Мисс Никто
Шрифт:
Глава 44. Покушение
Налетел ветер, принес с собой каменную крошку с небес, щедро бросая в лицо. Земля под ногами вновь застонала, просясь в полет — Ник еле устояла на ногах и то благодаря поддержке Лина.
Айк у костра передернул плечами — даже людям тяжело переносить землетрясения.
Закат вновь повторил, успокаивая:
— До полета еще два дня — вы успеете уехать отсюда. И… Что-то еще хотел спросить, Айк? А то мне пора собираться в путь — дела.
Тот задумчиво подбросил в огонь дрова. Пламя вспыхнуло, освещая сетку трещин, расползающуюся по земле. Может, полет и не скоро, но находиться
— Вы думали, что история повторяется, да? Когда увидели семилетнюю Семечку после помолвки?
— Ооо, — горько рассмеялся Закат, — что я тогда только не думал.
Он собрал с земли шкурки яблок и бросил их в костер. Отрешенно наблюдал, как они шипят, корчатся и сгорают.
Айк посмотрел прямо на него, правда, взгляд лорда ему так и не удалось поймать:
— У вас недюжинная выдержка — вы тогда не убили, хотя все говорило о том, что ловушка, в которую попала ваша семья уже один раз, захлопнулась.
Закат чуть приподнял плечи, словно недоумевая:
— Я не умею убивать детей. К счастью, не умею. — лорд достал из корзины апельсин — оборотни, чувствительные к его запаху, уже ушли. — И, надеюсь, никогда этому не буду учиться.
Он принялся чистить шкурку с апельсина, медленно и сосредоточенно:
— И ты не спросил, Айк, но да… Я думал, что Ник пришла тогда к Холму наказаний мстить за мать. Она же, действительно, расспрашивала Привратника, как попасть в Холм.
— А почему мстить за мать, а не за отца?
Закат в упор посмотрел в глаза Айка:
— Потому что за него не стоит мстить. Ставить генетические эксперименты на детях — так себе развлечение с точки зрения самого ребенка. На мой взгляд, конечно. У Ник может быть свое мнение. Ты бы знал, что я подумал, когда узнал, что Ник связалась с оборотнями! С этими машинами для убийства… Я думал, что она таким образом собирается мстить дальше.
— Оборотни давно изменились, Закат.
— Это для людей давно. У нас своя шкала времени. Мы судим чуть иначе… И, Айк… Учти, что Лин может ошибаться по поводу Ник. Она может оказаться не пони, и тогда вас всех ждет смерть. Полиморфы убивают не задумываясь, человеческая жизнь для них ничего не значит.
Ник скривилась при этих словах, но промолчала — задевать лорда не стоит, от её поведения зависят жизни Лина с парнями. Она не поведется на подначки Заката. Она не позволит ему спровоцировать себя.
Лин поцеловал Ник в висок и мягко потянул вверх, в дом:
— Пойдем… Трудный был день, тебе надо отдохнуть. И еще… Хочешь летать — летай. Справимся со всем, в том числе и с младенцем-драконом.
Она, медленно поднимаясь по ступенькам, сказала:
— Я никогда не буду меняться. Никогда. Я не хочу терять свое лицо — оно мне нравится.
Лин рассмеялся, закрывая за собой входную дверь:
— А уж как мне оно нравится — ты бы знала! — он подхватил Ник на руки и понес в спальню.
Она попыталась вывернуться, напоминая:
— Лиииин! Твоя рука!
Он нагло фыркнул ей в ухо, заставляя сжиматься и давиться непрошенными смешками:
— Ники, не вырывайся — уроню же из-за руки. И ей гораздо легче — Закат её хорошо пролечил. Будь он тварью, он начал бы не с лечения, вот точно. Он и Утесу сломанную ногу подлечил… Закат своеобразный, друзьями, нам, быть может, и не стать, но он не тварь точно. Он лорд, этим все сказано, но крайне сдержанный лорд. Мигель в подобной
ситуации не стал бы раздумывать. Вот точно не стал бы. Для него спокойствие мира легко покупается несколькими смертями. Я сам… Я не знаю, как бы действовал. Быть может, потащил бы подозрительного ребенка для разбирательств в участок, но точно бы не стал подписывать договор о принце на белом коне. Хотя, орки меня дери, убивать всех случайных свидетелей — тоже перебор, даже учитывая служебную инструкцию.Он сел на край кровати и заглянул Ник в лицо:
— Все хорошо?
Она вздохнула:
— Боюсь даже думать — кто может скрываться за номером интера «Принц должен уметь».
Лин указательным пальцем ткнул её в кончик носа:
— Не думай, только и всего. Мы сперва наведем справки, а уже потом решим, стоит ли звонить.
Ник согласно мотнула головой и принялась скидывать с себя ботинки. Сил не было, ни физических, ни моральных. День вымотал её, выжимая, как лимон. Она легла на кровать в чем была и натянула на себя одеяло:
— Меня нет. — Она сжала глаза, мысленно соглашаясь с тем, что миру было бы лучше, если бы она не существовала. Хотя бы Лину с парнями было бы легче.
Лин понятливо кивнул, вставая:
— Я посплю в…
Ник резко распахнула глаза и поспешно поймала Лина за рукав толстовки:
— Для тебя я есть всегда — не вздумай уходить. Я тогда взвою на луну от страха.
— Ясно… — он стащил с себя одежду, бросил её в кресло и лег рядом с Ник, обнимая её со спины. — Ничего не бойся. Я рядом. Мы справимся со всем, чтобы ни случилось.
Дом выключил свет и замер — лорд в хозяевах был оркски соблазнителен.
Лин тихо зашептал Ник в ухо:
— Скоро вернемся в Либорайо, и все будет хорошо. Ты будешь развлекаться в зонах, Мигель будет скрежетать зубами, Дена и Эвана отошлем в Двадцать первый округ — пусть разбираются с тем, что наворотили тут лорды…
— Ты думаешь…? — Ник не договорила — под домом что-то опять загудело, заставляя вздрагивать.
Руки Лина сильнее обняли Ник, показывая, что и ему бывает страшно. Только голос его не изменился — был по-прежнему спокойный и уверенный:
— Ден очень талантлив, он справится. А Эвану надо развеяться — сколько лет он сиднем сидел в доме. Может, еще Маки отрядим — он любит грызть загадки… Все будет хорошо, Ники.
Дом медленно затрясся, словно съезжая куда-то вниз по склону, и это несмотря на стопперы. Земля стонала и ходила ходуном.
Лин стиснул зубы. Ник развернулась в кольце его рук:
— Страшно? — она погладила его по голове, как будто он ребенок.
Он легко признался:
— Не то слово… Кровь словно закипает, и хочется выть беспричинно в небеса, забывая, что человек. Что-то темное просыпается в сердце, разум уходит, и остается только страх.
Она обняла его за плечи:
— Тогда я буду караулить твой сон — ничего страшного не случится…
Сэм… Самая лучшая защита от придуманных чудовищ — одеяло. Еще ни один ночной монстр через эту защиту не прорвался. Давай-ка съешь пирожок и спать. А я покараулю твой сон…
–…а завтра мы уже уедем отсюда… — закончила Ник, замирая — еще одно неожиданное воспоминание нагнало её. Еще один непонятный кусочек мозаики, который отказывался занимать свое место в полотне жизни Ник — просто потому, что она мало что помнила. Это голос отца или…? Кто кричал ей напоследок про принца? Про номер интера? Кто он? И нужен ли он ей.