Мир Сценариста. Трилогия

Пещера сверкала. Сотни факелов отражались от зеркал, вмурованных в стены. Тени плясали на границах ниш, грубо вытесанных в скале.

— Скудненько, — прокомментировал я убранство. — Мрачновато, но скудненько.

Головастик деловито зашагал вперёд, пересекая зал. На том конце потолок снижался. Да и вообще сложилось впечатление, что сначала выдолбили залу, а потом решили, что дальше рубить камень — лень, и поэтому с соседним помещением надо соединять коридором, а не красивой аркой.

— Он ответил тебе? — тихо спросил Женя. И даже столь негромкий голос прозвучал оглушительно.

— Нет, — я понял, о чём он. Удержался от того, чтобы посмотреть на Свету. Знаем мы, как недомолвки и странные взгляды вводят людей в паранойю.

Призыватель разочарованно кивнул, протянул руку заклинательнице. Нежно сжал ладошку возлюбленной и пошёл за Головастиком.

— Чего стоите? — обернулся тот. — Идёмте скорее.

Ловелас тронулся с места, опередив Олега и Мишу.

Я, Стас, Кренделёк и Игнат — остались.

— Знаете, о чём думаю? — сказал разбойник. Стряхнул с рукава невидимый огонь. Не излечился ещё, бедняга.

Никто не ответил.

— Это ведь только начало, бля, — продолжил Кренделёк. — Освоение контента. Игра только начинается…

Я думал о том же. Столько сил вбухали просто чтобы зайти в подземелье. Вымотались. Сожгли все ресурсы и армии. Выгрызли небольшой буфер времени, пока не оклемается Роттенштайн. А ведь он не один. Хиттолампи, Гхэулин, Ксенство — тоже здесь. Пята Титана, если умудрилась уцелеть во время делёжки территории. Да и Светлолесье с Айвалоном пусть и были нашими союзниками, но чёрт его знает, какие демоны закопались в головах Алины и Волхова. Мы ведь вон, внутри. А они снаружи… Слова правильные, красивые. Сойдутся ли с поступками?

Да и весь шмот утерян. Это как будто в хай–энд контент приходить в доспехах из обычного подземелья. Тупо не хватит здоровья, урона, хила… Проценты решают всё. Впрочем, у меня есть козырь в рукаве. Надеюсь.

Озвучивать его пока не хотелось. Чтобы не сглазить.

— Если твоих, снаружи, расхреначат, то мы сюда ведь больше не войдём… — Юра не унимался.

— Отставить панику, — ответил ему я. — Как говорил один хороший человек — пренебречь, вальсируем. Если что — это был не я. Не кисни, Юрчамба. У меня там соратники снаружи, на связи. Предупредят. А там уже по ходу дела решим.

— Идите уже! Нужна ваша помощь! — крикнул Головастик.

Мне на плечо опустилась рука Стаса. Бард улыбнулся, сжал пальцы и пошёл вперёд.

Зал перетёк в широкий коридор, стены смыкались, будто вели к бойнице дота. На полу, перед сужением каменного створа, тлел просторный круг. Ребята стояли внутри него и ждали нас.

Я переступил черту последним. Едва нога коснулась тлеющего камня — что–то захрустело впереди. Каменные двери поползли в стороны, отворяясь.

— Началось, — выдохнул Головастик. — Наконец–то…

Он вновь бросился вперёд.

Следующий зал был чуточку поменьше. Метров шестьдесят в диаметре. Те же зеркала повсюду, только факела голубые. В дальнем конце, где, по всей видимости, находился проход дальше — застыла фигура. Воин, с закинутым на плечи двуручным мечом, положил руки на страшное оружие, будто для отдыха. Клинок босса вспыхивал красными письменами, отблески гуляли по латному доспеху.

Безмолвный страж ничем не отличался от тысяч воинов, погибших в полях напротив Твердыни.

— Внимательно следим за всем, что будет происходить, — волнуясь сказал Головастик. Шаман всматривался в босса. — Пробуем по классике. Первым начинает Олег. Егор — разгоняйся, если надо. Перехватывай, как Олег скажет. Смотрим и читаем всё, что на вас накладывается и чем вас бьют. Стоим разрозненно. Запоминайте, умоляю вас, любые изменения! Цвет меча, движения босса. Жесты. Это всё может быть…

Олег его уже не слушал. Танк ринулся к Безмолвному Стражу, наотмашь дал щитом. Босс пошатнулся, снял с плеч двуручный меч и сделал ленивый взмах. Один.

Воин отлетел обратно как футбольный мяч во время пенальти. Сбил с ног Игната.

— Дурак, — рыкнул Головастик, вколачивая тотемы в камень. — Егор вперёд.

Покорёженный Олег зашевелился, под лечением Миши. Опёрся на руки, вставая. Вид у него был обалдевший.

— Малышей обижать нехорошо, — выдвинулся вперёд я, смещаясь в сторону. Раз тут такие выкрутасы, то танчить парня нужно у стены. Будет больно, но меньше полётов по залу.

Безмолвный Страж остановился. Голова в глухом шлеме следила за моими перемещениями. Латные перчатки сжимали гигантскую рукоять.

По доспеху застучали стрелы. Ловелас откатился чуть назад, выпуская стрелу за стрелой. Надсадно затошнило Женю. Из камней проросла трава, вцепившись в ноги босса. Но тот словно и не замечал происходящего. Неторопливо, но неотвратимо, он перехватил клинок. Ткнул его рукоятью в пол.

Направил лезвие себе в смотровую щель забрала и резко качнул головой. Сталь с хрустом вошла в шлем, застряв в нём, а Безмолвный Страж распрямился, придерживая меч руками, и снова приложился о пол, вколачивая клинок себе в башку.

— Расходимся, расходимся! — кричал Головастик. — Сейчас сдам сэйв! Миша, держи Егора!

Я улыбался. Опустил руки, склонил голову набок.

— Егор!

Окровавленная сталь пробила шлем Стража насквозь, но босс всё колотился и колотился об пол, как полоумный дятел. Воин встал на колени, для большего удобства. Бдзынь. Бдзынь. Бдзынь.

— Что происходит?! Егор?

Гарда застряла в забрале босса, и тот, наконец–то, остановился, застыв в позе совершающего намаз мусульманина.

Вы убили «Безмолвный Страж»

С грохотом отворилась дверь в следующее помещение.

— Я… Я не понимаю… Что… Что это было?! — опешивший Головастик посмотрел на меня. — Егор? Это твоя работа?

— Это называется ботолюбство, Юрась. И теперь у меня, знаете ли, очень хорошее предчувствие.

— Вот это пушка мне дропнулась, — с восхищением протянул Миша. — Вот это да.

В его руках появился изящный зелёный посох, по которому пробегали алые всполохи. В навершии сверкала, бурля, белая сфера.