Мир Четырех Лун

Второй раз предлагать спуститься ему не потребовалось.

Возможно, Юсуф надеялся, что летательные аппараты пройдут мимо, что, возможно, у их пилотов есть какое-то иное задание. Но звук все приближался и приближался. А двум измученным беглецам приходилось прыгать и прыгать по скалам, надеясь укрыться. Но они не успевали, катастрофически не успевали!

Сколько было машин? Вит точно сказал бы, что не одна. И что они предпримут? Начнут ли стрелять сразу и без разбора?

Отчего-то он был почти уверен, что так и случится.

И, по совершенно невероятной причине, это осознание его успокоило. Вернулась та самая легкость и отстраненность, которой ему жутко не хватало во время вынужденного путешествия по скале. Главным источником страданий была не усталость, не боль в ногах при каждом шаге, а именно отсутствие легкости, когда ты, с одной стороны, понимаешь, что ты – здесь и сейчас, но с другой – словно бы находишься в стороне от событий. Как будто видишь их на экране.

С Витом такое случалось и прежде. Но сейчас, после того, как ветер пустыни выкинул его в этот мир, легкость появлялась, когда ему особенно остро требовалась хоть какая-то защита.

– Присядь и не шевелись! – потребовал Юсуф.

Совершенно непонятно, на что могли реагировать датчики пилотов-андроидов. Может быть, не на инфракрасное излучение, а на движение. Тогда неподвижные фигуры людей сольются со скалой, и гирокоптеры пройдут мимо.

Надежда была слабой, но это было лучше, чем ничего.

Юсуф замер рядом. Теперь его «калаш» не был направлен на заложника. Если бросится бежать (впрочем, это означало бы верное самоубийство даже без атаки с воздуха), то выстрелить в него всегда будет можно.

Вит не сразу понял, что собирается сделать ливиец. Но через секунду до него дошло: прикрываясь заложником, словно «живым щитом», Юсуф намеревался дать бой вражеской авиации. Она была для него именно вражеской, и ради победы он не пощадил бы сейчас не то что заложника, но и самого себя.

«Ради чего? Пусть даже этот безумец-диктатор для него значит так много, но убить миллионный город, столицу восставших, и просто ради того, чтобы подавить восстание? Он – безумец. Он просто опасный маньяк», – думал Вит, глядя на своего похитителя. Кажется, Юсуф даже перестал дышать.

Виту вспомнились все эти истории о первой американской бомбардировке диктаторского дворца, слышанные им в Бенгази. Говорилось, что американцы провели очень точечную операцию, отомстив ему за несколько терактов, но диктатор не был добит. И тогда он приказал развернуть орудия ПВО на столицу.

Все трупы потом были списаны на «американских агрессоров».

И вот теперь, глядя на Юсуфа, он понял: ливиец о таких вещах наверняка знал. И знал не по слухам. И все равно готов был перебить не то что столицу восставших, но, если потребуется, полмира.

Только вот мешали этому «небесные колесницы», оказавшиеся у него на пути.

Рев стал громче, и из-за скал вынырнула первая машина…

* * *

Говорят, что Юлий Цезарь умел делать несколько дел сразу: читать донесение, тут же обсуждать важные государственные вопросы…

Имбо не знала, кто такой Юлий Цезарь. Но, если бы узнала, то скептически прищурилась бы: «Говорите, великий полководец? Много дел одновременно? А эскадрильей андроидов в воздухе он смог бы управлять, этот ваш полководец?!»

Управлять этими «пилотами» на земле особого труда не составляло, с этим справился бы самый обыкновенный телепат вроде Ируатту. В воздухе – совсем иное дело.

Если бы данные от каждого из андроидов выводились на экран, то и это было бы просто. Но принцип управления был иным: телепатический контакт. Имбо словно бы становилась всеми четырьмя псевдосуществами, могла приказывать им действовать, как приказывала собственному телу. Они сейчас и были ее частью.

Но ведь это еще далеко не все.

Требовалось многое. Вести собственную машину. В случае необходимости – стрелять по цели. Поддерживать связь с базой – уже не телепатическую, а по радио. Поддерживать связь с корректировщиком – им сейчас был Ируатту.

Командиров эскадрилий было немного. Таких опытных, как Имбо, во всех четырех кланах имелись единицы.

Их недаром считали безумцами, могли простить почти любые выходки – лишь бы был результат.

И результат, как правило, был.

Конечно, эскадрилья с пилотом-командиром совершала вылет только в исключительных случаях. Чаще андроиды держали связь с землей и действовали самостоятельно. Но сейчас требовался контроль человека.

Все, что нужно было узнать от шамана, Имбо выяснила еще в полете к горам. После чего пожелала самым нежным голосом:

– Успехов, мальчик! Под пули не подставляйся, но попробуйте к ним приблизиться. Связь не прерываю, пока всё!

Именно так, почти слитно. Долго разговаривать было некогда, настала пора подключаться к андроидам всерьез.

Теперь совершенно не нужны были никакие команды по радио. Она чувствовала каждого из своих подопечных «пилотов».

Сейчас машины шли над предгорьями, еще чуть-чуть – и растительность окажется вполне высокой.

«Снижаем высоту» – «прозвучал» мысленный приказ. «Идем над кронами деревьев… Прямо над ними».

Но это было именно ее мыслью, немедленно отразившейся на всех ведомых: они выполнили тот же маневр, что и ведущая. Заодно Имбо проверила, насколько хорошо подчинены ей андроиды. Пока все шло так, как она планировала.

Над деревьями следовало идти и дальше. «Видимо, противник уже слышит звук. Хорошо, пускай немного понервничает, ему полезно», – подумала ведущая.

Винтокрылые поднялись чуть выше, сбавили скорость, зависли над деревьями, а затем неторопливо двинулись вверх, постепенно набирая высоту – по мере того, как под ними поднимался склон горы.

* * *

Прошло целых пять минут после того, как звук работающих моторов стал четко различим, когда передатчик у Ируатту вновь ожил:

– Вижу вас отлично. Как далеко от объекта? – спросил шамана нежный голос.

– Совсем рядом, – сообщил Ируатту. – Прямо над нами, минуту назад были в поле видимости.