Мир приключений 1975 г.

Машина поиска заработала на полную мощь. Пущен главный конвейер, собирающий информацию по всем линиям служб, и он не остановится до тех пор, пока преступник не будет обнаружен. На очередном совещании у Шахинова подведены итоги сделанного.

Во-первых, Зонин совместно с работниками ОБХСС уточнил вопрос с деньгами. Магазин № 36 является одним из филиалов второго гастронома горпищеторга. Заведующий гастрономом признал, что им и Самедовой систематически нарушался порядок инкассации выручки филиала. В нарушение соответствующей инструкции Самедова после окончания работы сама доставляла выручку в гастроном, откуда деньги инкассировались в общем порядке. Ежедневная выручка по магазину № 36 колебалась в пределах 450–600 рублей. В момент нападения Самедова имела при себе 523 рубля казенных денег. Она призналась, что грабитель пытался отобрать у нее именно выручку, но появление дружинников помешало ему осуществить это намерение.

Во-вторых, в числе состоящих на административном учете имеются двое, условно подпадающие под описанную Самедовой внешность преступника. В настоящее время проверяется возможность их причастности к преступлению.

В-третьих, опрошены водители автобусов всех городских маршрутов, работавших вчера в период с двадцати часов до окончания движения. Опросы не дали положительных результатов. Завтра будет закончена аналогичная работа в отношении водителей автобусов и такси, следовавших в период после двадцати одного часа отсюда в Баку.

На этом взаимный обмен информацией закончился.

Совещание продолжалось ровно десять минут.

Мухаметдинов спешит к себе. Его ожидает тесная группа ребят. Узнаю Юру Саркисова, Алешу Наджафова, других дружинников с химкомбината. Измука Хабибова среди них нет. Ну да, ведь он исчез еще утром. Мучается парень. А Шахинов сказал, что он имел право на нерешительность, даже на трусость… Имел ли?.. Ведь его никто не заставлял идти в дружинники, идти к нам. Здесь не играют в казаки-разбойники. Может быть, Рат и прав: не надо было лезть в эту игру, мальчик. И все-таки какая-то в этом несправедливость. Что же выходит, он хуже тех, что предпочитают отсиживаться по углам? Он-то ведь шел рядом с Кямилем по темной Морской улице. Струсил ли, растерялся, теперь уже неважно, но не обернись все трагедией…

— Я же говорил: лжет Самедова! — едва войдя в кабинет, возмущается Рат. — Наверняка жульничала с выручкой.

По-моему, он буквально возненавидел Самедову, главным образом, из-за Кямиля. Но ею занялись ребята из ОБХСС, в магазине идет ревизия, а нам сейчас не до эмоций.

— Вот что, — говорю Рату, — не нравится мне эта “пятиэтажка”. Она вроде бы и не рядом с магазином, а рукой подать. Если это дело “зеленых”, их надо искать там в первую очередь. А наш официальный обход их только спугнул.

— Спугнул не спугнул, а Шахинов прав: надо найти свидетеля. Свидетеля — в первую очередь.

— Искали же. Все квартиры обошли.

— Плохо искали. Вечер, тишина, вдруг шум, крики. Не может быть, чтобы никто не видел… Он же неминуемо пробежал мимо дома…

— Или в дом.

— Тем более. Свидетель должен быть. Чем быстрее его найдем… На автостанцию поехали, — кивает Рат в окно.

По двору идет Фаиль с ребятами. Садятся в “уазик” — наверно, комбинатовский. У Алеши Наджафова что-то неладится с мотоциклом. Нервничает, понятно. Едут-то встречать родных Кямиля. Наконец стартер сработал, и мотоцикл почетным эскортом выезжает за автомашиной.

— В общем, так, — продолжает Рат, — тебе конкретное задание: найти свидетеля. Можешь считать это приказом.

