Мир не без добрых драконов

— А пива? — и он напоил ее, аккуратно придерживая горлышко бутылки у ее губ.

— Хватит с тебя, ты же детей кормишь.

— Ничего, крепче будут спать. И потом, я богиня или как? Мое молоко — самое полезное молоко в мире.

— О, уже напилась. Ты выгодная жена, дорогая — с одного глотка опьянела. Держи Валика, я пойду, искупнусь. А то жарковато стало. Может, дождик сделать? Дети, вам как, дождь не помешает?

— Нет! — раздался дружный крик.

На песок упали первые капли. Покрывало с едой оказалось накрыто силовым экраном, Лиза села под него вместе с малышами и с улыбкой наблюдала, как ее веселая семейка резвится в воде. Оказалось, что нет ничего приятнее, чем купаться в дождь.

Вечер наступил, как всегда в тропиках, неожиданно. Казалось, еще мгновение назад мы все любовались закатом — и вдруг стало темно. Последние три часа все разбрелись по острову: кто пошел за дровами, кто — сполоснуться в пресной воде, кто зашел подальше и заснул. Но за полчаса до заката все собрались на берегу. Гора хвороста, которой предстояло стать костром, уже достигла в высоту трех локтей.

— Удивительно, — шепнул Дима. — Здесь лето, а у нас идет снег.

— Да, моя сестра, наверное, целый день на улице. Она обожает снег.

— Ты отсюда вернешься в Керсов или в Иллинадор?

— Сначала на родину. Альвир пойдет со мной, а потом, если Правитель не будет против, заберу Кертосириля и поеду в Академию. Алина, скорее всего, сразу отправится туда. Ты за ней присмотришь?

— Конечно, не беспокойся, твоя невеста будет в надежных руках, — засмеялся принц.

— А вот это лишнее. А то приеду и эти надежные руки поотрываю.

Мы сидели рядом на скале, уступом выдающейся в море, и негромко разговаривали.

— Как поживают твои родители?

— Король? Счастлив, что дядя Кент женился. Мама подружилась с Марфой. Кстати, совсем забыл тебе рассказать — они нашли Сережу, представляешь? Помнишь волчонка, которого Кент усыновил?

— Конечно, помню. Он опять с ними?

— Нет, у него оказалась семья. Та деревня оборотней, из которой он родом, в этой реальности существует и процветает. Шон первым делом издал указ о запрещении гонений на оборотней. И поставил там стражу — типа, охраняется государством.

Мы посмеялись, и я порадовался за Кента. Он несколько месяцев искал волчонка, все никак успокоиться не мог. Хорошо, что нашел.

— А как Василиса? Не очень переживает из-за отъезда Керто?

— Издеваешься? Нужен ей этот паршивец, как прошлогодний снег!

— Ты не кричи, он не подарок, но и не последний дурак…

— Ага, предпоследний. Ларс, может, отговоришь Правителя?

— Нет, я поступлю по-другому — попробую из нашего принца сделать человека.

— Ларсель, не смеши меня. У тебя это не выйдет, даже если ты ему подрежешь уши, — заржал Дима.

Я внимательно посмотрел на сидящего рядом принца, и подумал, что он не намного лучше Керто. Дима поймал мою мысль и извинился.

— Хорошо, поживем — увидим.

— Договорились. Идем, наши уже костер собираются разжигать.

Но мы не успели — весь с таким трудом собранный хворост вспыхнул и моментально сгорел. Раздался крик разочарования.

— Спокойно, дорогие мои, сейчас будет костер! Можете уже нанизывать ваш хлеб на палочки! Раз! Два! Три!

И посреди пляжа, медленно разгораясь, появилась горка настоящих дров, сложенных по всем правилось кострового искусства. Алина подошла, взяла меня за руку, и мы сели возле огня. Веселые искры летели вверх, в руках у Дария появился музыкальный инструмент — а я и не знал, что он так хорошо поет. Аля перебралась ко мне на руки — к вечеру песок стал прохладным. Русалки, драконы и прочие… члены этой замечательной семейки дружно жарили и поедали подгоревшие кусочки черного хлеба. Может, кому-то достался и нормальный, но мой упал в костер, когда я отвлекся. Не так уж просто жарить хлеб и при этом целовать свою невесту.

