Миры Клиффорда Саймака. Книга 17

Я родился, собственно, не в городе, а в округе Милвилл, в доме своего деда; он стоял на высоком холме при слиянии рек Висконсин и Миссисипи, и эти две реки впечатаны и в мою жизнь, и в мои книги.

Так что Милвилл — реальное место. А вот Уиллоу-Бенд — вымышленное, хотя он тоже находится где-то в Висконсине, только я не знаю где. Эти два города я использую чаще всего, хотя есть и другие — вроде Енотовой Долины.

К.:У вас есть и повторяющиеся имена — собаки Тоузер и Боузер, банкир Стивенс, — которые вы используете по нескольку раз.

С.:Наверное, это просто моя ошибка. Такое выражение, как «банкир Стивенс», сразу вызывает в сознании четкий образ…

К.:Да, этакий лысоватый человечек среднего роста и средних лет, в костюме и при часах с цепочкой…

С.:…Который продаст тебя за десять центов. И мне так понравился этот образ, что я забыл, что уже где-то его использовал.

Л.:Вы также написали немало рассказов о пожилых людях, причем отнюдь не в последние годы.

С.:Да, о стариках я писал в молодости. Странно, но когда я был молодым, во мне очень глубоко сидело почтение к старости. Мне не казалось, что старость — это что-то ужасное. Возможно, те старики, которых я описывал, в чем-то похожи на людей, с которыми я был знаком, хотя реальных людей я никогда не описываю в своих книгах. Наверное, я писал эти рассказы из уважения к старости. А теперь мне семьдесят пять лет, и я вижу, что старость — это действительно не так плохо! Это лучшее время жизни. Плохо только, что болезни куда сильнее ударяют по старым людям. Это одна из тех причин, по которым я хотел бы видеть больший прогресс в здравоохранении.

Л.:Вы, кажется, написали несколько рассказов о том, как инопланетяне дарят людям универсальное лекарство.

С.:Это был рассказ «Shotgun Cure», но за лекарство пришлось платить. Как по-вашему, цена была разумной?

Л.:Честно говоря, я не совсем понял, что вы хотели сказать этим рассказом. Что-то вроде: «Давайте остановимся и подумаем, что нам делать с технологией, которая у нас уже есть, а не будем тянуться все дальше»?

С.:Я хотел сказать, что технология — это тоже болезнь, которую надо лечить. Нет, я неправильно выразился — не сама технология, а то общество крысиных гонок, в котором мы живем и которое так тесно связано с технологией.

К.:Техника нередко вызывает симптомы, связываемые со старостью, — повышение давления, инфаркты и прочее. Таков наш образ жизни.

С.:Да, и поэтому старый доктор в том рассказе соглашается взять лекарство, несмотря на побочные эффекты.

Л.:Вам уже семьдесят пять с половиной лет.

С.:Я не считаю половинки. Мне семьдесят пять до того дня, когда мне исполнится семьдесят шесть.

Л.:Третьего августа.

С.:Да. Хорошее время для дня рождения, все равно в августе больше нечего праздновать.

Л.:Вы вышли на пенсию четыре года назад?

С.:Да, в семьдесят шестом, четыре года назад, примерно первого сентября.

Л.:Не жалеете?

С.:Ни капли. Я бы и раньше отошел от дел, если бы не закон о социальном страховании. Пока мне не исполнилось семьдесят два, мне приходилось всеми доходами выше определенного уровня делиться с правительством. Я долго скандалил с чиновниками, но так ничего и не добился. Они утверждали, что ограничивают мой рабочий день. Интересно, откуда им знать, сколько часов в день я работаю? Сколько часов я пишу, можно сосчитать, а сколько часов я хожу и думаю? Но все равно мне пришлось ждать до семидесяти двух лет. Теперь хоть не нужно считать часы, проведенные за письменным столом.

К.:Чиновники только усложняют жизнь.

С.:Наверное, такому закону должна быть какая-то причина, но я так ее и не понял.

Л.:Еще одна из постоянных ваших тем — что-то, дающееся бесплатно. Варианты этой идеи разнообразны. Например, в романе «Кольцо вокруг Солнца» [13] вы обыграли идею вечныхвещей — вечная бритва, вечная лампочка, вечный автомобиль. Некоторые идеи, такие, как бесплатный автомобиль, всплыли вновь в «Пришельцах» [14] .

13

Опубликован во 2-м томе «Миров Клиффорда Саймака».

14

Роман опубликован в 8-м томе «Миров Клиффорда Саймака».

С.:Это не просто машина, это форма жизни.

К.:В «Пыльной зебре» выведены идеальные мусоросборники.

С.:Да, но это оказалась палка о двух концах. Жутковатый получился портрет индустриальной философии. Я слыхал, что в офисе одной корпорации в этом самом городе [15] висел — может, и по сию пору висит — плакат с надписью: «Старение товара — двигатель американской экономики». Когда покупаешь машину, знаешь, что она рассчитана, допустим, на семь лет, или на 60 000 миль, а потом (или еще раньше) ломается.

15

Миннеаполисе.

К.:Телевизор ломается на следующий день после окончания гарантии.

С.:Именно. Так же и все остальное: у каждого товара свой срок жизни. Если бы магнитофон работал вечно, никому бы не потребовалось покупать новый, и компания, которая их производит, разорилась бы. Но разве не кошмарна ситуация, в которой товар заставляет себя покупать тем, что паршиво сделан? Вот что я имел в виду.

Л.:Мне кажется, что вы довольно тщательно исследовали эффекты появления вечных товаров, и некоторые из них довольно непривлекательны.

С.:Да, вы правы, но это не отрицает отвратительности нынешней промышленной философии.

К.:Есть и технологическое старение. Если бы я могла найти магнитофон вполовину меньше того, на котором записываю сейчас наш разговор, я бы его купила. Или подумайте о переходе от черно-белого телевидения к цветному.

С.:Знаете, мой «панасоник» у меня не первый год, а он меньше вашего.

Л.:Да, но, когда вы его покупали, он обошелся вам во много раз дороже, чем стоит сейчас.

{…}

Л.:Насколько мне известно, вы писали в соавторстве только с двумя людьми — с Карлом Якоби и вашим сыном Ричардом Саймаком.

С.:Да, это было только дважды.

Л.:Почему? Вы предпочитаете работать в одиночку?

С.:Я предпочитаю работать сам. У Джерри Пурнелля и Ларри Найвена в соавторстве получается очень неплохо [16] , хотя и они, наверное, спорят. Но мы с Карлом были добрыми друзьями, и к концу нашего общего рассказа эта дружба едва не прервалась. Мы ни на чем не могли сойтись. Я говорил, что герой принимает снотворные таблетки, а Карл требовал, чтобы это были порошки. В конце концов получилось неплохо, но это был больше рассказ Якоби, чем Саймака. Друзьями мы остались до сих пор, но больше никогда не писали вместе.

16

На русском языке выходили их совместные романы «Мошка в зенице господней» и «Молот Люцифера».