Мир сказок, или Змеиные руки

– Нет, Илюшенька, кашку с утра сварю, а на ночь несварение будет.

Наевшись досыта и согласившись с бабкой, Илья улегся спать, а старуха долго ещё копошилась у печки и что-то всё шептала. Долго, почти до рассвета, над котлом склонившись, старуха что-то колдовала, пока он спал.

Утром богатырь наелся пшенной каши, как хотел, испил напитка мухоморного, что его грудь распирало от силушки. Затем развел руки и, попрощавшись с хозяйкой, вышел, но на пороге обернуся и всё же спросил:

– А как я найду Белого Змея?

– Так я тебе проводника ворона дам, – она крикнула птицу и перед парнем тут же возник чёрный ворон. – Баба Яга продолжала: – Черныш, покажи дорогу молодцу к Василисе. А ты, Илья, иди прямо, да назад никогда не оглядывайся. Когда пойдешь, не оглядывайся назад, даже если тебя будут звать знакомые тебе, родные люди. Не верь им. Они погибель твоя. Это Белый Змей

захочет тебя погубить. Ни в коеем случае не оглядывайся, не то погибнешь и я не спасу.

Илья оседлал коня и поехал вслед за вороном. Долго ли, коротко ли они ехали по трудному густому лесу, величавые сосны грозно шумели и высоко над головой их голые стройные стволы, как хоровод, окружали богатыря. Он глянул на небо, но его не увидел: так высоко возвышался лес. И по бокам тянулись воющие гнилые болота. И вдруг слышит сзади голос Никиты Кожемяки:

– Эй, друг, как хорошо, что я тебя встретил, еле догнал. Остановись, оглянись! Дай хоть обниму тебя. Давно не виделись. Илюша, мы с тобой так давно не виделись, я соскучился по былым временам. Оглянись же, дружище! Или забыл меня? Совсем возгордился? – продолжал голос то обиженно, то требовательно: – оглянись, подожди! Ведь мы были с тобой как два брата. И на поле боя, и на пиру – никогда не разлучались!

Илья уже хотел обернуться, даже не помнил наказа Бабы Яги: “ни в коем случае не оборачивайся!” Но вдруг зеленая юркая змейка с ветки стрелой метнулась ему на плечо и, обвив его шею, зашипела бабкиным голосом ему на ушко:

– Не оборачивайся. Это Змей хочет тебя погубить. Помни мои наставления, не то будет погибель твоя.

Вспомнил тут Илья наставление Бабы Яги никому не верить: не оглядывайся, езжай. Если оглянешься – погибнешь. Даже если кто-то тебя знакомый позовёт – не верь. Илья пришпорил коня и помчался дальше, а ворон только крыльями могучими махал. Только за ним и поспевал Илья. Вдруг слышит сзади глухой голос,:

– Ну погоди у меня! И ты, старая Яга, и ты, Муромец! Я с тобой еще рассчитаюсь, – это был леший, переметнувшийся на сторону Змея.

А зеленая змейка исчезла.

Вот совсем поредел лес и на пути стали попадаться мелкие озёра и непроходимые болота, заросшие кустарником и болотной травой. Огалдело квакали лягушки и по воде плавали дикие гуси. И только узкая тропа вела туда, куда ворон летел. И Илья Муромц шел, ведя на поводке своего верного коня.

Вдруг слышит приятный чарующий женский голос.

– Идём, любимый, со мной!

И только он хотел оглянуться на ласковый голос, как ему на грудь прыгнула огромная зеленая лягушка и бабкиным голосом же заговорила:

– Не оглядывайся. Помнишь, что я тебе говорила? Это погибель твоя! Это кикимору Белый Змей послал, чтобы погубить тебя. Она хочет завлечь в трясину тебя и утопить.

А наш Илья пришпорил коня, чтобы побыстрее покинуть болотные топи, и услышал как кикимора от злости закричала, завизжала и бросилась с плеском в воду, а лягушка исчезла. Даже показалось, что и леший снова кулаком грозил из-за ветвей.

И не заметилдаже богатырь, как быстро миновал болотные места и очутился в чистом поле. Чёрный ворон остановился:

– Я возвращаюсь к Бабе Яге, мне дальше нельзя. Ты тут уж один дойдёшь, – ворон взлетел и взгромоздился на ветку ели: – Запомни, что оборачиваться тебе ни в коем случае нельзя. Прощай. Пройдешь поле прямо, через бугор, через яму и там уже увидишь, не заплутаешь. Там и будет царство Змея Горыныча, которого захватил Улий.

Солнце ярко ослепяло. Богатырь приложил руку ко лбу рассмотреть что там вдали, не виднеется ли царство Горыныча. Илья посмотрел вперёд и увидел вдали, в легкой серой дымке замок. Но путь к замку, где томится Василиса, был труден.

Едет он по полю и вдруг слышит сзади голос матери.

– Сынок, Илюшенька, милый, оглянись. Я так по тебе соскучилась.

Муромец встрепенулся, в груди сжалось и комок горечи подкатил к горлу от родного голоса. Хотел было обернуться, слеза сама выкатилась из глаза. Он вдруг вспомнил: откуда взялась мать-то здесь, ведь её в живых давно уже нет. Любопытство его брало верх: кто же может это быть? Но вдруг впереди мышка-норушка молниеносно взобралась на коня, прыгнула богатырю на нос и лицо ее ему показалось лицом Василисы. Она пропищала:

– Стой, Илья, где же мама твоя? Нет ее уже давно, не оглядывайся. Это лярва проклятущая, с руками загребущими.

– Ой, мышка-норушка, спасибо, подружка, – чмокнул он мышку в мордочку, да увидел, что мышкины глаза на Василисины похожи. Показалось даже, что мышка засмущалась и, спрыгнув, убежала в норку.

Илья пришпорил коня и припустил ходу, слыша за спиной, как ругалась и рычала от злости лярва, топала ногами, даже пыль столбом встала, но богатырь был уже далеко от неё, а мышка вперёд убежала. Василиса послала ее предупредить парня, ведь ее бабуля здесь, у поля, теряла свою силу.

Когда Илья приблизился к воротам замка, он почувствовал зловещие крики воронья, парящие над замком. В это время кот Баюн по приказу Василисы умурлыкивал Белого Змея, чтобы усыпить его и дать богатырю возможность пройти. Кот ему песни рассказывал нараспев, сказки напевал и так убаюкал змея, что тот уснул крепким сном.

Илья спешился с уставшего коня и услышал над головой стон. Он поднял голову и над воротами у входа увидел Кощея Бессмертного. Он весь иссохший, как скелет, болтался на цепях,. Он стонал, бормотал что-то невнятное. Муромец подошел к нему поближе и тогда только расслышал:

– Илюша, спаси, сними меня. Кружит вокруг меня стая воронья, клюют, тюкают меня по голове, норовят глаза выколоть. Мочи нет терпеть это, так и хочется реветь, да слезы высохли. Скоро без глаз оставят.

Сжалился над ним Илья Муромец:

– Так и быть, сниму я тебя. Только скажи где Змей Горыныч томится и Васил са.

– Хорошо, хорошо, покажу, отведу. Только быстрей сними, а то силы на исходе.

Снял его Муромец, а тот без сил упал на землю. Богатырь перекинул Кощея через плечо, как тряпку, и понёс, приговаривая: