Миссия (не)выполнима: довериться бабнику

Я легко и весьма охотно согласилась. Мы не поставили никаких чётких рамок, когда должны были прочитать эти письма, в чём была особая прелесть. Поэтому я надеялась, что не слишком сильно удивлюсь, если в один прекрасный день парень заявится ко мне и прокричит: «Едем!»

Когда Фил уехал, в который раз пообещав забрать меня после курсов, я зашла в дом. Предстоял, по всей видимости, долгий разговор с мамой, которой я за всё это время так и не позвонила. В глубине души теплилась надежда, что мне всё же прилетит не так сильно, однако морально я всё же старалась подготовить себя к любой реакции с её стороны. Но только не к тому, что Люси выбежит в коридор и остановится на месте как вкопанная, увидев меня. И явно не обрадуется.

– Кэтрин… - как-то жалобно протянула она. – Ты… вернулась пораньше?

– Так уж получилось, - я постаралась улыбнуться. – Очень злишься, да?

Люси отрицательно покачала головой, отчего-то нервно покосившись на дверь. Она повторила это движение несколько раз, переводя взгляд то туда, то на меня, а потом обратно, поэтому я не удержалась и тоже взглянула туда, чтобы не увидеть… ничего, кроме входной двери, конечно же. Чувствуя себя в какой-то степени обманутой, я нахмурилась, после чего посмотрела на маму и прямо спросила:

– Кого-то ждёшь?

Она вздрогнула из-за звука моего голоса, заставив меня начать подозревать… Боги, нет. Только не говорите, что…

– Ты ждёшь Арона? – озвучила я волновавший меня вопрос.

Женщина удивлённо посмотрела на меня.

– Нет, - обескураженно выдала она. – Я не жду его. Наше сотрудничество продолжается, но это не даёт ему никакого права появляться на пороге моего дома, не являясь даже другом… По сути, не являясь никем.

– А он тоже так считает?

Вот и зачем, спрашивается, я задала этот вопрос? Давно ведь повторяла самой себе: нужно уметь держать язык за зубами… Так почему же никак не научусь этого делать?

В глазах Люси сверкнул недобрый огонёк. Оно и немудрено, ведь меньше всего она ожидала по возвращении услышать от меня именно эти слова. А я взяла и сказала.

– И ты туда же? – это звучало скорее как утверждение, чем вопрос. Глаза женщины искрились от гнева, а в уголках появились слёзы, которым не суждено было даже скатиться по щекам – она тут же настолько незаметно, насколько только могла, вытерла их. Почти что с вызовом посмотрев на меня, она спросила: - Вот что такое, скажите мне на милость, я сделала? Чем я заслужила такие подозрения со стороны окружающих, а главное – со стороны своей собственной семьи? За столько лет я настолько привыкла к этому «Высшему и культурному обществу», готовому раздуть из мухи слона и поливать тебя грязью за спиной, улыбаясь тебе в лицо. Если ты отравишься и пожалуешься на тошноту – будешь беременной. Однажды выпьешь чуть больше дозволенного на вечеринке – станешь алкоголиком. Я действительно привыкла к этому, потому и не удивилась, когда повсюду начали трещать о том, что наш с Робертом брак разваливается по причине моей измены. Я даже не удивилась тому, что все посчитали, будто я так поступаю из-за денег. Но меня… ошеломило то, что даже вы в это поверили.

Я нервно закусила губу. Ведь я же имела в виду совсем не это…

– Я верю тебе, мамочка, - отчего-то тихо произнесла я, заставив Люси удивлённо посмотреть на меня. – Если и были моменты, когда я сомневалась, сейчас всё не так. Не в твоих принципах поступать так. Даже если бы ты вдруг захотела быть с Ароном, зная тебя, могу заявить: Роберт был бы первым, кто узнал об этом. И ты бы не раздражалась из-за всего этого. Ты бы раскаивалась.

Если я и могла быть в чём-то уверена, так это в реакции своей мамы. Не могу считать себя человеком, который хорошо разбирается в людях, но всё же свою маму я знаю достаточно хорошо. Если бы такое случилось, она бы не смогла перестать винить себя за то, что у неё возникли мысли расстаться с человеком, с которым вместе провела не один десяток лет.

