Миротворец 2

— Так… — перешел Александр к более предметным вещам, — и какие же у вас есть предположения относительно бомбиста? Кто-то из этих эсеров?

— Мы работаем над этим вопросом, государь, — ушел от прямого ответа генерал, — но вероятность того, что террорист из этой организации, очень велика.

— Знаете что сделаем, Иван Афанасьевич, — задумчиво сделал вывод из этой беседы Александр, — надо просто арестовать всех руководителей, которых вы сейчас перечислили, и пусть они сидят в тюрьме… никаких поселений, оттуда очень легко убежать — Шлиссельбург и точка.

— Да за что же их арестовывать, государь? — задал недоуменный вопрос Булгаков.

— Есть такая поговорка, Иван Афанасьевич, — закончил свою мысль царь, — был бы человек, а дело на него найдется… наверняка у них куча запрещенной литературы запрятана в разных местах. Опять же связь с бомбистом можно добавить — я не меньше вас уверен в том, что это человек из их боевой организации. Террор надо пресекать на корню, верно?

Глава 24

— И вот еще что, — вспомнил Александр перед самым финалом беседы, — я хочу поговорить с главами еврейских общин в России… они же у них есть, эти главы?

— Ээээ… — от неожиданности потерял дар речи Булгаков, — это не совсем мой вопрос, но я постараюсь его решить.

— Хорошо, господин Победоносцев вам поможет, я распоряжусь… постарайтесь уложиться в неделю… и пусть даже это будут не формальные руководители, а просто влиятельные люди.

— Буду стараться, государь, — не очень уверенным тоном ответил жандарм, — а можно осведомиться насчет повестки будущей встречи? Евреи же будут задавать этот вопрос…

— Конечно, можно — на повестке дня будет еврейский вопрос в России. Сколько их всего в нашей державе, кстати, не подскажете?

— Ээээ… — вторично проглотил язык генерал, — с точностью до одной души не скажу, но примерно пять миллионов… почти все в Польше и в черте оседлости, в самой России очень немного, около двухсот тысяч.

— Я вас понял, — кивнул царь, — можете идти… и о всех новостях по поимке этого бомбиста доносите мне лично… о существенных новостях, конечно.

Еврейский вопрос

— А как вообще у нас оказалась такая масса еврейского населения? — спрашивал Александр у Победоносцева, который прибыл на беседу на следующий день.

— Это очень древняя и сложная проблема, государь, — вздохнул тот, — если не углубляться в древнюю историю и не вспоминать Хазарию и Ивана Грозного, то большие массы евреев появились в России после разделов Польши… при Екатерине II это случилось… то есть они ниоткуда не прибывали, а просто вошли в состав империи вместе с новыми территориями, ваше величество.

— Так… — потер лоб Александр, — а в Польше они откуда в таких количествах возникли? От нее до Палестины довольно далекое расстояние.

— Хорошо, я расскажу, только это будет довольно длинный рассказ, — предупредил Победоносцев. — Как известно, еврейское рассеяние из Палестины стартовало после разрушения Иерусалима во втором веке нашей эры. При императоре Тите это случилось, во время Иудейской войны. Расселение произошло во все стороны света, в том числе и в Волжскую Хазарию, но больше всего евреев осело в Испании. Там они благополучно пережили арабское завоевание, у арабов больших претензий к евреям не было, в отличие от христиан, но проблемы начались уже после Реконкисты…

— После чего? — не понял Александр.

— Реконкиста это отвоевывание в переводе — длительный процесс возвращения завоеванных арабами испанских земель, продолжался семьсот лет, вплоть до конца пятнадцатого века. А когда испанцы закончили войну с арабами, их взоры устремились на нового врага — евреев. В 1492 году… да-да, в том же самом, когда Колумб открыл Америку… в Испании был принят так называемый Альгамбрский эдикт, предписывающий всем евреям покинуть Испанию. Тем же, кто не подчинится, была уготована тяжелая жизнь в гетто…

— Что такое гетто? — леще раз перебил собеседника царь.

— Гетто… — начал вспоминать Победоносцев, и тут же вспомнил, — это от итальянского слова, переводящегося, как «литейная» — просто одно из первых таких мест появилось в Венеции в районе местной кузницы, потом как-то прижилось. Так вот, гетто это огороженная часть населенного пункта, предназначенная для проживания иудеев. Они должны были нашивать на одежду шестиконечную звезду и не могли покидать пределы гетто без специального разрешения.

— Не очень веселая у них жизнь началась, — задумчиво ответил Александр, а Победоносцев продолжил.

— Так вот, евреи в своей массе выбрали отъезд, а принять их согласились только две европейские державы — Польша… на тот момент Речь Посполитая… и Германия, то есть совокупность немецкоязычных княжеств и королевств. Выехавшие из Испании евреи распределились между ними примерно поровну. Так вот в Польше и Литве и оказались большие массы иудеев, а после трех разделов Польши они достались Российской империи, так сказать, по наследству.

— В общих чертах понятно… у евреев же ведь есть много ограничений в правах, верно?

— Правильно, государь — помимо запрета выезда из черты оседлости есть еще невозможность покупать и арендовать землю вне черты оседлости, им нельзя также торговать по воскресеньям и праздникам, и вдобавок имеются серьезные ограничения на обучение в высших учебных заведениях.

— И какие же эти ограничения?

— В пределах черты оседлости не больше 10% иудеев от общего числа учащихся, вне пределов черты — 5%, в двух столицах 3%.

— В принципе достаточно справедливые цифры, — задумался царь, — евреев же не больше 5% от общего населения России…

— Они так не считают, государь, — поправил его Победоносцев, — квоты на обучение, насколько я знаю, вызывают наибольшее раздражение у иудеев.

— Почему?

— Традиция у них такая — сто процентов грамотности с детских лет. В дальнейшем почти все они мечтают получить высшее образование.

— Я вас понял, Константин Петрович, — кивнул царь, — ну что же, побеседуем с иудейскими лидерами и попробуем найти взаимопонимание… не дело ведь, если в непримиримой оппозиции у нас почти что одни евреи числятся.