Мир в ХХ веке

В доработанном с учетом поправок левых проекте Августа Бебеля говорилось, что если не удастся предотвратить надвигающуюся мировую войну, Интернационал должен будет стремиться превратить ее в мировую революцию с целью свержения капитализма. Это решение — “Милитаризм и международные конфликты” — было подтверждено в 1910 г. конгрессом в Копенгагене, а в 1912 г. конгрессом в Базеле. Для революционеров оно стало идейной основой лозунга о “превращении войны империалистской в войну гражданскую за социализм” (Ленин) и альтернативы: “социализм или низвержение в варварство” (Роза Люксембург).

4. Мировая война и “мировая революция”

К суровому испытанию на прочность в 1914 г. Второй Интернационал пришел расколотым не только по отмеченной линии — реформисты и революционеры, — но также и по другому, не менее кардинальному вопросу: воинствующие националисты противостояли в его партиях тем, кто остался верным знамени пролетарского интернационализма. Поэтому международное рабочее движение оказалось недостаточно сильным, чтобы изменить ход событий, навязанный правителями крупных европейских держав. Народы мира были ввергнуты в многолетнюю жестокую бойню. Мировая война, в свою очередь, породила в 1917–1919 гг., особенно в странах, терпевших поражения, европейский революционный кризис. Здесь целесообразно, прервав повествование, прояснить вопрос о современном понимании “идеи мировой революции”.

Понятие “мировая революция” принадлежит и в наши дни к числу наиболее мифологизированных и мистифицированных. Его нередко трактуют не только как иллюзию или утопию, но и как сознательный обман, как символ стремления коммунистов к мировому господству посредством войны и агрессии, которое сродни стремлению гитлеровских фашистов к мировому господству высшей расы или даже хуже его.

С одной стороны, раздаются голоса, будто большевики “использовали” доверчивый русский народ в качестве “вязанки хвороста, бросаемого в костер мировой революции” (В. Кожинов), с другой — появилась наукообразная версия, будто Ленин сначала “продал Россию” германскому генштабу, а потом он же саботировал германскую революцию и тем “предал” мировую революцию [13] .

13

См.: Фельштинский Ю. Крушение мировой революции. Брестский мир. Л., 1991.

Истоки идеи давние. Их следует искать в гуманистической традиции Просвещения, в непроясненных идеалах борцов Английской революции-диггеров, французских санкюлотов и парижских коммунаров, в интернациональной солидарности трудящихся, десятилетиями боровшихся за свое социальное и национальное освобождение под стягами Международного Товарищества рабочих и Социалистического Интернационала. Конкретные представления о путях мировой революции вытекали из теории и практики международной социал-демократии и сложились на рубеже XIX и XX веков, когда они встали в ряд входивших тогда в обиход понятий: “мировая политика”, “мировая экономика”, а затем и “мировая война”. К ее окончанию конфронтация между коммунистами и социал-демократами привела уже не только к идеологическому, а и к организационному размежеванию в рабочем движении многих стран и в международном масштабе. Притом обе стороны были склонны считать свои разногласия (в том числе по вопросу: революция или реформа?) даже более важными, чем совместная борьба пролетариата и всех трудящихся против империализма и войны.

Две крупнейшие революции, выросшие из первой мировой войны, — 1917 г. в России и 1918/19 гг. в Германии, — оказались, несмотря на многие сходные черты, существенно различными по ходу и исходу, а это обусловило и дальнейшие расхождения путей развития, притом не только этих стран.

Российская революция была на первом своем (Февральском) этапе своеобразным продолжением неудавшейся народной революции 1905–1907 гг., обостренным поражениями царизма в мировой войне. Она не ограничилась свержением самодержавия, а приступила к решению более глубоких социально-экономических и политических проблем. Не сумев, однако, ни найти выход из продолжавшейся империалистической войны, ни разрешить аграрно-крестьянский вопрос, ни предотвратить надвигавшуюся экономическую и политическую катастрофу, она продолжала радикализироваться. Существенно обострил ситуацию мятеж генерала Корнилова.

