Миссия – любовь

Мы молчали. Свернув с шоссе на дорогу, которая вела к моему дому, Роберт остановился. Я повернула голову и посмотрела в боковое зеркало. Подъезжала моя «Мазда». Вскоре машина поравнялась с нами, и Стронг опустил стекло.

– Мы поедем ко мне, – отрывисто бросил он отцу, – будем думать, что делать дальше.

– Да, я к вам скоро присоединюсь, – сказал отец, – только мать Милы успокою, а то, наверное, она волнуется.

Роберт кивнул, и «Рэйнджровер» рванул с места. Отец остался далеко позади. Я все еще наблюдала за ним, глядя в боковое зеркало, пока мы окончательно не оторвались и моя «Мазда» не затерялась за поворотом.

Поселок, где был расположен дом Роберта, был чуть дальше от шоссе. Сначала надо было проехать мимо КПП моего поселка, потом – по все более сужающейся тропинке мимо небольшого магазинчика, где закупались все мои соседи, и, наконец, въехать в лес. Километр по очень красивой и живописной местности, и вот он – дом Роберта.

Тот единственный раз, когда мне пришлось побывать здесь, я помню очень смутно. Стронг доставил меня без сознания, и я очнулась только в спальне.

Я покидала этот дом, ослепленная своими эмоциями и нестерпимой болью. Конечно, тогда я не успела полюбоваться ни местностью, ни зданием и теперь хотела наверстать упущенное – и пусть Роберт думает что хочет. Мы ехали по прекрасной аллее, с двух сторон обсаженной туями и соснами, и над нами чернело бескрайнее небо. Картина завораживала и пугала одновременно. Скоро впереди показались огни, и я увидела огромные ворота. Странно, но я совсем не помнила, как выезжала из них, когда удирала из поселка.

Ворота распахнулись, и мы очутились на широкой дороге, освещаемой высокими фонарями. Этот путь я тоже никак не могла вспомнить. «Мчалась, словно угорелая. – Я горько усмехнулась. – Какая же я была дура! От кого или от чего я бежала? От своей любви? Так спешила, чтобы Роберт достался другой девушке? Бред!» Разозлившись на всех вместе – на себя, на Роберта, на отца и даже на неведомую мне Тину, – я снова начала грубить:

– Слушай, а зачем ты опять меня сюда привез? Оказать первую медицинскую помощь? Так ты уже, спасибо! Хорошо перебинтовал, мне нравится. Бинт – чистый. Отвези меня к маме, дальше она обо мне позаботится. Ее в Америке невеста не ждет.

Роберт уверенно вел машину, не обращая внимания на мои слова. Наконец, мы поравнялись с его домом, и он открыл ворота с пульта. Мы заехали внутрь. Роберт остановил машину, заглушил мотор и отстегнул ремень безопасности. Затем обратил ко мне свое прекрасное лицо, надменное, как в первый день знакомства, и приказал:

– Вылезай!

Я набралась наглости и произнесла очередную гадость:

– Надеюсь, тебе хорошо в постели с твоей Тиной. Наверняка ты доводишь дело до конца. Скажи честно, ей ты ни разу не хотел что-нибудь сломать, как мне?

Мои слова словно взорвали вулкан. Я не ожидала, что Роберт так отреагирует. Его ясные серые глаза почернели от злости. Он схватил меня за плечи и сильно встряхнул. На секунду мне показалось, что Стронг выбьет из меня душу – или дурь. В глазах потемнело, захотелось провалиться в пустоту, но я вовремя опомнилась и взяла себя в руки. Что-то слишком часто я стала терять сознание в объятиях Роберта. Видимо, понравилось. Надо с этим заканчивать, пока не вошло в привычку. Я нашла в себе силы посмотреть ему в глаза и чуть заметно усмехнулась. Он выпустил меня из своих стальных объятий и воскликнул:

– Не смей! Слышишь? Не смей меня провоцировать! Еще раз такое услышу – и ты не уцелеешь. Все ясно?

Я съежилась и насупилась, словно ребенок, на которого впервые накричала терпеливая и всегда спокойная мама. «Конечно же, Роберт безумно, страстно любит свою невесту, раз его так оскорбили мои насмешки. Я его все время подкалывала, вот он и взбесился. Удивительно, что он меня не убил! Видимо, не хочет делать того, о чем его не просили. Ждет, пока ему папочка прикажет…»

Закончить мысль мне не дали. Пока я раздумывала, Стронг уже выбрался из машины и дернул ручку моей двери.

– Давай руку! – жестко, почти грубо сказал он и, видя, что я протягиваю ему перебинтованную, раздраженно потребовал: – Да не эту, левую!

Я обиженно поменяла руку, и оперлась на Стронга. Он поймал меня и подтолкнул к лестнице, ведущей в дом. Строение, как я уже заметила в прошлый раз, было спроектировано с отменным вкусом. Красивый особняк в классическом стиле, с большими белыми колонами, величественный и гордый, словно притягивал к себе. Зажженные окна создавали впечатление, что внутри нас кто-то ждет. Мысль о проклятой невесте Роберта снова вспыхнула в моем измученном сознании. Что ж, теперь это – ужасная реальность, с которой придется мириться. Впрочем, когда меня превратят в одну из Ясных, станет легче. Я буду бездушной машиной, реагирующей только на приказы.

«А все-таки каков мерзавец! Забыть обо мне так быстро! Только увидел свою американскую подружку, и бац… Готово. А говорил, что будет любить меня вечно. Ничего не чувствует к другим женщинам… Вот, пожалуйста».

Я преодолела лестницу и вошла в дом. Роберт шел сзади и изредка подталкивал меня, – видимо, опасался, что я снова убегу.

Раздевшись в просторной прихожей, я прошла в ярко освещенную гостиную – огромную, прямоугольную, с хрустальной люстрой и лепниной на потолке. В прошлый раз я не видела этой комнаты и сейчас восхищенно вздохнула:

– Ух ты… Прямо бальный зал. Настоящая дворянская усадьба позапрошлого века!

Стронг усмехнулся и холодно сказал:

– Знаю-знаю. Твоя любимая игра. Кто здесь раньше жил, что это были за люди, какие события происходили в этих стенах… Угомонись. Этот особняк построили пару лет назад по образцу какого-то здания позапрошлого века. Его сразу же стали сдавать богатым людям. Я – второй, кто здесь живет. После меня будет кто-то еще.

Я вздрогнула, словно от пощечины. Роберт говорил сдержанно и бесстрастно, почти пренебрегая мной и моим хобби. Но больше всего меня поразила фраза: «После меня». Я не поверила, что Роберт уедет, а жизнь продолжится. Конечно, останется дом. Останутся люди, которые сюда заедут; останутся деревья и небо. Но это место осиротеет, как и моя душа. «Черт! Откуда эти слезы?» Я закинула голову назад, чтобы не дать проклятым каплям пробежать по щекам на виду у того, кто так легко разлюбил меня.

Роберт стоял рядом и смотрел испытывающим, бесстрастным взглядом. Словно объясняя свою внезапную грубость, он произнес:

– Ты сделала мне очень больно, Мила. Я никогда не думал, что бывает такая боль.

Я виновато кивнула.

– Привет, дорогая! – неожиданно послышался знакомый голос.

Я обернулась и увидела Лизу. Не помня себя от радости, я кинулась ей навстречу и чуть не сбила с ног.

– Лиза, Лиза! – выкрикивала я, прижимаясь к хрупкой девушке. – Как же я счастлива, что ты здесь!

Предательские слезы моментально высохли. Лиза смотрела на меня своими бездонными голубыми глазами, не в силах скрыть улыбки. Тем не менее минут через пять, наслушавшись моих счастливых возгласов и торопливых, сбивчивых реплик, она сказала:

– Ну, вот что, Мила. Тебе нужно принять душ и переодеться. А то, глядя на тебя, хочется плакать. Я еще не видела более жалкого зрелища.

Я смущенно улыбнулась. «Да, не помешало бы. Только во что я буду переодеваться? Опять в рубашку и джинсы Роберта? Вряд ли теперь это его обрадует».