Мир приключений 1967 г. №13

— Боцман! — сказал он. — Скребок тупой. Плохо берет.

Моряки переглянулись. Поняли: опять за дверью что-то соскабливают со стены. Раз сам боцман стоит у входа, никого не впускает, значит, что-то серьезное. Да и Омар — правая рука боцмана. Недаром он несколько лет прослужил в иностранном легионе, а сейчас ни в одной из арабских стран на берег не сходит.

Когда боцман и Омар ушли, матросы увидели уже на второй стене гальюна исцарапанную скребком краску. Начались пересуды: что же тут было изображено и кто мог это сделать? Педро сидит под замком, а порядка на судне опять нет. Выходит, напрасно заперли парня?..

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Это Торраго? — удивленно спросил Олег. — Форт-Торраго?

Вместо ответа стоявший рядом Фернандо только вздохнул. Он и сам смотрел на берег с откровенным огорчением.

Выжженный, почти белый под отвесными лучами солнца песчаный берег полуострова упирался вдалеке в темно-зеленый лесистый материк. Выступая в море, полуостров круто раздваивался, и оконечности его походили на клешни краба. Между клешнями выделялся пустынный причал. Ни привычных взгляду моряка складов на нем, ни готовых к отправке грузов; лишь одинокий кран да небольшой навес и рядом с ним дощатая будка в два окна. За причалом, на высоком берегу, вытянулись в одну улицу стандартные дома под шиферными крышами. В центре улицы врезался в голубое небо острый шпиль маленькой церковки. Рядом с ней дома выглядели приземистыми, скучными. Вправо от поселка виднелись в глубине полуострова глиняные хижины, покрытые пальмовыми листьями, без окон, с прямоугольными отверстиями вместо дверей. На конце правой клешни выделялся зеленый конус маяка; левую, более возвышенную и широкую, занимала старинная крепость. Сложенные из крупного камня стены ее выветрились. Темные оконца угловых башен недоверчиво уставились в море. Крепость выглядела бы заброшенной, пустынной, если б не флаг, повисший в полном безветрии над аркой ворот, да прижавшаяся к ним полосатая будка часового.

— Страшное место! — Баттисто показал головой в сторону берега, крепости. — Триста лет назад здесь торговали рабами. Отсюда их увозили в Бразилию, Венесуэлу, на Антильские острова. Потом царек черных Мбамба или Моамба, не могу запомнить эти имена, решил, что грабить выгоднее, чем торговать. Ночью воины Мбамбы напали на португальцев, перебили их, захватили все товары, дома сожгли. Три дня веселились черные: пили, плясали, пели. Такого праздника берег еще не видел. После этого сеньор Балтасар да Торраго построил эту крепость. Говорят, что вице-король приказал ему истребить всех черных на пятьдесят миль от берега. Но сеньор Торраго — старая лиса! — знал, что забраться в эти леса трудно, но выбраться из них!.. Построил он тут крепость, церковь, факторию. Опять стали пригонять сюда рабов, торговать. Появились в заливе корабли с товарами. Не выдержал Мбамба. Прислал своих воинов с захваченными у соседнего племени людьми. Торраго их не тронул. Вернулись они с товарами раз, другой, третий. Мбамба осмелел и сам приехал сюда с огромным караваном. Вот тут-то сеньор Балтасар да Торраго и выпустил когти. Ночью он разгромил лагерь черных, захватил Мбамбу вместе с главным колдуном и старейшинами племени и приковал их к вершине скалы. Видишь серую скалу за крепостью? На ней Мбамба и его приближенные умерли от жажды. Кости их много лет оставались на скале. А остатки цепей все еще лежат там.

— А сейчас? — спросил Олег. — Что это такое? Порт не порт. И на городок не похоже.

— Посмотри кругом. — Баттисто обвел рукой залив от маяка и до крепости. — Отсюда бежать нельзя. Из крепости не вырваться. А если кому и повезет, тот погибнет в лесу.

— Это тюрьма? — понял Олег.

— Военная тюрьма, — уточнил Баттисто. — Во всем Мозамбике нет худшего места, чем те леса. Португальцы зовут их «гнилые леса». Мы с тобой попали на край ада. Ад там, в лесу. Змеи, москиты, ядовитые растения, хищные звери, непроходимые болота и заросли… — Он увидел потускневшее лицо собеседника и поспешил успокоить его: — «Святой Себастьян» простоит здесь недолго. В Форт-Торраго ни одно судно не задерживается.

— А потом, — как можно безразличнее спросил Олег, — куда мы пойдем отсюда?

— Не все ли равно матросу, куда идет пароход? Вернемся в Мозамбик, а там капитан скажет.