Впервые за время нашей совместной работы Рат упомянул слово “приказ”. Разбой и тяжкое, может быть, смертельное ранение дружинника — такой букет для нашего городка — явление тоже экстраординарное. Обо всем этом я думал уже сидя за рулем резервной “оперативки” — переживающей вторую молодость “Победы” с новым двигателем “ГАЗ-51” под старым облупленным капотом.

Сперва я поехал на Морскую. Там, в парикмахерской, напротив магазина, работает Минас Артемович; я стригусь у него раз в два — три месяца.

Днем клиентов мало. Два мастера играли в шашки, третий неторопливыми движениями направлял бритву на висячем ремне. Над спинкой одною из кресел торчала голова с намыленными щеками. Пз репродуктора тихо лилась оркестровая музыка.

— Минас, дядя сегодня во второй смене.

При моем появлении сонные лица шашистов ожили, а теперь опять безразлично уткнулись в доску.

На секунду на меня тоже нашло какое-то оцепенение. Неужели действительно в нескольких шагах отсюда лежал окровавленный Кямиль?

Я объехал пятиэтажный дом и повернул назад, в центр. В управлении горкоммунхозом мне повезло: Анатолий Михайлович — бригадир “газовщиков” оказался на месте. Каких-нибудь три года назад соседи называли его не иначе как “Толян — проклятье двора”. Участковому он оказался не под силу, зато наша Аллочка — инспектор детской комнаты — пришла, увидела и победила. А после службы в армии “Проклятье двора” превратился в интересного, статного парня, за которым наверняка бегают, только уже не соседи, а девочки.

А улыбка у него — прежняя: девять на двенадцать; именно из-за нее Алла Александровна тогда сразу сказала: мальчишка с такой улыбкой не может быть по натуре плохим.

Я вкратце рассказал ему о происшедшем. Услышав об ударе бешбармаком, Анатолий нахмурился, от улыбки не осталось и следа.

— Что нужно делать? Вечером соберу ребят. — Анатолий — командир отделения комсомольского оперативного отряда.

— Помощь ребят, может быть, и понадобится, а сейчас нужна твоя, лично. Надо сегодня же побывать в “пятиэтажке”. Обойди квартиры в порядке внеплановой проверки газовых плит. Поговори с жильцами, кто-то из них наверняка видел убегающего преступника, может быть, даже двоих; второй мог стоять, за углом, прикрывать от случайных прохожих со стороны переулка. В общем, тут требуется не сила, а изобретательность, умение завязать беседу. Ты — парень коммуникабельный, я очень на тебя надеюсь. К тому же мы с Агабаляном утром беседовали с жильцами, так что почва подготовлена.

— Считайте, что я уже там, — серьезно ответил Анатолий.

Раньше там оказался я, точнее, рядом, в парикмахерской.

Старый мастер только что приступил к работе. Пришлось подождать минут двадцать, кстати, я еще действительно сегодня не брился.

Минас Артемович был в курсе дела. Парикмахерам удается узнавать новости в первую очередь. В данном случае, впрочем, не мудрено, можно сказать, на месте происшествия находимся.

Ничего для себя нового я не узнал, зато теперь могу быть спокоен: все стоящее Минас Артемович немедленно сообщит мне. А поле деятельности у него широкое, субботним вечером в парикмахерской клиентов хоть отбавляй.

Когда я вернулся в горотдел, по выражению лица дежурного понял: ничего существенного пока не добыто.

Стали появляться участковые инспектора, один за другим проходили к Шахинову.

— Докладывают результаты обходов, — сказал дежурный.

Вчера, когда вопрос с деньгами был еще не выяснен, Зонин высказал предположение, что преступник мог приехать в город к кому-нибудь из своих приятелей на выходные дни. Сегодня эта версия уже не кажется реальной, но Шахинов не отменил своего указания инспекторам зафиксировать на участках всех посторонних, особенно молодежь. Ожидать немедленного результата, конечно, не приходится, но ведь из такой вот трудоемкой работы и складывается поиск опасного преступника и заранее не известно, что именно и когда принесет результат.