Перепрыгнув через краткий период буржуазного либерализма, революция под властью большевиков, установленной в результате Октябрьского восстания 1917 г. и “триумфального шествия Советов” по стране, опиралась на всеобъемлющую систему рабочих, солдатских и крестьянских Советов. Именно она, а не разогнанное Учредительное собрание, была призвана стать костяком строительства нового общественного и государственного строя. Считалось, что он будет способен на основе народного самоуправления не только преодолеть бюрократизм и разделение властей, но и открыть путь к социалистическим преобразованиям и отмиранию в будущем государства вообще. Предполагалось, что это произойдет в тесном союзе прежде всего с революционными пролетариями более развитой Германии.

Однако революция в Европе не просто запаздывала. Германская военщина решила использовать мирную инициативу Советской России для достижения военного перелома в свою пользу. Навязанный ею в Бресте грабительский мир серьезно осложнил положение советского правительства, усилив наступление контрреволюции и военную интервенцию Антанты. В обстановке гражданской войны советская власть встала на опасный путь полного подавления свободы не только буржуазных, но также и социалистических партий, печати, собраний, вообще открытого выражения различных мнений.

Роза Люксембург с большой тревогой наблюдала из германской тюрьмы, как в Советской России при ограничении демократии “общественная жизнь постепенно угасает, дирижируют и правят с неуемной энергией и безграничным идеализмом несколько дюжин партийных вождей, среди них реально руководит дюжина выдающихся умов, а элита рабочего класса время от времени созывается на собрания, чтобы рукоплескать речам вождей и единогласно одобрять предложенные резолюции”. Более того, такие условия “должны привести к одичанию общественной жизни — покушениям, расстрелам заложников и т. д.”. Таков, считала она, “могущественный объективный закон, действия которого не может избежать никакая партия”. Всякое длительное правление с помощью осадного положения неизбежно ведет к произволу, а всякий произвол действует на общество развращающе. Господство террора деморализует всех и вся [14] .

14

См.: Люксембург Р. Рукопись о русской революции // Люксембург Р. О социализме и русской революции. С. 329–330.

Осенью 1918 г. немецкий генералитет сделал попытку предотвратить военное поражение Германии и народное восстание посредством еще одной “революции сверху”: назначенное кайзером правительство принца Макса Баденского осуществило “парламентаризацию режима”. Это устроило партии правящей коалиции, но “мирная резолюция” рейхстага ни на шаг не продвинула Германию к переходу от войны к миру. Вызванная прежде всего возмущением тяготами войны народная революция началась 4 ноября восстанием моряков в Киле и быстро покатилась по стране. Наблюдатели отмечали поразительное сходство событий в Германии с тем, что произошло на полтора года раньше в России.

По улицам городов разъезжали автомобили с солдатами и вооруженными рабочими. У всех на шапках красные кокарды. “14 пунктов” требований моряков Киля были очень похожи на “Приказ номер один” солдатского Совета Петрограда. Кайзер Вильгельм II, как раньше его кузен Николай II, нашел прибежище в ставке. Но вскоре политики и промышленники, а затем и генералитет потребовали от кайзера “личной жертвы” ради спасения монархии. Вынужденный уступить, он в отличие русского царя сразу же покинул страну и уже в Голландии подписал акт отречения.

Первые вести о германской революции, дошедшие до Москвы, вызвали общее ликование. Но уже два дня спустя Ленин заметил: “В основном, по-видимому, у немцев все-таки Февраль, а не Октябрь”. Это подтвердилось тем, что социал-демократическое Временное правительство тотчас заключило соглашение против революционных рабочих с генералитетом и магнатами капитала. Дилемма “Советы или Учредительное (в Германии Национальное) собрание?” возникла в обеих странах. Однако разрешилась она по-разному: дальнейшее развитие германской революции было заторможено, революционные рабочие подавлены силой оружия, Советы разрушены, а вожди, в том числе Карл Либкнехт и Роза Люксембург, зверски убиты военщиной. Триумф контрреволюции был ознаменован удушением весной 1919 г. Баварской Советской республики. Вскоре под ударами интервентов пала и Венгерская Советская республика, установленная в результате мирной, ненасильственной революции.