«Святой Себастьян» сближался с причалом. Вахтенные вывалили за борт кранцы.

Впервые видел Олег такой подход судна. На палубе нет обычного оживления, не видно принарядившихся матросов. Тишина. Слышна лишь бурлящая под винтом вода, иногда возгласы вахтенных да сверху доносится заунывное пение африканцев и ритмичные удары в ладони. Возможно, арестанты знали, что их привезли в ад.

Пустынно и на причале. Несколько солдат в расстегнутых до пояса рубашках сидели в тени навеса. Какой-то береговой служака в кургузых штанах на лямках, в туфлях на босу ногу и выгоревшей фуражке с «крабом» покрикивал на черных парней, принимавших швартовы. С десяток африканцев — мужчин и женщин — наблюдали с берега за подходом «Святого Себастьяна».

— Гнусная дыра! — громко вздохнул Фернандо. — Есть ли тут хоть пиво?

Едва поставили сходни, как на причал въехала легковая машина. Из нее вышел увешанный орденами пожилой полковник.

— Комендант! Комендант! — донеслось с причала.

Уже по тому, как исчезли с берега африканцы и даже солдаты, застегивая на ходу рубашки, убрались из-под навеса, видно было, что комендант Форт-Торраго — грозная сила.

Капитан встретил полковника на трапе. Вскинув два пальца к козырьку фуражки, он учтиво пригласил гостя в каюту.

Как ни непригляден был берег, но сидеть на пароходе матросам не хотелось. Вахта раскрывала носовой трюм На палубу поднялись грузчики-африканцы и офицер с солдатами. Предстояла разгрузка. Чем скучать на палубе, лучше сойти на берег, размяться на твердой земле. Собрался и Олег. Переоделся в выходной костюм.

Стоило Олегу отойти от причала, как он понял, что приятного в предстоящей прогулке будет мало. Накаленная солнцем земля жгла ноги сквозь подошвы. Теплый ветерок не освежал лицо, а горячил. Рубашка взмокла от пота, липла к спине. Немногим лучше чувствовали себя и южане португальцы. Все чаще поминали они святых и дьяволов, отирали платками лица.

Смотреть в поселке было нечего. Однообразные скучные дома-близнецы, магазин, круглый павильон под серебристой крышей…

В конце улицы моряки остановились. Издали посмотрели на крепость. Обжигающий зной отбил желание продолжать прогулку.

— А теперь… — Фернандо осмотрел поникших товарищей, — пойдемте.

Они вернулись к круглому павильону на высоком каменном фундаменте. В открытые со всех сторон окна, затянутые вьющимися растениями, тянул легкий сквознячок. Неожиданная прохлада, уютная обстановка бара, чистые столики и уставленная бутылками стойка привлекли внимание матросов. Послышались шутки. Один Олег не видел хлопочущего Фернандо, не слышал оживленных голосов. Он заметил в стекло верхней фрамуги окна две круглые дырочки в сеточке тонких трещин. Пули! Откуда они могли залететь в павильон? Кто стрелял в поселке, где не видно никого, кроме солдат, немногих женщин, видимо жен военных, и приниженных, робких африканцев?

— Пива! — командовал Фернандо. — Нет пива? Святая Мадонна! Как тут люди живут?

Подбежавший бармен еле успевал выполнять заказы уставших и голодных матросов.

Олег заказал жареную рыбу. Зная, что его станут уговаривать выпить, он взял сухого вина.

С приходом моряков полупустой бар оживился. Заиграла радиола. Песенка о бедных, но веселых влюбленных подняла настроение.

После прогулки по жаре легкое вино ударило в голову. Захотелось побеседовать. Путая португальские слова с русскими, Олег расспрашивал сидящего рядом Марио об оставшейся в Оппорто невесте, когда на плечо его легла тяжелая рука. Олег взглянул на нее. Бросился в глаза массивный серебряный перстень с черепом и скрещенными костями. Олег оборвал вопрос на полуслове. Чего угодно ожидал он, только не этого.

За спиной у него стоял коренастый плотный сержант с короткой красной шеей и почти квадратным лицом. Мясистое лицо его с шишковатым носом в фиолетовых прожилках выражало откровенную неприязнь.

— Русский? — Сержант уставился на Олега.

Олег молча, движением плеча, сбросил его руку и взял поданную Марио фотографию девушки.

— Я спросиль… ты есть русский? — повторил сержант.

И снова Олег не ответил. Поздно вспомнилось давнее предупреждение Баттисто: не сходить на берег в Сетубале, о португальской полиции. Мысль работала быстро: как бы уйти отсюда, вернуться на пароход. В эту минуту «Святой Себастьян» сразу превратился в единственное убежище, где можно было укрыться от непонятной еще, но грозной опасности.