Мировой кризис: Общая теория глобализации

В принципе это создает потенциальную возможность для конструктивного сотрудничества, однако практика показывает, что именно вследствие разнопланового характера разработки оказывающихся бесхозными российских ресурсов участники глобальной конкуренции в принципе не смогут договориться - точно так же, как полтора века назад белые золотоискатели не могли договориться с аборигенами, хотя от одной и той же территории им требовались качественно разные, не совпадающие ресурсы и, соответственно, они не слишком сильно мешали друг другу.

В результате Россия легко может стать полем хаотического и в принципе неуправляемого столкновения американских супертехнологий с ползучей китайской (и при том в основном аграрной) экспансией, с одной стороны, и европейской зарегламентированной бюрократией с исламскими проповедниками (если вообще не с «воинами джихада») - с другой.

Понятно, что даже начало движения к подобной ситуации само по себе качественно дестабилизирует все развитие современного человечества.

Таким образом, в результате выпадения Советского Союза и России из процесса всемирно-исторического развития человечества мир скачкообразно динамизировался, усложнился и стал в результате этого фантастически неустойчив.

С другой стороны, в этих условиях, которые являются вполне критическими и сами по себе, возможный распад России породил огромную зияющую рану, своего рода «черную дыру», в которую могут втянуться вместо своего гармоничного синтеза все доселе параллельно существовавшие и развивавшиеся человеческие цивилизации.

Таким образом, Россия, превратившись в последнюю не поделенную на сферы влияния территорию, своего рода «последнее Эльдорадо», становится детонатором глобальной нестабильности.

Мировое развитие и весь человеческий прогресс сегодня легко может выродиться в беспорядочную драку за открывающееся «трофейное пространство», подобную борьбе за передел аналогичного пространства в виде сначала колоний и потенциальных колоний, а затем и подчинение более слабых государств, породившей сначала колониальные войны рубежа прошлого и позапрошлого века, а затем и обе «горячие» мировые войны. Поддержание баланса глобальной конкуренции и, соответственно, минимально необходимой для нормального развития человечества стабильности и предсказуемости становится в принципе невозможным после того, как впервые после Второй Мировой появилась реальная возможность передела мира, доступная одновременно практически для всех серьезных участников глобальной цивилизационной конкуренции: США и объединяющейся Европы, Японии, Китая и исламского мира.

Между тем еще в начале 70-х годов было неопровержимо доказано, что в условиях сверхсложности (многофакторного и многоуровневого взаимодействия) увеличение числа участников конфликта свыше двух практически неизбежно ведет к его неуправляемой эскалации и достаточно быстрому переходу в режим «самоподдерживающейся критичности», то есть рассматриваемая система гарантированно идет вразнос и впадает в устойчивый хаос.

Таким образом, однополярный мир не просто невозможен по определению. Сама попытка построить его, выразившаяся в уничтожении Советского Союза как участника глобального противостояния, усложнила и ускорила развитие человечества до такой степени, что поставила его на грань самоподдерживающегося хаоса.

Дальнейшее ослабление России, объективно превращая ее не только в арену, но и, что представляется наиболее значимым, катализатор межцивилизационного столкновения, стремительно увеличивает эту угрозу, исключительно серьезно воспринимаемую сегодня практически всеми развитыми обществами.

3.3. Россия как «встроенный стабилизатор»

«Соль земли, надежда мира, теин в чаю…»

(Н.Г.Чернышевский)

Исчезновение России поставит под угрозу само существование человеческой цивилизации в ее нынешнем стабильном состоянии не только из-за качественного роста вероятности глобальных техногенных и социо-психологических катастроф, описанных в первом параграфе настоящей главы, и не только из-за кардинального обострения и хаотизации глобальной конкуренции, которой посвящен второй параграф.

Не менее важно и то, что в этом случае человечество останется без важнейшей функции, традиционно исполняемой Россией, - без постоянно производимых ею творцов и революционеров (подробней об этом см. параграф 17.3), век за веком оказывающихся искорками, воспламеняющими и запускающими самые разные механизмы мирового общественного развития.

Устойчивость и жизнеспособность человечества как вида определяется его внутренним разнообразием, а как социального механизма - его творческой способностью. Будучи уникально своеобразным конвейером по производству творцов и революционеров, Россия остается и, по всей вероятности, останется на всем протяжении своего существования единственной страной мира, обеспечивающей выполнение человечеством этих функций - причем обеих одновременно.

Это делает ее стратегически незаменимой, а ее разрушение - прямой угрозой для всего современного человечества.

Однако историческая функция России значительно шире и разнообразнее описанной. На протяжении практически всего времени своего существования она представляла собой огромное буферное пространство, разделяющее Восток и Запад. Не позволяя им схлестнуться в смертельной схватке «на уничтожение», наша страна тем самым обеспечивала человечеству сохранение критически необходимого для его устойчивого развития уровня разнообразия в виде сохранения двух принципиально различных типов культуры.

Единственный пример, когда эта поистине всемирно-историческая роль была выполнена лишь отчасти - татаро-монгольское нашествие XIII века. Однако, даже прорвавшись в конце концов (далеко не с первой попытки) сквозь Русь в венгерские степи, татаро-монголы оказались измотаны настолько, что не смогли не только изменить ход развития Европы, но и оказать на него сколь-нибудь значительного влияния.

Обеспечивая таким образом необходимый для сохранения жизнеспособности человечества (как мы видим сегодня, когда начинается эпоха синтеза двух великих культурно-цивилизационных подходов) уровень его внутреннего разнообразия, Россия, если прибегнуть к терминологии Л.Н.Гумилева, гасила все пассионарные волны в наиболее высокой степени их накала, - как раз тогда, когда, где бы и при каких бы условиях они ни зарождались, они просто в силу географического фактора должны были до нее докатиться.

Гася эти пассионарные волны, Россия постоянно вбирала в себя их энергию, но сама никогда не разряжалась подобной им пассионарной волной. Это противоречие объясняется тем, что в значительной степени российское общество пережигало эту энергию внутри себя, не давая ей разрушительного выхода в остальное человечество. Возможно, чудовищное в своей бессмысленности, трагичности и неизменности уничтожение всего лучшего, что в ней рождалось (а с другой стороны, рождалось же - из года в год, веками и тысячелетиями!), и постоянный разлад наиболее прогрессивной и энергичной части общества с реальностью являлись и являются именно способом такого «пережигания» избыточной и потому опасной для человечества его собственной энергии.

В этом отношении Россия выполняла роль своего рода «трансформатора», понижающего напряжение за счет вполне бессмысленной и во многом саморазрушительной или по крайней мере самоограничивающей работы.

Однако Россия была не только «трансформатором»: она не только волна за волной принимала и пережигала всемирную пассионарную энергию (возможно, направляя ее часть то ли в коллективное подсознание, то ли в надсознание), но и постоянно разряжалась ей, хотя разрядка эта происходила в весьма оригинальной и специфической форме.