Мировой порядок

Китайское отношение к переговорам было прямо противоположным. Война и мир являются двумя сторонами одной медали. Переговоры – это продолжение сражения. Как писал в своем трактате «Искусство войны» древнекитайский стратег Сунь-цзы, важнейшим противоборством будет психологическое – необходимо влиять на планы противника и подрывать его уверенность в успехе. Свертывание противником боевых действий – не что иное, как признак слабости, которую нельзя упускать, и следует наращивать собственное военное преимущество. Коммунистическая сторона воспользовалась сложившейся тупиковой ситуацией, чтобы усилить обеспокоенность американской общественности безрезультатной войной. Фактически во время переговоров Америка несла такие же потери, как и в ходе наступательной фазы войны.

В конце концов каждая сторона достигла своей цели: Америка оставила в силе доктрину сдерживания и сохранила территориальную целостность союзника, который с тех пор превратился в одну из ведущих стран Азии; Китай доказал решимость защищать подступы к своим границам и продемонстрировал пренебрежение к международным правилам, в разработке которых он не принимал никакого участия. Результатом была ничья. Однако она обнажила потенциальную уязвимость возможности Америки увязывать стратегию с дипломатией, власть – с легитимностью и определять важнейшие цели. Корея в конечном счете «провела черту». Это была первая война, когда Америка явным образом отказалась от победы как цели, и в этом было предвестие того, что случится в будущем.

Как выяснилось, больше всех проиграл Советский Союз. Он поддержал первоначальное решение о вторжении, и ему пришлось испытать последствия такого шага, в значительной мере снабжая и обеспечивая своих союзников. Однако он утратил их доверие. Именно в корейскую войну были посеяны семена китайско-советского раскола, потому что Советы настаивали на оплате оказанной материально-технической помощи и отказались предоставить поддержку войсками. Война также спровоцировала быстрое и масштабное перевооружение США, которое моментально восстановило неопределенность в Западной Европе, сформировав ситуацию силы, это непременное условие американской доктрины сдерживания.

Каждая сторона потерпела неудачу. Ряд китайских историков полагает, что страна лишилась возможности воссоединить Тайвань с континентальным Китаем, вместо этого поддержав ненадежного союзника; Соединенные Штаты Америки утратили и ореол непобедимости, который воссиял над ними после Второй мировой войны, и – до некоторой степени – чувство направления. Другие революционеры усвоили урок, что если втянуть Америку в безрезультатную войну, то есть шансы подорвать готовность американской общественности ее поддерживать. В том, что касалось стратегии и международного порядка, в общественном сознании Америки возникла «брешь», которая стала очевидной в джунглях Вьетнама.

Вьетнам и кризис национального согласия

Даже среди неприятностей войны в Корее сочетание вильсонианских принципов и рузвельтовской геостратегии дало удивительный импульс, действовавший первые полтора десятилетия политики холодной войны. Несмотря на начавшиеся внутриполитические дискуссии, Америка организовала Берлинский «воздушный мост» 1948–1949 годов, сорвав советский ультиматум по Западному Берлину, прошла через войну в Корее, отразила попытку Советов в 1962 году разместить ядерные баллистические ракеты средней дальности на Кубе. Затем последовало заключение в 1963 году договора с Советским Союзом об отказе от ядерных испытаний в атмосфере: соглашение стало символом того, что сверхдержавам необходимо обсудить и ограничить свои возможности по уничтожению человечества. В конгрессе касательно политики сдерживания в основном существовало единодушие – ее поддерживали обе партии. Взаимоотношения между политиками и интеллектуальными сообществами были профессиональными и, как считалось, основывались на общих долгосрочных целях.

Однако национальный консенсус начал разрушаться – по времени, очень приблизительно, это совпало с убийством Джона Ф. Кеннеди. Одной из причин раскола стало потрясение, постигшее нацию после убийства молодого президента, который призывал Америку воплотить в жизнь ее идеалистические традиции. Хотя преступление совершил коммунист Освальд, какое-то время проживший в Советском Союзе, многих представителей молодого поколения тяжелая потеря заставила задаться вопросами о моральной обоснованности американского пути.

Холодная война началась с призыва поддержать демократию и свободу во всем мире, повторенного Кеннеди с еще большей страстностью в инаугурационной речи. Тем не менее с течением времени военные доктрины, питавшие стратегию сдерживания, начали оказывать губительное воздействие на восприятие общественности. Разрыв между разрушительной способностью оружия и целями, для достижения которых оно может быть использовано, оказался непреодолимым. Все теории ограниченного применения военных атомных технологий продемонстрировали свою неосуществимость. Принятая к реализации стратегия основывалась на способности нанести такой ущерб, что жертвы среди гражданского населения будут считаться недопустимыми, но при этом потери с обеих сторон в считаные дни непременно составят десятки миллионов человек. Подобные расчеты накладывали отпечаток на уверенности национальных лидеров в себе и подрывали доверие к ним со стороны общественности.

Кроме того, перенесенную на окраины Азии политику сдерживания требовалось проводить в условиях, полностью противоположных тем, которые сложились в Европе. Плану Маршалла и созданию НАТО сопутствовал успех, поскольку в Европе сохранилась, пусть и была временно прервана, политическая традиция управления. Восстановление экономики могло бы возродить политическую жизнеспособность. Однако в большинстве слаборазвитых стран политические структуры были хрупкими или же недавно возникшими, и экономическая помощь приводила к развитию коррупции не реже, чем содействовала стабильности.

Подобные дилеммы встали во время войны во Вьетнаме. Для борьбы с партизанами Южного Вьетнама Трумэн в 1951 году отправил туда гражданских советников; в 1954 году Эйзенхауэр добавил к ним военных советников; в 1962 году Кеннеди санкционировал отправку регулярных боевых подразделений США в качестве вспомогательных частей; в 1965 году Джонсон развернул экспедиционные силы, численность которых в итоге возросла более чем до полумиллиона человек. Администрация Кеннеди была на грани участия в войне, а для администрации Джонсона ведение войны уже стояло на повестке дня, поскольку администрация была убеждена, что нападение северовьетнамцев на Южный Вьетнам является началом китайско-советского наступления, ставящего целью всемирное господство, а значит, ему надо дать отпор с помощью американских войск, иначе вся Юго-Восточная Азия окажется под властью коммунистов.

При защите Азии Америка собиралась действовать так же, как в Западной Европе. В соответствии с «теорией домино» президента Эйзенхауэра, потеря одной страны и ее переход под контроль коммунистов вызовут последовательное падение других стран, и эта теория использовала доктрину сдерживания для препятствования агрессору (по образцу НАТО) и программу экономического и политического восстановления (как в случае с планом Маршалла). В то же время, чтобы избежать «расширения войны», Соединенные Штаты воздерживались от ударов по религиозным святилищам на территории Камбоджи и Лаоса, откуда войска Ханоя предпринимали нападения, оставлявшие после себя тысячи жертв, и куда они отступали, уклоняясь от преследования.

Ни одна из администраций не удосужилась предложить план завершения войны, предусматривавший нечто иное, чем сохранение независимости Южного Вьетнама, уничтожение сил, вооруженных и развернутых Ханоем с целью свергнуть южновьетнамский режим, и массированные бомбардировки Северного Вьетнама, направленные на то, чтобы заставить Ханой пересмотреть свою завоевательную политику и сесть за стол переговоров. Подобная программа не считалась чем-то необычным или противоречивым до середины второго президентского срока Джонсона. А потом волна протестов и критических выступлений в средствах массовой информации, – достигшая кульминации после Тетского наступления 1968 года, в общепринятых военных терминах обернувшегося для Северного Вьетнама сокрушительным поражением, но преподанного западной прессой как ошеломляющая победа и свидетельство провала Америки, – задела некую чувствительную струнку в душе у представителей администрации.