Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1
Шрифт:
Однако британское руководство откладывало начало прямых переговоров с Москвой. Как свидетельствуют документы Форин офис, рассекреченные после Второй мировой войны, кабинет Н. Чемберлена продолжал закулисные консультации с Берлином в попытках отодвинуть вторжение гитлеровских войск в Польшу. В Лондоне и Париже рассчитывали, что шантаж Гитлера перспективой новой Антанты и как следствие войной Германии на два фронта, охладит воинственный пыл фюрера. В свою очередь, государства–соседи СССР на западной границе опасались угрозы как со стороны Берлина, так и Москвы, возражая против обязательств пропустить советские войска через свои территории для отпора нацистской агрессии. Одновременно Великобритания провела серию дипломатических консультаций с Японией, которые 24 июня 1939 г. завершились подписанием соглашения Арита — Крейги (по фамилиям японского министра иностранных дел и британского посла в Токио) о признании «особых интересов» Страны восходящего солнца в Китае. Наблюдатели расценили этот акт как «дальневосточный
Наконец, 12 августа 1939 г. начались переговоры военных делегаций СССР, Великобритании и Франции, хотя уровень представительства на них европейских партнеров существенно уступал советскому. К 21 августа французская делегация выразила принципиальное согласие подписать трехстороннюю военную конвенцию, однако британская сторона продолжала занимать выжидательную позицию. Как показали дальнейшие события, отсрочка подписания этого документа явилась роковой.
Следует отметить, что, по мнению большинства историков, идея согласования интересов Германии и СССР стала занимать сталинское руководство еще с конца 1938 г. Серьезное влияние на Кремль, как отмечалось выше, оказала Мюнхенская сделка западных держав, лишавшая Москву стратегической инициативы в Европе. На протяжении первой половины 1939 г., и особенно после поражения республиканской Испании, ликвидации независимости Чехословакии и оккупации Италией Албании обе стороны — Германия и Советский Союз — избегали взаимной резкой критики, столь характерной для 1933-1938 гг. Для Кремля, как показывают источники, отсутствовала принципиальная разница между капиталистическими западными государствами. И. В. Сталин, так же как и А. Гитлер, стремился избежать войны на два фронта (против Японии на Дальнем Востоке и Германии в Европе). Для фюрера главной задачей в этот период являлось обеспечение тыла на востоке Европы в случае войны против Франции и Англии. Другая проблема Третьего рейха состояла в необходимости удовлетворения возраставших потребностей нацистской военной машины в сырье за счет расширения его поставок из союзных государств и СССР.
Первые зондажи относительно возможности советско–германского урегулирования были сделаны на торговых переговорах в июле 1939 г. 3 августа министр иностранных дел И. фон Риббентроп передал советскому представителю в Берлине пожелание германской стороны разрешить все проблемы двусторонних отношений, центральное место в которых занимала судьба Польши. В ответ Москва заявила о согласии на переговоры, которые должны были привести к подписанию пакта о ненападении, сдерживанию Японии (напомним, что в этот момент еще продолжалась «малая» советско–японская война в районе р. Халхин–Гол) и предоставлению совместных гарантий странам Балтии.
Для ускорения переговорного процесса (поскольку германские войска уже концентрировались на польской границе) Гитлер направил личное послание Сталину, который согласился принять Риббентропа 23 августа 1939 г. В ночь на 23 августа пакт о ненападении сроком на десять лет и секретный протокол к нему были подписаны в Кремле.
Согласно протоколу в сфере влияния СССР оказывались Финляндия, Эстония, Латвия, польская территория к востоку от рек Нарев, Висла и Сан, а также Бессарабия. Германская сфера охватывала Литву и Западную Польшу. Пакт ставил точку в переговорах Москвы с западными демократиями о союзе. Договор о ненападении нарушал советско–французские договоренности 1935-1936 гг. о необходимости взаимных консультаций при заключении военно–политического соглашения с третьей стороной. 24 августа делегациям Великобритании и Франции было заявлено о прекращении консультаций и предложено покинуть Москву.
Заключение советско–германского договора стало неожиданным для мировой общественности. В Лондоне, Париже, Риме, Токио и Вашингтоне не могли представить себе, что острейшие противоречия по идеологическим вопросам уйдут на второй план в момент совпадения стратегических интересов СССР и Германии. Специалисты продолжают дискутировать по поводу роли и значения пакта 23 августа 1939 г. для начала Второй мировой войны и последовавших событий. Одни историки придерживаются концепции вины И. В. Сталина, который согласился на сделку с А. Гитлером, совершенную втайне от мирового общественного мнения и принесшую в жертву национальные чаяния государств, расположенных между Германией и СССР. Другие склонны оправдывать Кремль в совершении этого шага, приводя аргументы «двойной игры» британской и французской дипломатий. По их мнению, политика соглашательства с Берлином позволила Москве выиграть время для лучшей подготовки к войне, вернуть утраченные территории, отодвинуть на запад стратегические рубежи, снять угрозу распространения агрессии Японии на советский Дальний Восток.
И. В. Сталин и министр иностранных дел Германии И. фон Риббентроп после подписания договора о ненападении между Германией и Советским Союзом. Москва, 1939 г. РГАКФД
Не претендуя на исчерпывающую оценку советско–германского договора, выскажем мнение, что очевидная тактическая победа сталинского
руководства явилась пирровой, обернувшись в перспективе стратегическим проигрышем, последствия которого наша страна ощущает до настоящего времени. Речь идет о миллионах людей, отдавших жизни на полях Второй мировой войны, а также о том моральном ущербе, который был нанесен престижу России сталинским руководством, заключившим сделку с гитлеровским режимом. Можно констатировать, что СССР после 23 августа фактически поменялся ролями с западными демократиями, переняв их тактику. В то время как Великобритания и Франция вынуждены были объявить Германии войну после нападения на Польшу, Москва решала свои геополитические задачи.Подводя итоги генезиса, развития и краха Версальско–Вашингтонского миропорядка, следует подчеркнуть, что, несмотря на все свои внутренние противоречия и слабости, отразившие переходный характер эпохи, само его существование дало богатейший опыт сотрудничества как крупных, так и малых стран в их стремлении решать сложные проблемы взаимных отношений по–новому, с учетом мнения широких социальных слоев и общественных движений.
Советская Россия и СССР: революция и модернизация
К началу 1917 г. в России обострился социальный кризис, сложившийся еще в начале века в ходе модернизации России и включавший аграрный, рабочий и национальный «вопросы», а также проблему неэффективности самодержавия. Революция 1905-1907 гг. и последующие реформы не разрешили эти противоречия в достаточной степени, чтобы предотвратить новую революцию, задачей которой было так или иначе решить эти «вопросы» и проблемы, вставшие перед страной. В деревне сохранялось малоземелье крестьян, крестьяне искали работу в городе, сбивая цену рабочей силы. Недовольство городских низов соединялось с протестом средних слоев, в первую очередь интеллигенции, против бюрократических и аристократических порядков. Окружение императора подвергалось острой критике в прессе и Государственной думе, однако полномочия даже этого, избиравшегося на неравноправной основе представительного органа власти были слишком малы, чтобы изменить ситуацию.
Первая мировая война обострила социальные противоречия, существовавшие в Российской империи, особенно в городе, где уровень жизни рабочих падал из–за инфляции. Миллионы людей, прежде занятых производительным трудом, ушли на фронт, который потреблял 250-300 млн пудов из 1300-2000 млн пудов товарного хлеба. Это пошатнуло продовольственный рынок. Управленческие ошибки и дезорганизация транспорта приводили к сбоям поставок продовольствия в крупные города. В России впервые возник дефицит дешевого хлеба. В столицах выстраивались длинные очереди за хлебом — «хвосты». При этом можно было купить более дорогие булки и кондитерские изделия. Но для их приобретения у рабочих не было достаточных доходов. 22 февраля произошел локаут на Путиловском заводе в Петрограде. Свою роль в начале волнений сыграла и агитация социалистов, приуроченная к международному дню трудящихся женщин (23 февраля — здесь и далее до 14 февраля 1918 г. даты даются по юлианскому календарю, если не оговорено другое). В этот день в столице начались стачки и демонстрации рабочих, сопровождавшиеся разгромом булочных и столкновениями с полицией.
24 февраля появились лозунги «Долой самодержавие!», что свидетельствовало о перерастании продовольственных волнений в революцию. 25 февраля, сразу же после того как ему сообщили о происходящем, император отправил военному губернатору Петрограда С. Хабалову телеграмму: «Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны против Германии и Австрии». «Эта телеграмма… меня хватила обухом… — вспоминал потом генерал Хабалов. — Как прекратить завтра же?.. Государь повелевает прекратить во что бы то ни стало… Что я буду делать? Как мне прекратить? Когда говорили: “Хлеба дать” — дали хлеба, и кончено. Но когда на флагах надпись “Долой самодержавие!”, какой же тут хлеб успокоит! Но что же делать? — царь велел: стрелять надо…» Вечером 25 февраля демонстранты, привыкшие к относительной безопасности своих действий, были встречены ружейным огнем. Кровопролитие привело к новому витку конфронтации.
Толпа перед Казанским собором. Петроград, 1917 г. РГАКФД
27 февраля восстали войска Петроградского гарнизона. По инициативе социал–демократов был создан Совет рабочих депутатов, состоящий из представителей рабочих коллективов и социалистических партий. Волнения переросли в революцию, которая вышла за пределы столицы. В Москве начались массовые демонстрации рабочих.
26 февраля было принято решение правительства объявить перерыв в заседаниях Думы. 27 февраля либеральная часть депутатов создала Временный комитет Государственной думы (ВКГД) «для водворения порядка в г. Петрограде и сношения с организациями и лицами» во главе с председателем Думы М. Родзянко. Как государственное учреждение, Дума обеспечивала какую–то видимость законности всему движению, и войска двинулись присягать ей к Таврическому дворцу.