Мисс Никто

Ник послушно кивнула, хотя взгляд нет-нет да и возвращался к ледяному щиту, сковавшему почти по крыши старый порт и бывшее человеческое жилье. Дом же для чего-то приводил её сюда — может, не ради Маки, а ради…? Сердце предвкушающе забилось — Ник обожала загадки, например, как ледяной залп без нежити.

— Ты прав. Надо возвращаться.

Причем возвращаться в город.

Заодно, и библиотеку надо посетить — что это за спонтанный ледяной прорыв без нежити? Интересно, тут есть прокаты брони? Не то, чтобы ей требовались доспехи класса ультра, как у штурм-отрядов, но что-то попроще, типа инфра, только с двигателями, чтобы не искать дорогу в торосах — все же Маки был прав, тут было смертельно холодно. Ник уже не чувствовала своих ног ниже колен, и это несмотря на двойные штаны с утеплением.

Дома было приятно тепло. Горел камин в большой гостиной, на полу в цветных фонариках сияли алхимические огоньки — свечи дом не любил, но шел на поводу желаний Ник, усиленно создавая романтику. На кухне в духовке еще не остыли заранее отправленные туда булочки. Оставалось только закипятить воду на плите, да сделать то ли чай, то ли кофе. Кстати, кофе Маки варить не умел.

Ник сняла с себя шарф и шапку, а руки Маки уже стаскивали с неё куртку и штаны, словно она дитя. Хотя целовал её Маки совсем не по-детски. Нос, ухо, шея, он не пропускал ничего… Просто кто-то слишком любит… греться. Или греть. Так что до чайника на плите Ник добралась нескоро — Маки, зараза такая серебристая, развалился на полу в гостиной, мурча и готовясь к новым подвигам. А Ник хотела кофе и булочек.

На глаза на кухонном столе попалась бутылка с вином, которую Ник забрала у Эвана. Остатки вина уже высохли по стенкам, подсказывая, что готовы к заклинанию. Только готова ли сама Ник узнать настоящего Эвана? Она прикусила губу и упрямо открыла шкаф с травами. Готова. Сколько можно оттягивать неизбежное. Да и в город решила возвращаться… Она спешно набросала в кружку травы истины и залила кипятком, кофе можно выпить и потом.

Ник обернулась в гостиную:

— Маки, тебе чай или кофе?

— Ммммммолоко! — выбрал свой вариант оборотень, натягивая штаны.

— Молоко… — Она достала из холодильника огромную бутыль с молоком и налила его в кружку для Маки. Тот уже подкрался сзади, пугая до полусмерти — приобнял со спины, сцепил ладони у неё на животе в замок и, утыкаясь носом в ухо, довольно замурчал: — Ник… Люблю тебя.

Она даже вздрогнула от неожиданности: одно дело — признаваться, что скучал, и совсем другое… Признаваться в любви. Даже жаль стало, что им с Маки немного не по дороге — она вольная птица, а Маки привязан к клану, вряд ли ему позволят уйти вместе с ней в никуда. Он же… Третий принц в иерархии клана ирбисов. Кстати, он до сих пор об этом молчал.

Не позволят Маки уйти. А Ловец не может годами сидеть на одном и том же месте, его кормят ноги, он же не прирученный властью страж штурм-отряда. Она вздрогнула, не от шершавого языка Маки, пронёсшегося по кромке её уха — она вздрогнула от того, что опять в памяти всплыл Росси.

— Ниииик, отомри, это нестрашно…

— Маки… — она выскользнула из его объятий, хотя Маки все равно уцепился, не отпустил до конца — поймал её своими пальцами за мизинец.

— Огонек, понял — не вовремя. Осознал, раскаялся, больше пока не буду. — Его пальцы осторожно поправили её челку, заправляя за ухо.

Он перевел взгляд на кружку с молоком и залпом её выпил. Потом подумал и налил ещё. Выпил не до конца, бросая кружку в раковину.

— Ник, пойду-ка я — проверю алхимическую батарею. Тревожно что-то. — Вот у него всегда так — все надо проверить, все надо держать или под контролем, или в объятьях. Ник проводила взглядом его поджарую, полуобнаженную фигуру — свитером Маки не озаботился. А в голове билась мысль, что пора менять список — переходить с принцев на простых парней. Маки с ней не уйдет — слишком высокое положение в клане. Лин — тем более, особенно если вспомнить, что он лигр, что его удержали в клане матери, что статус он поддерживает дорогими спорткарами…

Скажем, завести новый список — завалявшихся без дела. М-да… Как Эван. Он и кофе готовить умеет, и блинчики стряпать, а коня… Коня можно и простить.

Она залила заварившиеся травы в бутылку из-под вина, побултыхала её, чтобы травы собрали чувства Эвана, и быстро, пока еще не прошла решимость, выпила горькие, горячие травы.

Живот тут же скрутило болью — фантомной, чужой, но от этого не менее мучительной. Отчаяние. Нежелание жить. Решимость прорваться куда-то. Что-то сделать. Понимание, что сил не осталось, не пропустят, не дадут, не позволят… И тихим всполохом под белыми углями боли любовь, сводящая с ума.

Ник не сдержала стона, от боли опираясь локтями на столешницу. Сцепила зубы, проглатывая ругательства. Со спины её тут же обняли:

— Огонек…

— Все… Хорошо… — процедила она.

Маки шумно вдохнул носом и выругался:

— Зелье истинных чувств?! Ты мне… Не веришь, Ники?

Она выпрямилась, разворачиваясь в кольце его рук:

— Верю. Я проверяла не твои чувства…

— Ники, так нельзя. Это запрещено.

— Маки…

Тот сокрушенно поправился:

— Да, прости, Ник — не Ники…

Она хладнокровно напомнила:

— Ты забываешь — я ловец. Мне можно больше, чем другим. И… Пора возвращаться. Хватит, уже неделю тут торчим. Пора бы и по домам, Маки.

Ирбис даже замер от удивления, отпуская её:

— Ты меня выгоняешь?

Ник качнула головой:

— Не выгоняю, просто мне нужно на работу — хватит тут отсиживаться. Ловец кормится с заказов. А тут заказов не найдешь… Работу никто не отменял…

Маки задумчиво посмотрел на неё и пошел мыть кружку из-под молока — видимо, ему не очень хотелось, чтобы его истинные чувства тоже проверили.

Он ушел после полуночи, так и не признавшись, что делает Третий принц ирбисов в ледяной пустыне за Границей. Впрочем, Ник его об этом и не спрашивала. Спроси её Маки о том же самом, она бы лишь пожала плечами — сюда её закинул дом.

Утро впервые за неделю было одиноким, но недолгим — Ник слишком хорошо помнила свой позор перед Росси за Границей. Помнила его слова про грамотный режим тренировок. Он тогда был прав. Надо прекратить лениться и… Она передернула плечами, выглянув в окно — там клубился белый, холодный осенний туман, предвестник солнечного дня, но солнце будет днем, а сейчас ей бежать в холодном тумане, опутавшим деревья парка, словно сахарная вата.

Когда она заканчивала чистить зубы и все еще гадала, а стоит ли выходить именно сегодня на пробежку, в дверь кто-то постучал.

Ник, припоминая всех древних родичей хвостатых, пошла открывать, но это оказался не вернувшийся Маки, это был… Утес. Точнее Рик Арано. Почему-то в спортивной форме стражей. Арано улыбнулся Ник во все свои тридцать зубов — в этом плане природа оказалась щедрее к людям, дав им преимущество в два зуба.

— Доброе утро, Ник! О, ты уже в форме — хороший знак! Обувайся — побежали вместе…