– И что же тогда ты хотела сказать мне этим? – почему-то так же тихо спросила женщина, словно кто-то мог услышать нас, а мы обе так боялись этого.

– Ты злилась, что тебя обвиняют, - неуверенно начала я, ведь всё же странно было чувствовать себя так, будто это я даю совет собственной матери, а не наоборот, - что тебе никто не поверил, даже мы с папой. Но… Не знаю, говорила ли ты что-либо Арону, и всё же, сказала ли ты хоть что-то папе? «Ты же знаешь, что это не правда, я бы так не поступила». Это до жути банально, но и этих слов было бы достаточно. А ты…

«Ты просто молчала», - именно это захотелось сказать мне, но я запнулась на полуслове. Потому что, оказывается, легче всего обвинять человека в недостатках, которые есть и у тебя самого. Я так злилась из-за всей этой ситуации родителей, так расстраивалась из-за того, что они не могут поговорить. Наверное, отчасти это было связано с тем, что в моих отношениях происходило то же самое. Вместо того, чтобы учиться на ошибках близких, мы, не посвящая в это друг друга, просто наступали на одни и те же грабли по очереди, а потом прятали синяки на своих лбах. А ведь всегда можно было, пусть и завуалировав ситуацию, пусть и подолгу подбирая слова, кратко рассказать друг другу обо всём и… Быть может, прийти к какому-то выводу.

Судя по взгляду Люси, мне не требовалось заканчивать предложение, чтобы она поняла, о чём я. Однако вместо того, чтобы дать какой-либо ответ на мою реплику о ней и отце, она вдруг спросила:

– Наш мальчик тоже откровенностью не блещет, да?

– Не только он, - грустно сказала я. – Это наша общая проблема. Но мы договорились, что через неделю обязательно всё друг другу расскажем. Может вы с папой сделаете то же самое?

Мама улыбнулась.

– Сколько бы взрослых вещей ты не сказала до этого, итог остаётся один. Ты ещё такой ребёнок, Кэтрин. Но это хорошо. Может нам всем иногда стоит становиться детьми, дабы обескураживать всех и вся своей откровенностью?

Я молча смотрела на женщину, которая, заметно расслабившись (если сравнивать с началом нашего разговора), точно так же смотрела на меня.

– Мы поговорим, Кэтрин. Мы и собирались поговорить. Но решиться начать разговор всегда сложнее, чем осознать, что вам действительно нужно о многом поговорить с человеком.

Я кивнула, соглашаясь сразу со всем, что она сказала. И с тем, что им с Робертом нужно как можно скорее поговорить, и с тем, что это всегда очень сложно делать.

У меня появилось ещё достаточно много мыслей на тему того, что всё же лучше и нам с Филом как можно скорее разобраться уже со всем, но мне предстояло сегодня ещё сделать одно полезное для общественности дело, поэтому я решила отложить мыслительный процесс на потом.

Забросив вещи в свою комнату, там же и переодевшись, я, отказавшись от предложенной мамой еды, хоть и проголодалась, поспешила выйти из дому. Я и так изрядно задержалась, поэтому уже, можно сказать, опоздала на первую пару, но немного не туда мне и надо было, поэтому я не особо спешила. Если честно, всё хотелось одёрнуть себя и просто пойти на занятия или домой – в конце концов я никому ничего не обязана.

Уж не знаю, случайность ли это, а может таким образом сама судьба, если представить, что она существует, решила подсказать мне, как именно стоит поступить, но именно в этот момент мне позвонил Рэнди. Я вздохнула, подумав, будто таким образом мне пытаются намекнуть, что кому-то я всё же обязана. Хоть в чём-то…

– Алло, - спокойно произнесла я, желая сперва прощупать почву, а уже потом делать какие-либо выводы.

– Я так понимаю, что ждать тебя и сегодня не стоит? – послышался голос парня, который явно был не на занятиях, так как был слышен шум улицы. А должен был.

– Почему же? Я в пути.

– Правда? – он заметно оживился, вызывая у меня улыбку. – То есть я не зря сейчас отмораживаю себе всё, что можно и нельзя?

– В каком смысле?..

– Поторапливайся. Я жду тебя на улице во дворе университета.