Мир по обе стороны планеты

— Можно сделать амулеты всем в деревне! — обрадованный Матеус скакал по волшебному лифту показывая пальцем наверх. — Что там, как думаешь?

Только сейчас пришелец понял, что из-за зеркальной поверхности грота и яркого света не замечал в потолке дыру. Платформа из неизвестного материала двигалась наверх. В сознании Комена что-то кольнуло. Тревога окутала его на мгновение скользнув по спине бодрящим холодком.

— Дежавю.

— А? — переспросил Матеус.

— Подобное уже случалось со мной… Фигура в мантии оказался прав во всём. Это точно был не сон.

— Ох уж эти твои словечки, Комен. Ты странный. Со мной ещё никогда ничего подобного не случалось, это точно. Бабушка сказала мне, что ты не тот, за кого ты себя выдаешь. Сказала не доверять тебе. Но я не могу делать это по приказу. Мама, умирая сказала мне: "Слушай сердце, сынок". Это были её последние слова, — речь мальчика была тихой и ровной. — Сердце подсказывает мне, что ты хороший. Скажи, только честно, кто ты?

Взгляд парня заметался. Вопрос сбил его с толку. Инстинктивно он замотал головой в поисках ответа, закрыл глаза и обратился к чувствам внутри. Движение вверх слегка кружило голову. Но это не впервой.

Вспышка. Вдруг перед глазами возникли облака. Платформа из мезурита. Ритуал рождения. Спасение Ионии. Он и ещё восьмёрка героев движутся наверх к Ион Солу. Бесстрашные воины, готовые в любой момент защитить жителей Ильдраира. Вот кто он. Всегда им был, просто забыл.

Комен выдохнул:

— Я — избранный…

Интерлюдия. Комен. В тени Сола

«Гибок герой и порою небрежен,

В профиль красив и толпою любим,

С врагами суров, а с избранницей нежен.

Молча грустит, оставаясь один»

Из сказаний «Об охотнике за грозами»

Троица друзей после занятий лазали по пологим крышам каменных домиков в бедном районе Чакра. Чем дальше друзья уходили вглубь ущелья, тем меньше света проникало туда. И тем чаще встречались валяющиеся прямо на земле, под тонкими навесами, тощие тела. Укрытые лишь обрывком ткани стонущие живые скелеты обнажали свои печати. Даже в темноте их блёклый свет был еле заметен. Увидев одного такого беднягу Комен, смеявшийся над безобидной шуткой, замолчал и окликнул друзей:

— Ребят, давайте вернёмся, мне мама не разрешает здесь играть.

— Да ну-у! Мы почти дошли до шахты, ещё немного и пойдем обратно. Никто не узнает, что мы здесь были! — ответил ему храбрый Кас.

— Комен, ты что, боишься? — сложив руки на груди вызывающе сказала Найра. С короткими рыжими волосами она была больше похожа на мальчика. Картину дополняли синяки на руках, ссадины на голени и ободранное колено.

— Не-е-ет, я не боюсь, просто мне уже надо домой…

— Так-так, это же наш любимчик плакса Комен и его бедняги дружки. Хе-хе, — ломающийся сиплый мальчишеский голос послышался снизу у крыши, на которой стояли друзья.

— А ну-ка дайте-ка поближе вас разглядеть! — хулиган повис на навесе рядом. Еще несколько секунд и он доберётся до Комена.

— Это Некрас! Бежим! — Крикнул Кас и показал в сторону ущелья. Троица припустила по крышам не разбирая дороги, перепрыгивая мансарды и сбивая с верёвок сохнущую одежду и грязные влажные тряпки.

