Мистер Январь

Я слышу, как она хлопает дверью, и смеюсь. В конце концов, это может быть весело.

***

Я протираю полотенцем мокрые волосы, выхожу из ванной и иду через коридор к спальне Дилан. Сегодня вечером я начинаю первую фазу своего плана по возвращению жены. Я собираюсь готовить. В этой квартире, половина которой, как я полагаю, технически принадлежит мне, имеет действительно шикарную кухню, и я планирую показать своей женщине, на что именно я способен.

Толкаю локтем дверь спальни и поднимаю сумку с того места на полу, куда я ее бросил. Высыпаю содержимое на кровать и просматриваю беспорядок в поисках чего-нибудь чистого, что можно надеть.

— Господи Иисусе, пока ты был взаперти, у тебя появилась аллергия на одежду?

Я вздрагиваю, оглядываюсь, затем поворачиваюсь к ней во всей своей обнаженной красе. И нахожу ее сидящей в кресле у окна с iPad на коленях. Она закрывает глаза руками, но я вижу, как она выглядывает из-под пальцев. Она меня не обманет: ей нравится смотреть так же, как мне нравится показывать.

Я делаю вид, что вытираю остатки воды с волос, а затем роняю полотенце на землю, вместо того чтобы прикрыться им.

— Я знаю, что ты пытаешься сделать, — ворчит она.

— И что это? — Я посмеиваюсь, хватая пару боксеров.

— Ты пытаешься заманить меня обратно с помощью силы своего пениса.

— Черт возьми, с помощью какой силы?!

— Ты пытаетешься заставить меня вернуться на жеребца — или, что еще важнее, вернуться на твоего жеребца.

— Я даже не знал, что ты здесь, принцесса, но я восприму этот комментарий о жеребце как комплимент.

Она что-то бормочет про себя, но я не уловил.

— Ты уже в приличном виде? — требует она после нескольких мгновений.

— В таком же приличном, как в тот день, когда ты вышла за меня замуж.

Она убирает руки от лица и в отчаянии запрокидывает голову, глядя на мою все еще почти обнаженную фигуру.

— Ради бога, Энди, ты не можешь здесь так разгуливать.

— У меня ленивое воскресенье дома с моей красивой женой, могу носить все, что захочу.

Я собирался хотя бы надеть штаны, но ее явное раздражение по поводу отсутствия этих самых штанов только усилило во мне решимость оставаться как есть.

— Я не твоя жена, — отвечает она утомленным тоном.

— Закон говорит иное. — Я подмигиваю ей, направляясь к двери.

— И это не твой дом! — она кричит мне вслед.

— Пока нет, принцесса, но подожди недельку, — кричу я в ответ.

***

Я посмеиваюсь, когда она босиком идет на кухню, следуя на запах. Дилан никогда не была из тех девушек, которые боятся хорошей еды, и мне это в ней нравится.

Приближаясь, она подозрительно разглядывает меня сверху вниз. Я добавил к своему наряду кухонный фартук, так что, по крайней мере, она должна быть этому рада. Наклоняется над кухонной плитой и всматривается в кипящие кастрюли и сковородки:

— Хорошо пахнет, — наконец протягивает она.

— Ты кажешься удивленной.

Моя рыжуля прислоняется бедром к столешнице. Она переоделась в крошечные пижамные шорты и облегающую футболку. И выглядит как чертов ходячий секс.

— Учитывая, что ты не умеешь готовить, конечно, я удивлена.

— Ты сама сказала, принцесса: все изменилось.

Я возвращаюсь к помешиванию соуса, ожидая, пока она не выдержит и спросит, что я имел в виду. Полагаюсь на природную любознательность Дилан, которая поможет мне пережить эту неделю — она более любопытна, чем когда-либо хотела бы признать — и я чертовски надеюсь, что ее любопытство распространится и на меня. Мне нужно, чтобы она захотела снова узнать обо мне.

— А что это такое?

— Баранина, — отвечаю я с усмешкой.

— Вот дерьмо, — шепчет она.

Я неслучайно готовлю ее любимое блюдо. Моя жена всегда обожала хороший кусок мяса, и не только тот, что у меня между ног.

— Жареная картошка? — Она прикусывает нижнюю губу и смотрит на меня.

Я приседаю и широко открываю духовку, чтобы она могла видеть, что я действительно вспомнил и о картофеле.

— Ты действительно выкладываешься изо всех сил.

Я встаю так, чтобы оказаться прямо перед ней:

— Я хочу, чтобы ты вернулась, Дилан. И знаю, что этого не произойдет, если я не приложу усилий.

— Энди… — предупреждает она.

— Просто посиди, ладно? Я принесу тебе вина.

— Отлично. — Она вздыхает от поражения. — Расслабь меня еще и алкоголем; я прикинусь, что такое со мной впервые.

Она садится на один из табуретов, и я наливаю ей большой стакан красного вина. Чувствую на себе ее взгляд, пока работаю, и это ужасно бьет по моему пульсу. Я нервничаю, и для такого парня, как я — парня, который обычно спокоен и держит себя в руках — это сводит с ума.

— Хорошо, я все же спрошу, — наконец говорит она. — Где ты научился готовить?

— За решеткой, — говорю я, поворачиваясь к ней лицом.

Волна чего-то болезненного пробегает по ее лицу, прежде чем она берет себя в руки и снова смотрит на меня нормально.

— Тебе разрешили там готовить? — она спрашивает.

— Надо как-то заполнить дни — я работал на кухне.

— Ха… Я думала, они сделали мастерскую или что-то в этом роде.

— Они сделали. Я выбрал кухню.

Она делает глоток напитка и внимательно наблюдает за мной:

— Почему?

— Ты всегда говорила, что тебе нужен мужчина, который умеет готовить.

Она чуть не подавилась глотком:

— Ты научился готовить для меня?

— Возможно, ты и пыталась забыть обо мне, принцесса, но все, что я там делал, было для тебя — для нас.

— Ну тогда… — Она неловко оглядывается вокруг, прежде чем сделать еще один большой глоток напитка.

— Расскажи мне о гараже, — слышу я ее слова после нескольких минут молчания.

— Что ты хочешь знать?

Я оставляю готовку и сажусь напротив нее. Открываю одну из бутылок пива, которые купил сегодня.

— Что ты хочешь знать?

— У тебя настоящий бизнес, — заявляет она.

Я делаю глоток золотой жидкости:

— Технически у нас теперь бизнес.

Ее глаза расширяются от удивления:

— Ты вписал мое имя?

Я посмеиваюсь:

— Что? Твой маленький детектив не рассказал тебе об этом?

Она медленно качает головой:

— Нет, он не сказал