Глава 29 Иллинадор

Альвир

Тальма спала беспокойно, а я, проспав два часа, проснулся и больше уснуть не смог. Некоторое время ворочался на скользких шелковых простынях, а потом не выдержал и встал.

Темнота накрыла город драконов бархатным одеялом. Тихо-то как. В нашем мире постоянно слышны какие-то звуки. Патрульные флаеры контролируют город, рейсовые самолеты пролетают в вышине, столица никогда не спит — на то она и столица. Последние три тысячи лет в нашем мире прекрасно сосуществует техника и магия, и для нас с Тальмой полет сюда, на Дирон — это как возвращение к истокам. Завидую брату — он смог сохранить нетронутой природу. Хотя у нас и работают законы, охраняющие окружающую среду, всегда находятся желающие их нарушать. Но мой мир старше, и еще неизвестно, что будет здесь лет через тысячу. Я позволил своему миру развиваться, иначе нельзя — запертые в пространстве и времени, мы нашли свой путь, свой способ существования.

Освоили ближайшие планеты, исследовали земные недра. Хм, а то я не знал, что там находится. Но моим эльфам нужно было чем-то заниматься, кроме изготовления бесконечно прекрасных предметов искусства! Вот они и открыли… сначала паровой двигатель, потом электричество, потом — двигатель внутреннего сгорания. А там и ионные вошли в моду, лет через триста — после того, как запасы нефти почти закончились. Космос эльфам не сразу пришелся по душе, но постепенно жизнь в колониях на Тубе и Татуре вошла в колею, устаканилась, и теперь полеты туда и обратно стали не сложнее, чем полеты в магазин за хлебом. А я подкинул им идею, как сделать атмосферу пригодной для дыхания. Так что мне было чем заниматься все эти годы.

Фактически, мой мир представляет собой империю, во главе которой стоит мой старший правнук — Император Алагир. Парламент из трех палат не сильно ему мешает, но помогает не зарываться. В империю входят три планеты и колония на самом большом спутнике Татуры. Конечно, бывают конфликты, но сейчас все тихо. Правнук недавно женился, и на радостях принял закон о снижении налогов. Сразу после его свадьбы мы и вернулись в эту реальность.

Собираясь сюда, нам пришлось хорошо подумать, как одеваться и что брать с собой. В нашу жизнь так плотно вошли технические новшества, что иногда мы себя чувствуем без них, как без рук. Магия магией, но и технология — это неплохо. Но, все равно приятно оказаться здесь. Брат и его семья — это что-то необыкновенное. Особенно дети, в которых превратился Первый. Старый хрен! Это же надо было такое учудить!

Я усмехнулся, вспомнив вчерашний сабантуй, и почесал слегка подгоревшее на солнце плечо. Ожог я убрал, но кожа еще слегка шелушилась. Надо будет Таль попросить намазать кремом. Что-то я здесь расслабился и окончательно очеловечился. Небольшое усилие, и кожа вновь стала ровной, только чуть загоревшей.

Остаток ночи до самого рассвета я простоял у окна.

Я нервничал, ведь сегодня нам предстоит навестить наш народ в Иллинадоре. Я поймал себя на мысли, что все еще чувствую себя виноватым в том, что они оказались здесь. Время не помогло, чувство вины, слегка притупившееся за прошедшие тысячелетия, вновь вернулось, лишь стоило мне подумать о том, что им пришлось пережить. И неважно, что тех, кто покидал мой мир, уже нет в живых, и мне не нужно краснеть, глядя им в глаза.

Есть легенды и генетическая память, есть книги и просто сказки, которые рассказывают на ночь эльфийские мамы своим детям. Судьба моего народа оказалась в надежных руках брата, и не его вина, что они не смогли прижиться в его мире, и только после подвига Рона и Дария все стало таким, каким и должно было быть изначально. Ладно, хватит предаваться меланхолии, пора будить Таль, она еще хотела о чем-то поговорить с Лизой. Я дал ей еще полчаса поспать, пока умывался и одевался. Ларсель посоветовал мне одеть что-то традиционное, чтобы не выделяться. Триумфального въезда Создателя в Иллинадор не будет, а будет небольшая прогулка по Альтерану, знакомство — я надеюсь — с потомками тех, кто покинул мой мир не по своему желанию. Еще хочу поговорить с Правителем. Ведь его можно считать прямым потомком моего свекра. Я сел на край постели и погладил жену по плечу, убирая спутавшиеся локоны. Наклонился и поцеловал: