Мировой кризис: Общая теория глобализации

Глобализация, последовательно и при том с растущей глубиной и жестокостью раскалывая человечество сначала по способности к творчеству, затем по причастности к технологиям формирования сознания, а затем, возможно, и по степени преобразованности в результате применения биотехнологий, ставит под вопрос саму идеологию коллективного выживания. Взамен ей она создает для наиболее успешных членов наиболее успешных обществ все более и более привлекательный соблазн группового или даже вовсе индивидуального процветания за счет деградации и даже уничтожения огромных масс менее успешных людей.

Подобная система ценностей может соответствовать или не соответствовать долгосрочным тенденциям развития человечества - ибо не доказано и в силу заведомой недостаточности наблюдаемого промежутка времени не могло быть доказано, что уловленные нами тенденции глобализации носят долгосрочный характер. Однако не вызывает сомнения, что она не соответствует ни его интересам как целого, ни выражающей эти интересы господствующей морали.

Антиглобалисты, стихийно выражающие эти интересы и исповедующие эту мораль, склоняются тем самым к идеалам солидарности и справедливости, - безусловно, левым идеалам. То, что в условиях глобализации простая человечность, стремление к коллективному выживанию и другие побуждения следовать естественным склонностям человеческой натуры с болезненной однозначностью ведут нас в лагерь левых политических сил, требует серьезного анализа, способного привести к глубокой переоценке ценностей.

Политическая жизнь, как и жизнь человечества, развивается циклично. Перекос в сторону либеральных ценностей, совпавший с наиболее интенсивным периодом развертывания глобализационных процессов, обнажил недостаточность этих ценностей «в чистом виде» и привел к болезненным диспропорциям, поставившим под угрозу само человеческое общество. Сегодня маятник идет в другую сторону - и мир все больше начинает нуждаться в реализации левых идеалов, левых ценностей, в дополнении материального и финансового прогресса прогрессом духовным, в первую очередь моральным.

В 90-е годы ХХ века развитые страны сделали колоссальный рывок вперед, оказавшийся непосильным для основной части человечества. Теперь пора, выражаясь военным языком, «закрепиться на достигнутых позициях и подтянуть тылы», то есть обеспечить отстающему большинству возможности развития, необходимые хотя бы для продолжения прогресса вырвавшегося вперед меньшинства.

Когда эта задача будет так или иначе решена, вектор господствующего политического процесса переменится в очередной раз. Но сегодня ветер истории дует влево, - и живым свидетельством этого выступает антиглобалистское движение. Ослабив напор и в значительной степени отказавшись от уличных беспорядков как способа привлечь к себе внимание (правда, лишь после того, как эта задача была решена), антиглобалисты наращивают свою легитимность, - а с ней и свою влиятельность.

Правда, нельзя забывать о том, что левые идеалы, как и любые другие, наряду с позитивным несут и значительный деструктивный заряд. Об опасностях, подстерегающих человечество на пути их последовательного воплощения в жизнь, свидетельствует и трансформация их нынешнего носителя - антиглобалистского движения.

За считанные годы это «живое творчество масс» породило ряд окостенелых и поразительно догматичных бюрократических структур, смертельно скучных, заорганизованных, схоластичных, абсолютно недееспособных и совершенно нетерпимых к инакомыслию. Эти бюрократические структуры уже успели подорвать колоссальный потенциал антиглобалистов, проделавших в этом отношении типичный путь левого движения.

Будем надеяться, что у человечества в предстоящем ему дрейфе влево хватит сил осознать пример антиглобалистского движения и сделать из него необходимые выводы.

6.3. Партизанская конкуренция

Как и всякий значимый фактор общественной жизни, антиглобалистское движение активно и разнообразно используется участниками глобальной конкуренции. Это использование, за редчайшими исключениями, носит глубоко скрытый характер; как правило, о нем можно лишь догадываться, анализируя «задним числом» те или иные действия антиглобалистов и результаты их акций.

Существенно, что подобным анализом не следует злоупотреблять, чтобы не впасть в непростительный при изучении процессов общественного развития грех конспирологии. В большинстве случаев мы не имеем внутренней информации о тех или иных причинно-следственных связях и являемся, таким образом, обычными сторонними наблюдателями. Соответственно мы, как правило, в принципе не имеем возможности установить, является ли то или иное действие результатом стихийной инициативы участников самостоятельно развивающегося общественного движения или же хитроумной операции, организованной (в том числе, возможно, и без информирования непосредственных исполнителей) представителями тех или иных сил, участвующих в глобальной конкуренции.

Так, например, легко представить одну из фундаментальных инициатив современного антиглобалистского движения - введение налога на международные финансовые спекулятивные операции - простым инструментом борьбы с международными финансовыми спекулянтами со стороны их стратегических конкурентов - выросших из реального сектора современных высокотехнологичных корпораций (в том числе и компьютерных), производящих новые нефинансовые технологии.

Эти предположения могут соответствовать истине - но узнать это нельзя, не проведя специальных исследований антиглобалистского движения. А исследования такого рода окажутся либо технологически недоступными, либо требующими методов проведения, которые исключат саму возможность огласки их результатов.

Таким образом, вопрос о месте антиглобалистского движения в современной глобальной конкуренции оказывается настолько тонким и деликатным, что точный ответ на него следует признать принципиально недоступным для обычного аналитического сообщества. Это одна из тех кантовских «вещей в себе», которые неминуемо сопровождают борьбу за политическое и экономическое влияние.

Однако, как это ни парадоксально, точные ответы на подобные вопросы и не нужны или, по крайней мере, избыточны, так как реальное развитие общественных движений в основном идет строго противоположным образом. Не их используют в качестве инструмента той или иной «большой игры», а сами они ищут ее участников, хотя бы примерно соответствующих их целям и образу действий. Найдя таких игроков, общественные движения конкурируют за возможность стать их инструментами, что приносит не просто деньги, но возможность дальнейшего развития и, соответственно, открывает новые исторические горизонты.

Дело в том, что по-настоящему эффективные, профессиональные деятели общественных движений обеспечивают их финансирование за счет агрессивного фандрайзинга (напоминающего «агрессивный маркетинг»), похожего на описанную в параграфе 5.3. деятельность по удовлетворению и созданию маргинального спроса.

Пример 12.

Глобальный фандрайзинг как фактор общественной жизни

Какое бы действие ни предполагала совершить та или иная общественная сила, в силу невообразимого разнообразия глобальной конкуренции в мире найдутся ее участники, которым это действие пойдет на пользу - или, по крайней мере, которыми оно может быть использовано. Осознав свою заинтересованность в соответствующих действиях, эти участники, в большинстве случаев обладающие значительными финансовыми ресурсами (иначе они не могли бы участвовать в глобальной конкуренции), в принципе готовы оплачивать их осуществление.

Проникнувшись этим самоочевидным фактом и положив его в основу своих действий, человек становится фандрайзером: в соответствии с «принципом Талейрана» он начинает искать соответствующие силы и убеждать их в необходимости для них тех самых действий, которые он собирается предпринять.

Конечно, процесс получения денег отнюдь не носит автоматического характера. Существуют естественные проблемы доверия, пассивности, забюрокраченности и простой человеческой ограниченности потенциальных спонсоров. Кроме того, большинство оказывающих постоянную финансовую поддержку организаций имеют постоянных, традиционных партнеров и не склонно менять устраивающий их сложившийся порядок, в рамках которого новые претенденты на финансирование могут рассчитывать лишь на роль субподрядчика. При этом они будут выполнять весь объем соответствующих работ, но получать лишь незначительную часть выделяемых на соответствующие нужды денег (основная часть которых будет оседать в карманах их традиционных получателей, занимающих монопольное положение).