Мировой кризис: Общая теория глобализации

Весьма существенное изменение произошло на рубеже 80-х и 90-х годов, с началом глобализации. Если в 80-е годы высшее образование и занятость в финансовой и управленческой сферах еще позволяли поддерживать относительно высокий уровень доходов, то в 90-е годы требования к творческому характеру и уникальности знаний и управленческих навыков возросли настолько, что высшее образование само по себе перестало гарантировать жизненный успех. Выпускник университета столкнулся с необходимостью серьезной послевузовской подготовки и напряженной интеллектуальной работы, в ходе которых он доказывал уникальных характер своих способностей и умений и в первую очередь - способность к самостоятельному высокоэффективному творчеству в соответствующих сферах человеческой деятельности. (СЛАВА)

«Рост благосостояния наблюдается в основном у высококвалифицированных работников и практически не затрагивает большинство людей, включение которых в совокупную рабочую силу общества представляется насущной необходимостью» (СЛАВА). «Даже в Америке всегда существовал привилегированный класс, но никогда ранее он не находился в такой опасной изоляции от окружающего мира».

Принципиально важна все более полно проявляющаяся в развитых обществах тенденция к «замыканию новой высшей социальной страты». Достаточно указать, что только в период с 1970 по 1990 года реальный (с учетом инфляции) рост средней стоимости обучения в частных университетах США превысил 1,6 раза.

«В рамках складывающейся новой социальной структуры можно прогнозировать как продолжение существующей поляризации, так и замыкание различных социальных и профессиональных общностей с дальнейшей поляризацией внутри каждой из них. В научной литературе … не подвергается сомнению наличие разрыва между наиболее обеспеченной и приспособленной к современным… переменам стратой и большинством общества, который будет расти, а также тот факт, что основной социальной проблемой становится рост бедности формирующегося низшего класса».

Социальный конфликт, зреющий в недрах современных развитых обществ, носит несравнимо более глубокий и непримиримый характер, чем даже традиционный для индустриального общества конфликт между буржуазией и пролетариатом. Причина - такие новые явления, как:

принципиальное различие мотиваций между доминирующим и подавляемым классом (для первого характерна постэкономическая мотивация, то есть стремление к самореализации, а не к богатству); эта проявившаяся впервые в истории противоположность целей при конкуренции за одни и те же ресурсыне позволяет им «говорить на одном языке» и достигать компромисса (нечто схожее наблюдается в конкуренции между цивилизациями - подробней о ней см. параграф 10.2.3.);

независимость доминирующего класса от подавляемого: если буржуазия не может существовать без пролетариата, что и позволяет последнему бороться за свои права, то современная управленческо-интеллектуальной элита не нуждается непосредственно в рутинном труде традиционных занятых, так как производит и реализует новые знания и умения без их помощи;

ограниченность возможностей вхождения в ряды работников интеллектуального труда личными способностями (во многом обусловленными наследственностью, а не воспитанием), дороговизной образования и тем, что, «когда человек осознал себя недостаточно образованным, оптимальный период для получения современного образования уже позади». (СЛАВА)

Все эти относительно новые, не представимые в индустриальном обществе явления были кардинально усилены массовым распространением технологий формирования сознания, ставшим одним из факторов начала глобализации.

Базовое противоречие развитого общества, которое лишь начинало складываться и проявляться в ходе научно-технической революции и распространения информационных технологий, на вершине этого процесса - в условиях глобализации и тотального доминирования технологий формирования сознания - обнажилось в полном объеме и во всей своей безобразной самоочевидности.

Сегодня это противостояние двух обособленных друг от друга, не понимающих друг друга и не нуждающихся в этом понимании групп населения. Верх «социальной лестницы» занимают интеллектуально-управленческая элита и обслуживающие ее профессионалы, плавно трансформировавшиеся в «информационное сообщество», а точнее - уже и в «информационный класс». Они обеспечили высочайший уровень благосостояния и потому стремятся не столько к увеличению доходов, сколько к самореализации. Ей противостоят разнородные разрозненные массы, добывающие привычный объем материальных благ за счет дешевеющего рутинного труда.

Это противоречие последовательно обостряется, носит все более антагонистический характер и сегодня не имеет видимого конструктивного взаимоприемлемого выхода.

Базовым социальным противоречием эпохи глобализации стало противоречие между «информационным сообществом», участвующим в разработке и применении технологий формирования сознания, и всех остальных социальных слоев и групп современного общества, члены которого являются простым объектом систематического применения указанных технологий.

Более того: все более очевидные и близкие перспективы применения к человеку биотехнологий, кардинально повышающих его качества (в том числе, вероятно, творческие и интеллектуальные) способны перевести это противоречие на качественно иной и, по-видимому, совершенно безнадежный уровень противостояния групп организмов, различающихся не только с социально-экономической, но и с биологической точки зрения. (СЛАВА, ФУКУЯМА)

Недаром в развитых странах «в последние годы осознание необратимости нового социального расслоения становится всеобщим».(СЛАВА).

* * *

На наших глазах под воздействием процессов глобализации происходит все более жесткое и необратимое разделение людей, социальных групп и, как будет показано ниже (см. параграф …), целых обществ по степени их участия в создании и использовании информационных технологий и - в практически полной взаимосвязи с этим - по их богатству.

Каждое из этих обществ (кроме разве что «конченых» стран), в свою очередь, необратимо разделяется на «информационное сообщество» и всех остальных. Наиболее острым и болезненным это разделение окажется там, где доля «информационного сообщества» в населении будет наибольшей, - в развитых странах и в первую очередь в наиболее развитой стране - в США.

Подобная внутренняя неоднородность будет «встроенным дестабилизатором» этого, наиболее развитого и сильного общества. А значит, бурная и беспощадная информационная революция не оставляет надежды на спокойное и обеспеченное будущее даже ему.

5.3. Экзотические типы потребления и поляризация субкультур

Столкнувшись с шокирующим всякое демократическое сознание обособлением и самоизоляцией «информационного сообщества», легко предположить, что остальная часть общества избежала преобразующего воздействия технологий формирования сознания и продолжает развиваться по-старому, «как ни в чем не бывало».