Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)

 Я прыгнул вверх. Ничем не огражденная площадка мостика остервенело плясала под моими ногами, то и дело заливаемая водой. Я кое-как уцепился за какую-то выпуклость, зафиксировался на четвереньках и глянул вверх. Метрах в пятидесяти над пенными верхушками водяных валов, почти доходивших высотой до мостика, слева от нас висел хищный силуэт росского атмосферно го катера - мощной универсальной машины.

 - Смотри, чтоб тебя не смыло, - услышал я голос Доридоттира. Сейчас я прицелюсь... вас так болтает из стороны в сторону, что не могу поймать фокус.

 Катер снизился метров до пятнадцати и завис почти точно над нами. В грохоте волн слабый гул его двигателей был еле слышен.

 - Это ваш?
– прокричал сквозь шум бури Дректен, показавшийся рядом со мной.

 - Наш, но там - не человек, - проорал я в ответ, - и катер создан не нами... это росс!

 Доридоттир наконец завел точку в фокус. Из днища катера брызнула светящаяся зеленая колонна антигравитационного транспортера и зафиксировалась в метре от нас.

 - Тин, пошла!
– заорал я.

 - Давай, - сказал Доридоттир, - и поживее там.

 - Пошла, скорее!

 Я буквально вкинул ее в основание нереально искрящегося полупрозрачного столба. Девушка, дрыгая в испуге ногами, быстро пошла вверх. Через несколько секунд она исчезла в черном днище машины.

 - Прощайте, командир! Спасибо за все! Погружайтесь!

 Я с размаху хлопнул Дректена по мокрому плечу и нырнул в колонну. Шум сразу стих - тишина сперва оглушила. Ноги оторвались от металла, и меня быстро понесло вверх - я успел увидеть исчезающего в пронизанной брызгами тьме Дректена на мостике, еле различимый огромный силуэт субмарины в безумствующих волнах.

 Едва я очутился в мягком свете приемной камеры, как в корме свирепо взревели двигатели и катер круто пошел вверх.

 - Испугалась?

 Тин кивнула и поежилась.

 - Промокла?

 - Не успела, - она мотнула влажной головой и закинула назад волосы, - голова только.

 - Ничего... идем.

 Я распахнул дверь в переборке и шагнул в уютный экипажный салон. Миновав его, мы очутились в полутемной ходовой рубке.

 - Привет, - Доридоттир полуобернулся в высоком кресле пилота, - все в порядке?

 - Отличная работа, генерал.

 - Слишком хорошо сказано, мальчик. А рыжая промокла? Бедняга.

 Продолжая держать левую руку на изящно изогнутей Т-образной консоли управления, торчащей из точки посреди четырех обзорных экранов - два уходили в низкий потолок, два превращались в часть пола, - он чуть откинулся назад вместе с креслом и достал правой рукой что-то из потолочной ниши. Это "что-то" оказалось пушистым полотенцем.

 - Возьми, маленькая, - мускулистая рука, плотно обтянутая глянцевитым черным пластиком, протянула Тин полотенце.

 - Спасибо...
– Тин с удивлением проводила взглядом длинную семипалую ладонь. Ей еще не приходилось видеть Доридоттира вблизи.

 - Вы садитесь, ребята, вон там, в кресла. Ты, маленькая, не обижайся, что я так вот тебя называю. Мне 95 лет, я уж по-стариковски, сама понимаешь...

 Тин бросила на меня удивленный взгляд, опускаясь в кресло рядом с выдвижной панелью дальней связи.

 - Генерал не шутит, - заверил я ее.

 - Нисколько, - откликнулся Доридоттир, - у нас просто термодинамика немножко другая, мы дольше живем. Чуть дольше вас. Но все равно я уже не молод... Пропитан я пылью сверкающей звездных дорог... ах, не звучит это на вашем языке!

 - Прекрасный экспромт, - вежливо заметил я.

 - Это не экспромт, - грустно ответил Доридоттир, - я сложил этот узор много лет назад... это была поэма.

 Я еще успел впитать восхитительные древние традиции, что змеятся в туманных линиях рун и теряются в тлене веков. Так... приехали, вон он. Сашенька, - он обернулся, - ты герметизируйся потихоньку, сейчас предстоит не самая приятная прогулка на свете. Дядюшка Танк мучает свой киберком и требует тебя на борт. А высота - двадцать пять тысяч, сам понимаешь... Я сейчас подгоню катер к спине "Тандерберда", и ты переберешься туда. Как раз через транспорт-дек тебе удобно будет. Вниз не смотри, и все. А девочка пока у меня останется.

 Я глянул на экраны и почувствовал, что зеленею. Шуточки - прогуляться на высоте в двадцать пять километров с одного катера на другой!

 - Понял, - ответил я.
– А вы?

 - А у меня свои дела, Саша. Все будет в порядке.

 Девочка, ты, пожалуй, пересаживайся ко мне, - он приглашающе похлопал рукой по второму пилотскому креслу - так нам веселей будет. Мы сейчас высоко поднимемся...

 Я сжал тонкую ладонь Тин, успокаивающе кивнул ей и вышел. "Тандерберд" висел уже почти под нами. В приемной камере я открыл люк. Когда обе створки полностью скрылись в своих пазухах, меня пробила мелкая дрожь. В паре метров от моих ног влажно поблескивала черная спина "TR-160".

 Я глубоко вздохнул и полез вниз. Повис на руках. Огляделся. Зрелище, которое предстало пред светлы очи мои, способно было свести с ума кого угодно. Отсюда, с двадцати пяти тысяч, лучше было не глядеть. Кругом царила ночь. Где-то далеко внизу слабо золотились иголочные уколы каких-то огоньков, к востоку едва заметной мутной пеленой лежали облака.

 Я отпустил руки и довольно удачно приземлился на полированную черную броню, сразу встав на четвереньки, и, не глядя по сторонам (только вперед!), пополз к двум огромным килям в кормовой части. Все было бы ничего, если бы не порывы резкого бокового ветра... два метра пути вымотали меня настолько, что я лег на живот, вцепившись пальцами правой руки в щели воздухозаборника. Оставалось еще метра три.

 - Королев, - раздался в шлеме голос Детеринга, - ты уже летишь или ты еще ползешь? Королев?

 - А, - прохрипел я, - ползу. Ветер...

 - Ветер? Далеко тебе еще? А? Говори!

 - Метра... метра три.

 - А ну спокойно! Спокойно!
– голос хлестнул по сознанию словно удар бича.
– Я помогу тебе. Пошел потихоньку.

 Я почувствовал, что нос "Тандерберда" задирается вверх. Это облегчало дело. Я отцепился от щели и на животе полез вперед... теперь уже вниз.

 Через полминуты я нырнул в раскрытую пасть верхнего створа транспорт-дека, слез на крышу танка, спрыгнул вниз и, переводя на ходу давно потерянное дыхание, быстро зашагал в нос. Войдя в рубку, я застал Детеринга в пилотском кресле.

 - Молодчина, - приветствовал он меня, - только что-то зеленоват. Ничего, тебе это идет. Садись. Жрал что-нибудь? Еще минут пять у нас есть... Давай, малый грызни чего Бог послал, да... Потом некогда будет.

 В разговоре Детеринга было весьма трудно отделить юмор от серьезных вещей - ибо, постоянно сохраняя свой равнодушно-элегантный вид, он не переставал сыпать шуточками. Он усадил меня в левое пилотское кресло, извлек целую кучу пакетов с консервами, а сам развалился возле связной стойки, закурил и произнес: