ полковник! – отчеканил таможенник.

А полковник уже изучал документ.

– Как же так? – спрашивал он, углубляясь в изучение. – Агент ЦРУ, а в страну въезжаете по российскому паспорту? Подложные документы? Акция прикрытия?

– Да русский я! – возопил вконец растерявшийся Загоркин. – Со стажировки возвращаюсь!

– Со стажировки? – проявил профессиональный интерес человек в штатском. – На какой базе проходили стажировку? Не под Палермо случайно?

– В Милане я был! В Ми-ла-не!

– В Милане? – нахмурился рыцарь плаща и кинжала, вспоминая. – Новая какая-то база? Террористический центр? Империализм все шире разбрасывает свои щупальца?

Загоркин готов был взвыть от обрушившихся на него несчастий. Еще минуту назад все складывалась так хорошо, и не может же быть, чтобы вот так, с размаху, как с девятого этажа да об асфальт.

– Послушайте, – стараясь сохранить спокойствие, произнес он. – Это сувенир. Пять тысяч лир стоит. Или три доллара, по-нашему.

– По-вашему? – приподнял бровь человек в штатском.

– Не по-нашему, не по-нашему! – взвился Загоркин. – Оговорился я! Я сейчас же в рубли все переведу!

– Хорошо! – кивнул человек в штатском. – Там разберемся. Пройдемте!

«Пройдемте!» – это самое гениальное изобретение сотрудников правоохранительных органов всех времен и народов. Потому что до тех пор, пока это слово не произнесено, остается надежда на то, что все обойдется. Еще привычная обстановка вокруг, беззаботные люди и ты среди них, такой как все. И думается, что сейчас недоразумение разъяснится и ты отправишься домой – к жене, теплым щам и домашним тапочкам. Но произносится страшное «пройдемте!» – и в одно мгновение мир меняет свои очертания. Вроде та же обстановка, пока вокруг те же люди, но вместо них несчастному уже мерещатся вертухаи, лай сторожевых собак и нарушения прав человека, выражающиеся в недозволенных методах ведения следствия.

– Послушайте! – пробормотал раздавленный случившимся Загоркин. – Это чудовищная ошибка!

Взгляд его поплыл и вдруг наткнулся на знакомое лицо. Лицо принадлежало сотоварищу Загоркина по итальянской стажировке.

– Вот! – вскинулся Загоркин, обнаружив свое стопроцентное алиби. – Мы с ним вместе были! Петя, скажи им!

Петя почему-то ничего не захотел сказать, а, напротив, даже попытался перейти в другую очередь.

– Стоять! – властно сказал Пете человек в штатском. – Так вы вместе?

– Я этого гражданина впервые в жизни вижу!

– Как?! – изумился такому неприкрытому коварству Загоркин. – Петя! Что ты такое говоришь? Он со мной! Со мной! – Это уже человеку в штатском. – И у него есть точно такое же удостоверение! Вместе покупали! Говорю же – три доллара на наши деньги… Тьфу, черт!.. Не на наши, ясное дело. На американские.

– На американские, – понимающе кивнул человек в штатском и сделал жест рукой, побуждая таможенника Толика заняться чемоданом второго обладателя цэрэушного удостоверения.

Толик подхватил чемодан, швырнул его на стол, щелкнул замками.

– Сейчас вы убедитесь! – возбужденно-радостно поведал Загоркин. – Говорю же – мы вместе…

Толик поднял крышку чемодана.

– Ого! – сказал он.

– М-да, – сказал человек в штатском.

Зато замолчал Загоркин.

В чемодане лежала винтовка с оптическим прицелом. Винтовка была разобрана на несколько частей, но в том, что это самое настоящее оружие, не сомневался никто, даже такой сугубо штатский человек, как Загоркин.

– Так вы вместе? – задумчиво осведомился полковник, осторожно, двумя пальцами, извлекая из чемодана нечто черное вязаное.

Оказалось – маска с прорезями для глаз.

– С миланской базы, да? Стажировались там?

Из чемодана уже были извлечены три обоймы патронов и противопехотная граната.

Загоркин следил за манипуляциями полковника с завороженным видом. Так, затаив дыхание и забыв обо всем, наблюдают за действиями фокусника дети.

– Прибыли вместе и не знаете друг друга, да?

На этих словах изумленному Загоркину была предъявлена переносная радиостанция и пара сигнальных ракет.

– И оба вы с удостоверениями, но с российскими паспортами?

Под обшивкой чемодана, которую разрезали тут же, лежали толстенные пачки американских долларов и армейский штык-нож.

– Кликни наших. – Это человек в штатском сказал Толику.

А сам уже извлек из необъятных недр чемодана сложенный вчетверо бумажный лист. Развернул. Это был план с нанесенными легко узнаваемыми силуэтами зданий. Для самых непонятливых сверху крупно было написано: «План Кремля».

– Та-а-ак! – протянул человек в штатском и нервно сдвинул полу пиджака.

Под пиджаком у него обнаружилась кобура со всамделишным пистолетом. Но оружие ему не потребовалось. Потому что к таможенному посту уже спешили автоматчики в камуфляже. Родина готова была принять несчастного Загоркина в свои крепкие объятия.

– Это ошибка! – скулил Загоркин.

– И разведчики ошибаются, – кивнул в ответ человек в штатском. – Как коллега коллегу я вас понимаю.