Мир по обе стороны планеты

— Как и на тебе, мелкая пиявка! — крикнул Некрас выскакивая из тени и с силой дёрнув девочку за волосы повалил её на землю. Кас отскочил назад от неожиданности и поскользнувшись на грязи, где Волот только что рисовал, упал рядом с Коменом.

— Отпусти! — Найра кричала не своим голосом.

Кас вскочил на ноги прыгнул к ней на помощь целясь Некрасу в его ненавистное лицо, но к тому на помощь подоспел Волот и подставив плечо отшвырнул Каса на метр. Будучи на несколько лет старше и в пару раз тяжелее, здоровяк даже не почувствовал худощавого мальчишку и подошёл к нему чтобы добить ногой. Кас, распластавшись на земле, краем глаза заметил огромный ботинок, затмевавший Сола и в последний момент откатился. Опустив сапог и поняв, что не попал толстяк взревел как дикий боров и тяжело дыша направился в сторону Каса. Некрас, забыв о девочке, достал из нагрудного кармана жилетки продолговатый наточенный камень, служивший негодяю ножом.

— Где же ваш друг, малявки?! — громко хохоча сказал худой хулиган. — Комен, неужели ты бросишь друзей в беде?!

Комен слышал в голосе Некраса вызов, но не мог пошевелить ни мускулом. От страха и обиды мальчик пустил слезу. Волот тем временем прижал Каса к стене и играючи, лениво, молотил его как боксёрскую грушу. Найра постаралась незаметно встать с земли, но бросившись на помощь другу налетела на подножку.

— Ах-а-ха! Глупая девчонка!

Истерический смех Некраса отвлёк Волота от избиения, здоровяк обернулся и вторил смеху товарища увидев испуганное лицо Найры, измазанное в грязи. Кас в этот момент восстановил дыхание после взбучки, сделав пару глубоких вдохов и изо всех сил двинул обидчика ногой в щиколотку. Волот завопил от боли и потеряв равновесие припал на колено. Кас не стал терять время, поймал взгляд Найры и в надежде, что Волот с больной лодыжкой не сможет их догнать, крикнул:

— Бежим!

Девочка вскочила на ноги и изо всех сил рванула к стене подныривая под выставленной рукой Некраса. Тот не растерялся и успел схватить её за длинные волосы занося над ними своё подобие ножа. Кас поспешил девушке на помощь, разогнался и толкнул худощавого хулигана впечатав того в дверь жилища.

— А ну разбежались, мелюзга подзаборная! — грубый мужской голос послышался изнутри дома. — Сейчас я найду дрын какой-нибудь и таких тумаков вам отвешу, во век не забудете!

От удара об дверь Некрас выронил нож и отпустил косу девушки. Рыча как раненый зверь он потянулся за удирающим наверх Касом и поймав его ногу не придумал ничего лучше, чем укусить того за голень.

— Ау! — крикнул Кас, непроизвольно лягнув обидчика ногой.

Закономерно получив пяткой в лоб Некрас осел на пятую точку, а прыгнувший в этот момент за ногой Найры Волот промахнулся и приземлился ровно на своего товарища придавив обидчика пузом.

— Ещё встретимся! Мы вас найдём! Порешим! — наперебой кричали хулиганы, стоя на пороге дома. Пока седой престарелый альбос с витиеватой и практически погасшей лиловой печатью на лице не вышел на улицу, чтобы их прогнать.

Когда всё кончилось Комен вылез из кучи тряпок и не меньше получаса ещё стоял, сверля стеклянным взглядом сгнившие доски сарая. Адреналин отступил и за ним накатила усталость, но домой идти было никак нельзя. Парень винил себя за трусость и предательство лучших друзей. А Кас ещё и сосед Комена и обязательно встретит его на пороге. И обязательно спросит в порядке ли Комен. Но страшнее всего мальчику было посмотреть в глаза друга, чьи нормы морали не позволили бросить товарища. А как теперь смотреть в глаза Найре? Девочка с первых дней знакомства вызывала у мальчика тёплые и неизведанные ранее чувства.

Комен слышал, что мальчикам обычно нравятся высокие девушки, с длинными ногами и красивым лицом. Ему не нравилось лицо Найры. Мальчик недоумевал, как кому-то в здравом уме может нравится часть тела? А что касается ног и высоты, так она была самой низкой в их юношеской группе, изучающей «основные» предметы.

