Мир Трех Лун

Сердце мое стукнуло чаще, я помню, что, если не хочешь умереть от жажды, должен пить из всех стаканов.

– А чем, – спросил я как можно небрежнее, дескать, просто поддерживаю разговор, – его можно заинтересовать?

– Не знаю, – ответила она, – слышала, в последний раз обещал щедро заплатить тому, кто принесет ему траву-синюху с горы Звездная… она вон там, сам увидишь в окно, когда встанешь… нет-нет, ну что ты так сразу? Это же обидно, полежи еще, погладь, так ни один мужчина не делал, а ты все так по-особенному…

Я гладил и слушал ее счастливое и беспечное щебетанье, наблюдая, как в комнате медленно темнеет.

Наконец она сладко потянулась, промурлыкала:

– Ты лежи, я зажгу свечу и сразу вернусь. Мне нужно быть у Кареллы только рано утром.

– Я бы рад, – ответил я, – но, увы, надо идти.

Она посмотрела вроде бы весело, но глаза стали серьезными.

– Пойдешь на Звездную? Это через Зачарованный Лес…

Голос ее прозвучал печально, я сказал поспешно:

– С чего ты взяла?.. Я живая легенда, хочу живой и остаться.

– Нас, женщин, – ответила она невесело, – обмануть трудно. Как только я сказала тебе про ту гору, ты только о ней и думал. Ладно, иди, но помни: оттуда редко кто возвращается.

– Живым? – спросил я прежде, чем понял, что сморозил глупость.

Она ответила очень серьезно:

– Неживыми тоже не возвращаются.

Холодок пробежал по спине, по ее виду похоже, что откуда-то возвращаются и неживые, а вот с горы Звездная вообще никто, все остаются там, живые и неживые.

– Но все-таки возвращались! – ответил я бодро.

– Но очень быстро умирали, – ответила она. – Знаешь, мне как-то не хочется, чтобы ты умер. Очень уж ты необычный.

– Мне тоже, – ответил я, – не совсем хочется. Даже если красиво и героически. Хотя кто увидит? Так что я, скорее всего, только посмотрю на ту гору вблизи и… вернусь.

– Лучше издали.

– Хорошо, посмотрю издали, – пообещал я. – Нет-нет, отсюда слишком издали. Подойду ближе и посмотрю издали.

– Но только не в ближайшие три ночи, – прошептала она.

– Почему?

Она изумилась.

– Ты не знаешь?

– Нет… а что нужно знать?

Она прошептала совсем тихо, то и дело пугливо оглядываясь:

– Я подслушала нечаянно, по таблицам колдунов какая-то из ближайших ночей станет трехлунной.

Я насторожился, пытаясь припомнить, чем же это опасно.

– И что?

– Когда на небе три луны, – шепнула она, – темная магия уже не льется на землю, а обрушивается лавиной… и подчиняет себе все. Потому от мала до велика должны быть дома и сидеть при зажженных свечах. Правда, такое бывает очень редко.

– Я в магию не верю, – ответил я, – атеист, значит. А раз не верю, то как она меня сумеет?

Она грустно улыбнулась:

– Сумеет.

Я болтался во дворе, продолжая высматривать Рундельштотта и прикидывать, как с наступлением вечера отправлюсь через Зачарованный Лес к горе с таким странным названием, словно и в самом деле народ видел, как рухнула со звезд, когда сзади на плечо легла тяжелая рука.

– Взгляни сюда, парень…

Оборачиваясь, я ощутил как в бок уперлось холодное лезвие обнаженного ножа. Массивный верзила, поперек себя шире, смотрит с недоброй усмешкой, а с двух сторон подошли еще двое.

Оба ему под стать, тертые мужики, в полной силе, уверенные, крепкие, хорошо вооруженные, но без лишней опереточности, только самое нужное.

– Пойдем, – произнес один негромко. – Разговор есть.

– Можно и без этого, – пробормотал я, но сердце похолодело в предчувствии беды. – Я не брыкаюсь.

– Вот и хорошо, – сказал первый. – Топай.

Они продолжали держать меня в коробочке, так прошли под стеной вдоль здания, я успел увидеть, как оглянулся и посмотрел в нашу сторону Карнар, но дальше его заслонили рабочие, а меня ускоренно потащили в какой-то подвал, за спиной со зловещим скрипом захлопнулись тяжелые двери.

Страх сковал все тело, пахнет кровью, будто забивали животных, хотя понятно, никто бойню в подвале устраивать не станет. Подвал с низким потолком, в каменную стену вбиты толстые крюки, кое-где висят огромные клещи, другие пока что пустые…

Здоровяки стащили меня по короткой лестнице, пол земляной, неприятно холодный, тянет могильной сыростью.

Из темного угла вышел Виллис Форнсайн, в неизменной кирасе из черной в позолоте бронзы, в налокотниках и поножах, щеголеватый, что особенно жутко в таком зловещем подвале, камзол и брюки с золотыми нитями, а сапоги по верху украшены мелкими красными камешками.

Здоровяк за моей спиной пробасил:

– Мастер, новый слуга доставлен.

Форнсайн кивнул на стену.

– Закрепите. И ноги.

Я даже не пытался дергаться: эти монстры держат так, что даже не заметят моих попыток вырваться. Появился умелец с молотком в руке, быстро и деловито, выказывая сноровку и что делает это не впервые, постукал по штырям, закрепляя мои руки в цепях на стене, а затем и ноги.

– Готово, мастер.

Форнсайн приблизился ко мне, продолжая рассматривать так же холодно и пристально.

– Кто ты?

– Слуга, – ответил я с невольной дрожью в голосе. – Хотя уже не новый.

Он обронил:

– Это сейчас слуга. А кто на самом деле?

– Человек из леса, – ответил я. – Простой и очень даже простой. Я просто работаю! За что?

Он кивнул:

– Удобная отговорка, согласен. Хотя и не знаю, зачем такая странная, словно прибыл из королевств более дальних, чем Гарн, Уламрия, Кельмия или даже Пиксия. Я могу предположить, что есть и совсем дикие, но трудно поверить, что где-то не знают разницы между вязом и грабом.

– У нас не знают, – сказал я быстро. – А зачем? Мы люди простые. Нам такое не нужно.

Он сказал саркастически:

– В самом деле?.. Откуда же ты набрался таких слов, каких даже глерды не знают? Нужно быть совсем уж идиотом, чтобы не замечать, насколько ты выделяешься!.. Правда, при дворе идиотов полно, тут я согласен. Но я не идиот. И мои люди не идиоты. Они сразу обратили на тебя внимание, а я велел незаметно понаблюдать за тобой. И что же?

Он помолчал, наслаждаясь своим положением властелина, а я, видя, что ждет реплику, обронил: