Мир Трех Лун

Она спросила холодно:

– А у вас есть повод лучше?

Он развел руками:

– Если порыться, найдем все, что прикажете…

Они уже шли мимо, меня на этот раз не заметят, а Мяффнер молчит в тряпочку, я во все глаза рассматривал королеву, так близко еще не видел: аристократически изысканное лицо, высокие скулы и выступающий подбородок, здесь это считается признаком силы, что очень неженственно, женское лицо должно быть округлым, мягким, а подбородок крохотным, а у этой, как у лошади…

В прошлый раз глаза огромные и светлые, а сейчас вот темные, я впервые понял сравнение насчет омута в лесу, в них тайна и некое обещание, тонко вырезанный нос со вздрагивающими ноздрями и крупный алый рот со вздутыми и чуть вывернутыми наружу губами.

И в то же время взгляд холоден, как у рептилии. Я даже подумал, что, если не буду шевелиться, перестанет меня видеть: ящерицы замечают только двигающуюся цель и молниеносно хватают пролетающих комаров, а спокойно сидящего прямо перед мордой в упор не видят… однако эта рептилия в дорогом платье смерила меня взглядом с головы до ног, остановилась и произнесла ледяным голосом, не поворачивая головы:

– Этот раб не выглядит смышленым. Не понимаю, почему его считают Улучшателем?

Мяффнер торопливо поклонился, раскидывая руки в таком патетическом жесте, словно пытается удержаться на плаву в зыбучих песках.

– Ваше величество, – вскричал он торопливым голосом, – как я вам и говорил: он еще до этого придумал совершенно новый способ, как быстрее и легче откалывать плиты мрамора нужного размера!.. Но только после того, как его уже здесь, во дворце, посетило озарение насчет… некого устройства, он назвал его просто прялкой… мы и решились потревожить думы вашего величества! Это удивительно, ваше величество! Теперь любая женщина может прясть в пять раз больше!

Она бросила ледяным голосом:

– Почему мне сразу не сказали?

Он развел руками:

– Чьи-то интриги, ваше величество. Кто-то смолчал… в свою пользу. Вы же понимаете, все хотят быть ближе к вам, вот и пускают в ход все…

– Всего лишь? – спросила она надменно. – Всего лишь чтоб стать ближе ко мне?

– Да, ваше величество! Я даже не смею предположить что-то более… гм… нехорошее.

– Вы чистая душа, глерд Мяффнер, – сказала она, чуть повысив голос. – Не понимаю, как вы даже не можете допустить мысль, что кто-то пытается повредить лично мне, самой королеве?

Мяффнер затрепетал в ужасе.

– Ваше величество!

– Никто не смеет укрепляться при дворе, – почти прошипела она, – без моей воли! Проведите расследование. Появление Улучшателя такого уровня может изменить жизнь всего королевства, а от меня это скрыли?

Мяффнер воскликнул обрадованно:

– Хочу сказать, ваше величество, он там же, в каменоломне, придумал, как сделать, чтобы веревки, которыми поднимают глыбы, не перетирались!

– Совсем?

– Нет, – ответил он виновато, – чтоб не перетирались слишком быстро…

Она поморщилась:

– Веревок у нас хватит. Даже если схватим все войско мятежников, всех повесим в тот же день!

Мяффнер сказал совсем упавшим голосом:

– Еще он додумался, как подковывать коней…

Он умолк, поклонился и уже начал пятиться в сторону двери, не забывая отвешивать поклоны, когда она произнесла медленно:

– Подковывать… странное слово. Это что?

Он остановился, сказал быстро:

– Такая обувь для лошадей! Но не та, что иногда делают, никаких носков или сандалей. Особым образом сделанные металлические штучки прибивают осторожно к конским копытам…

Она спросила с подозрением:

– Разве это возможно?

Он вскрикнул:

– Ваше величество! Я сам думал, что невозможно, пока не увидел своими глазами. Они же все там дикие, как рабы, так и охранники. Он их убедил, они и поверили. И у него в самом деле получилось!

Она кивнула, сказала презрительно:

– Тебя бы он не убедил, верно?

Он ответил сокрушенным голосом:

– Увы, ваше величество, я был уверен, что такое невозможно.

Глава 10

Она обратила взгляд на меня, я снова ощутил себя мухой, которую рассматривает ящерица. К счастью, ящерица оказалась не голодной, отвернулась и сказала величественно-равнодушно, как и должна говорить королева, не выказывая, что на самом деле чувствует и думает:

– Приведите его к мастеру Строуду. Пусть тот поговорит и выяснит.

– К нему в помощники?

– Да, – отрезала она.

– А если он будет… против?

Она обернулась и посмотрела на него уничтожающим взглядом.

– Против моей воли?

Мяффнер пробормотал:

– Как скажете, ваше величество. Но Строуд и так окружен знающими и обученными помощниками. А что может этот дикарь… Может быть, к магам рангом пониже?

Она высокомерно промолчала, а он покорно поклонился и договорил:

– Все будет исполнено, ваше величество.

Она, не поведя и бровью, возобновила движение через зал, холодная и застывшая, как глыба льда. За нею так же величаво проплыли две фрейлины, надменно задравшие носы и никого не замечающие в зале и окружающем мире.

Мяффнер перевел дух с облегчением, чего я понять так и не могу: по-моему мнению, канцлер – тот же король, а в иных королевствах и выше, сам знаю такие, этого же вообще трясет при ее виде. Правда, у меня тоже дрожь по телу, но все-таки не упаду в обморок, а с ним вот-вот случится.

Мы спустились на первый этаж, он приосанился и крикнул властно:

– Эй! Позвать глерда Форнсайна!

Один из разодетых слуг сорвался с места, как спринтер, исчез, через пару минут в зал вбежал встревоженный начальник охраны здания.

– Достопочтимый глерд, что-то стряслось?

Мяффнер, уже снова медлительно величавый, указал через плечо на меня пальцем.

– Вот этого… отведите к мастеру Строуду.

Форнсайн сказал с легким упреком:

– Если вам так хочется избавиться от простолюдина, столкнули бы с лестницы, чтобы сломал шею… А то я сам чуть не переломал ноги, так спешил к вам!

Мяффнер покровительственно улыбнулся.

– Он ваш, глерд Виллис.

Форнсайн проводил его взглядом, потом оглядел с головы до ног меня.