Мир Под лунами. Конец прошлого
Шрифт:
Через минуту он, ничуть не смущаясь, сказал:
– Прости пожалуйста. Обещаю сейчас же исправиться. Пойдем вниз.
Евгения хохотала. Он накинул простыню на ее раскаленное тело и галантно пропустил ее вперед себя к лестнице.
***
Потянулись дни и месяцы, наполненные разнообразными событиями. Ремонт был полностью закончен, и в доме царицы стало многолюдно. Евгении опять почти никогда не удавалось остаться одной. Всюду ее сопровождали несколько девушек. Сначала это были дочери дворцовых слуг - уважаемого в городе сословия. Все они были красивы и хорошо воспитаны, умели составить компанию, поддержать разговор и вовремя удалиться. Евгения забрала из гарема Лелу, сделав ее своей компаньонкой. Леле
Перебравшись на новое место, она продолжала бывать в гареме. Сначала она приходила к Кардине. Казалось, ей удалось победить опухоль, во всяком случае, начальница чувствовала себя намного бодрее. Заходила богиня и к Шарре, отвечавшей за здоровье царских наложниц.
Шарре было около сорока, она была незаконной дочерью известного в столице хирурга, у которого многому научилась. В серьезных случаях к наложницам, конечно, приглашали царского врача, но чаще всего обходились помощью ведуньи, которая сочетала медицинские знания с традиционными приемами - готовила травяные отвары, умела заговаривать боль. За помощью и советом к ней приходили многие дворцовые служащие. Вот и сейчас в ее комнатке под лестницей Евгения нашла двух молодых беременных женщин - горничную госпожи Никресаи Рам, супруги Кафура, и жену сотника, жившую вместе с мужем при местном гарнизоне. Все трое встретили госпожу приветливо.
Евгению интересовало, где можно достать лекарственные травы, которые она когда-то применяла в своих отварах и мазях. Она показала ведунье заранее подготовленный список. Просмотрев его, Шарра направилась к полкам, заставленным керамическими и деревянными банками.
– Кое-что я могу дать вам прямо сейчас. А скоро отправлюсь собирать травы по берегам Гетты и в лесах Алемара. Придется взять в два раза больше мешков, чтобы набрать и на вашу долю. Пустырник и шалфей у нас не растут, приходится заказывать в Ианте. А вот этих трав, - она указала несколько названий, - я не знаю.
– Они тоже растут в Ианте. Закажите и их. Я научу вас делать обезболивающий отвар.
Шарра окинула Евгению внимательным взглядом.
– Давно хотела спросить, сколько же вам лет? Наверное, чуть больше тридцати, но выглядите вы моложе. Несомненно, при такой цветущей красоте у вас должно быть прекрасное здоровье.
– Не жалуюсь, - рассмеялась Евгения.
– Это правда, что у олуди не может быть детей?
– спросила горничная и тут же покраснела, поняв свою бестактность.
– В моем случае, похоже, так и есть, - ответила Евгения.
– И, думается мне, никакая красота не стоит этого счастья. Мне остается лишь завидовать вам.
Шарра вмешалась, задав вопрос, который давно ее беспокоил:
– Кардина говорит, вы ее вылечили. А сама вы как думаете?
– Не уверена. Пока болезнь всего лишь ненадолго отступила, с ней быстро не справиться. Я буду по-прежнему следить за ее здоровьем. Но, пожалуйста, не нужно думать, что я могу исцелять одним прикосновением! Это требует больших затрат времени и сил.
– Но это правда, что вы видите людей насквозь?
– воскликнула жена сотника. Она была молода и, пожалуй, хороша собой, но ее лицо казалось утомленным и чересчур бледным.
– Вижу, - призналась Евгения.
– И нас видите?
– развеселилась горничная.
– Я не больна, надеюсь? С ребенком все в порядке?
– Все
в полном порядке. Мальчик здоровый и сильный.Теперь настала ее очередь смущаться. Она забыла, что есть матери, которые не хотят знать пол своего младенца. Женщина заметно расстроилась.
– Мальчик! А я так наделась, что будет девочка!
– но она тут же снова заулыбалась.
– Зато как муж обрадуется! Говорите, он здоровый?
– Прекрасный малыш, - заверила богиня.
Она еще несколько минут беседовала с Шаррой. Горничная ушла. Вторая женщина переминалась у порога, видимо, не решаясь обратиться к олуди. Но все же попросила:
– Посмотрите и на меня, госпожа Евгения. У меня тоже здоровый ребенок?
– Вам вовсе не стоит беспокоиться. Беременность, насколько я вижу, проходит нормально, ребенок развивается как нужно. А вот если вы будете зря волноваться, он может родиться раньше срока. Так что успокойтесь, милая, и ждите своего часа.
Эти слова не успокоили женщину. Она покачала головой и заплакала.
– Я боюсь, так боюсь! Мне все кажется, что что-то не так.
– Ничего не бойтесь. Давайте я поглажу ваш животик и пожелаю вам здоровья.
Когда женщина вышла, Евгения повернулась к Шарре.
– Она доведет себя до выкидыша. Слишком нервничает. И ребенок слабенький, хилый.
Ведунья махнула рукой.
– У нее уже был выкидыш, и все потому же: постоянно чего-то боялась и твердила, что не выносит. Не удивлюсь, если и в этот раз будет так же. Послушайте-ка, госпожа Евгения. Такими способностями, как у вас, пренебрегать нельзя. Вы можете оказать большую помощь многим женщинам. С тех пор, как здесь расположился гарнизон и господин переженил своих солдат на наших женщинах, мне чуть не каждый день приходится принимать роды. Я была бы очень благодарна вам, если б вы помогли мне осматривать женщин и давали им советы.
– Не боитесь, что я украду ваш хлеб?
– улыбаясь спросила Евгения.
– Наоборот, клиенток станет намного больше. Но вам вряд ли интересно пропадать в гареме с простыми людьми...
– Отчего же? Должна же и от меня быть какая-то польза. Я с удовольствием стану помогать вам.
– Вот это дело!
– обрадовалась Шарра.
– Я принимаю здесь каждый день, с полудня до семи вечера. Присоединяйтесь ко мне хотя бы раз в неделю на пару часов.
На том и договорились. С тех пор Евгения дважды в неделю заглядывала в гарем, и месяц от месяца все больше становилось женщин, беременных, больных и здоровых, которые терпеливо дожидались ее прихода, как это было когда-то в Киаре.
Больше никаких обязанностей у нее не было. Не считая посещений храма, за пределами дворца она бывала всего несколько раз, когда Алекос брал ее с собой на охоту и прогулки. Нередко ей передавали его просьбу присутствовать на званом обеде или ужине. Она сидела рядом с ним на приемах, и он всегда обращался с ней с подчеркнутым уважением. Это вызывало раздражение у многих придворных дам. Как и предсказывала Айнис, эти женщины не любили ее и боялись. Их раздражала неприличная, по их мнению, симпатия, которую выказывал повелитель своей наложнице, и излишняя вежливость к ней со стороны их собственных мужей. Они единодушно осудили ее наряды несмотря на то, что сами тут же начали ей подражать.
Немногие из этих женщин могли похвастаться хорошей фигурой. Малоподвижный образ жизни и обильная еда к тридцати годам превращали их в толстушек. И еще меньше было тех, кто мог позволить себе драгоценности, как у Евгении. Алекос беспрекословно оплачивал колоссальные счета за украшения и наряды, созданные специально для нее, и нередко сам делал ей великолепные подарки. С того вечера, когда она впервые появилась рядом с ним на людях, она без сомнения стала самой красивой из дам Шурнапала. Но свободные жены не приняли ее. Они изо всех сил притворялись, будто ее не существует.