В прошлый раз, когда хулиганам Некрасу и Волоту вдруг захотелось самоутвердиться, они отрезали Найре косу почти по затылок. Не было ничего удивительного, что на этот раз она неслась впереди мальчишек, не замечая препятствий. Кас также, без труда, огибал углы и буквально взлетал на мелкие крыши, чего нельзя было сказать о Комене. Мальчик часто болел в детстве, а у матери не было ни гроша на лечение. От того он был меньше и слабее ровесников. Ему помогали, закрывая глаза на нищету, лишь в честь памяти о его отце, герое Ильдраира и всей Ионии. Уже через пару минут погони у мальчика началась одышка и он отстал. В надежде спрятаться от преследователей он, выплёвывая лёгкие, сошёл с трассы из прочных каменных крыш.

Комен заметил у одного из домишек под собой несколько старых деревянных пристроек, больше похожих на сарай. Они шли параллельно каменным домам, и служили, как правило, хранилищем ненужных вещей. Маленький бегун задумал перепрыгнуть их и скрыться на другой улице, ведущей из ущелья. Ближайшая постройка, накрытая разным тряпьём, прилегала к каменной крыше, на которой стоял мальчик. Комен, выискивая глазами куда можно прыгнуть, потыкал сооружение ногой и понял, что конструкция ужасно шаткая и пройти по ней здесь не получится. Но зато в ней можно спрятаться. Позади в опасной близости уже кричали преследователи. Спрыгнув с крыши альбос трясущимися руками, раздвинул несколько прогнивших досок пристройки и влез внутрь. Вонь и затхлый воздух тут же ударили в ноздри. Горы одежды, старые дырявые котелки и детские деревянные игрушки встретили мальчишку. Недолго думая, он нырнул в кучу одежды прикрыв себя чьей-то рваной рубашкой и подняв облако пыли.

— А-апчхи!

— Да, я тоже слышал, вот оттуда! — послышалось сверху.

Комен глубже закопался в тряпки и с ужасом смотрел на улицу через щель в стене вынужденного убежища. Обзор частично преграждала рубашка, но общие черты преследователей беглец узнал сразу. Толстый — Волот, сильный, агрессивный и упрямый хулиган, отличающийся своей непробиваемой тупостью. Худой — Некрас, смышлёный парень, но обладающий садистскими наклонностями, извращённой фантазией и склонностью к манипуляции, за что сверстники боялись гораздо сильнее здоровяка Волота.

— Мелкий должен быть где-то здесь! — заявил толстяк, разглядывая сараи и небольшой клочёк земли перед ними.

Худощавый спрыгнул, медленно прошёл пару шагов и остановился, рассматривая землю около построек:

— Нет, его здесь нет.

— Он не мог так долго бежать, Нек! Малец уже давно сдох и прячется.

— Прячется, — осматриваясь задумчиво произнёс Некрас. — Но, кажется, на этот раз мы их упустили.

— Да как так?! Снова этот сукин сын не получит по заслугам?! — ревел Волот. — Меня тошнит от него, от его глупой мамаши, от его геройского отца! От всей их проклятой семьи! Каким нужно быть идиотом, чтобы отказаться от таких денег!

— Пошли, у меня есть идея, где они могут быть.

— Я устал, — сказал здоровяк. — Буду сидеть здесь. Всё.

Он схватил маленькую дощечку, прислонённую к стене, плюхнулся неподалёку от убежища Комена и стал рисовать ею в грязи злые уродливые мордочки.

Некрас мерно вышагивал вдоль сараев время от времени нервно смеясь над глупыми шутками товарища и что-то бурчал себе под нос. Комен не знал, сколько прошло времени, но порядком устал сидеть неподвижно. Ноги и спина затекли, а от пыли снова ужасно хотелось чихнуть. От напряжения из глаз выступили слёзы, а из носа потекли сопли.

Внезапно Некрас встрепенулся и похлопав толстяка по плечу прыгнул в сторону каменной стены. Волот, оскалившись последовал за другом, и они оба прижались к стене, в самом её углу. Через мгновение сверху спрыгнули Кас и Найра.

Глаза Комена расширились от страха, а ноги стали ватными. Он не мог, не выдав себя предупредить друзей об опасности.

— Ты думаешь он не найдёт дорогу? — сказал Кас.

— Не знаю, но боюсь за него! Если уроды поймают Комена, то живого места на нём не оставят…