И всё же юному Комену хотелось быть рядом с ней, а знаменитая Ионийская пословица гласит: “Сол управляет нашим разумом, но над сердцем он не властен”. Мальчик твёрдо решил, что будет следовать зову сердца, а значит и выбора у него не оставалось. Его никогда не было там, в сарае. Он не видел ни хулиганов, ни друзей. А был он в шахте.

— Точно… Шахта… Я просто немного отстал, и мы разминулись! Я спрятался в одной из штолен, поэтому меня никто не нашел! — мальчик, убеждая себя во лжи бросился вглубь горы, подальше от дома и навязчивых мыслей о предательстве.

Спустя полчаса Комен пригнувшись протискивался мимо ящиков и бочек с глиной у входа в одну из неприметных по своим размерам штольню. Горизонтальное ответвление шахты служило в основном для доставки рабочей силы в недра горы. Вывозить ископаемые минералы и драгоценности через бедные кварталы было бы не лучшей идеей, поэтому ни о безопасности, ни о достаточной охране речи не шло.

Часов отсюда видно не было, но маленький альбос понимал, что уже очень поздно. Пара престарелых охранников играли в какую-то игру на бочке, время от времени выкрикивая неизвестные Комену бранные слова, и он спокойно прошмыгнул мимо них.

Мальчик помнил из рассказов учителей, что по какой-то причине старатели работают внутри не больше четырёх часов, а из-за отсутствия рабочих рук количество бригад снизилось. Это привело к тому, что власти Чакра упразднили часть смен и теперь в ночное время шахта пустовала.

— Вау! — вырвалось у юного альбоса, он шёл вперёд с трепетом трогая острые неотёсанные края камня, образующего тоннель. Первые несколько десятков метров были хорошо освещены факелами, висящими на стенах, но дальше они встречались редко, освещая лишь самые опасные участки штольни. Оказалось, что тоннель испещрён рядом глубоких ям, щелей и прогалин. Через дыры в полу были наспех прокинуты хлипкие деревянные мостики не вызывающие доверия. Конечно, сначала глубина ям вызывала у Комена лишь улыбку, но через каждый десяток метров возникала новая, всё более глубокая, пока мальчик не увидел через очередную щель в три метра шириной маленькие огоньки факелов, освещающих нижние ярусы шахты. В самой узкой части бездонной расщелины ещё был маленький островок безопасности на глубине пары метров и Комен стараясь двигаться над ним аккуратно преодолел препятствие.

— Как взрослые не боятся здесь ходить! Бр-р!

Мурашки пробежали по всему телу, но испуганный высотой Комен всё же пересилил страх и решил дойти до конца штольни — большого лифта. Маленький альбос ни раз слышал о его размерах на уроках истории города Чакр, ведь одноимённая гора была его неотъемлемой частью, а шахта — самым крупным источником дохода. Не смотря вниз, мальчик пробежал по очередному мостику и почувствовал жар. Камни вокруг, казалось, источали тепло. Альбоса, привыкшего к прохладному климату Ионии не прельщала идея оставаться в жаркой шахте на весь остаток цикла.

— Так вот почему тут нельзя находится долго, — вслух произнёс Комен. — Ну ладно, я только одним глазком.

До лифта оставалось недалеко и взору мальчика предстала грандиозных масштабов шахта. Погрузочная платформа, на которой стоял Комен, была не меньше десяти метров в ширину. Лифта на этом ярусе не было и маленький искатель приключений, с осторожностью подойдя к краю, взглянул вниз.

Вид циклопических размеров шахты захватывал. Сотни метров вглубь и не меньше тридцати метров диаметром дыра зияла, казалось, миллионами блестящих камней, играющих в свете Ион Сола. Комен удивлённо взглянул наверх и обнаружил, что дыра простирается до самого пика горы и открывает свои недра великому кристаллу. Так же мальчик заметил и закреплённые на верхних ярусах лебёдки с необъятными канатами. Именно на них держался лифт, впрочем, он был слишком глубоко внизу и еле различим на фоне блеска камней.

— Ва-а-а-у! — только и смог произнести заворожённый Комен. Гротескное величие шахты захватило его дух. Но не успело эхо утихнуть, как лебёдки заскрипели, канаты натянулись и лифт, подняв облако пыли внизу, пришёл в движение!

— Ой-ёй! — испугался маленький альбос и со всех ног пустился назад, к выходу из шахты. Сбивая по пути пустые вёдра, мальчик не разбирал дороги. Если бы его здесь поймала стража или послушники, то бедная мать Комена выплачивала бы штраф весь отведённый Солом остаток жизни. Но кто в такое время бродит по шахте оставалось загадкой, которую, впрочем, юнец не собирался разгадывать.