Мистерия, именуемая Жизнь

— Я говорил вам правду, епископ, хоть вам и неприятно ее слышать. И, действительно, кто вы, и кто я? Я — мальчишка, только недавно надевший рыцарский плащ — против генерала иезуитов.

Арамис искоса взглянул на него.

— Не отпирайтесь, я знаю и это.

— Это делает честь вашей контрразведке, господа иоанниты. Но мы никогда не враждовали — я имею в виду иоаннитов и иезуитов.

— Идущие с иоаннитами, не идите с иезуитами, — сказал дон Энрике.

Арамис хотел поправить его, но латинское изречение, звучало не к чести иезуитов. В оригинале было "Идущие с Иисусом, не идите с иезуитами". Он сказал только:

— А если что… — и многозначительно замолчал.

— Если что, дитя мое, вспомните тамплиеров.

— Вы угрожаете?

— Предостерегаю.

— А я явился, чтобы предостеречь вас! Я только гонец, но… Идущий за мною сильнее меня.

— Святого Жана цитируете? Не Иисус же идет за вами, чтобы вершить Страшный суд?

— Страшный Суд? О нет. Страшный Суд вы сами будете вершить над собой, если не захотите внять нашим предостережениям.

— Но святой Жан и Иоанн Иерусалимский…

— Не одно и то же. Я знаю, — сказал рыцарь.

— Довольно разговоров о предательстве! — воскликнул Арамис, — Поражение — еще не крах! Одна проигранная битва — еще не полный разгром. Мы соберемся с силами и нанесем ответный удар деспотизму. Тогда Филипп, близнец короля, будет свободен, и Портос получит свое долгожданное герцогство.

— А ваш "летучий отряд" или "тайная полиция"? Их судьба вас не тревожит?

— Им был дан приказ рассеяться по стране. В нужный момент они соберутся. Место сбора они знают.

— А вам не кажется, что Портос не примет герцогский патент от лжекороля? Каким бы он ни был честолюбивым. Вы ставите не на ту карту. Вы опять проиграете, как с Фуке. Вы очень разочаровали меня, епископ.

— Бедное дитя! — сокрушенно вздохнул Арамис, — И в чем же?

— И это вы называете дружбой?! Втянуть старого друга в преступление — да будь у вас здесь, на Бель-Иле, оплот фальшивомонетчиков, контрабандистов, пиратская база — что это по сравнению с тем, что сделали вы?

— А что я сделал? — надменно спросил Арамис.

— А чем вы лучше Кромвеля? Кровавый Нол действовал, по крайней мере, открыто! Разве не преступление — похищение законного, коронованного короля! И это совершил священник!

— А если этот законный, коронованный король принесет много бед моей стране? И устранить его — единственная возможность выправить положение?

— Посадив на трон послушную вам марионетку? А если заартачится — убрать и того?

— Я не такое чудовище! — возмутился Арамис.

— Мушкетеры… — вздохнул дон Энрике, — Я так много слышал о вас. Еще в детстве. Я мечтал встретиться с вами. У меня тоже есть друзья, и я очень люблю их. Но никогда — слышите! — никогда я не втянул бы их в обреченное на провал дело.

— Да что вы знаете о нас и как вы смеете судить о нас? — резко спросил Арамис, — С Атосом вы, по вашему признанию, беседовали минут пять…

— Пяти минут было достаточно, — заметил дон Энрике.

— Да? — спросил Арамис, — Мой дорогой друг оправдал ваши ожидания?

— Да. И Портос оказался таким, каким я его представлял. Кроме… психологии.

— Это его новый конек, — улыбнулся Арамис, — Вам остается разыскать нашего четвертого товарища — Д'Артаньяна.

— Да, епископ. Остался Д'Артаньян. Мир тесен — свидимся где-нибудь. Правда, я уже видел Д'Артаньяна, а он меня — нет.

— Где же? При Дворе Людовика?

— Нет. Ни за что не угадаете. Здесь, на Бель-Иле. В прошлом году.

Арамис пристально посмотрел на дона Энрике.

— Я был переодет, разумеется, — пояснил испанец.

— Контрразведка? — спросил Арамис.

— Контрразведка, — ответил дон Энрике, — Не подумайте плохого — цель моей «командировки» — знакомство с новыми технологиями оборонных сооружений. И говорю это я вам потому, что теперь могу рассекретить эту информацию.

— Полагаете, Мальта укреплена лучше?

— Не полагаю, а знаю, — сказал дон Энрике, — Приезжайте, сами убедитесь.

— С места не сдвинусь, — заявил Арамис, — До тех пор, пока…

— Пока не победите Людовика? Но хоть Портоса отпустите!

— А разве я его держу?

— Мне показалось, что Портос здесь вроде заложника.

— Кажется — креститесь, рыцарь.

Энрике де Кастильо демонстративно перекрестился. Арамис бесстрастно смотрел на него. Потом так же демонстративно перекрестился, глядя в глаза юноше.

— Вы ожидали, что Сатана, Демон, Люцифер начнет корчиться и испускать вопли и стоны во время крестного знамения?

— Нет, — сказал дон Энрике, — Бесы хитры, и так можно дурачить профанов. Демоны Семнадцатого Века научились приспосабливаться. Но разве вы, духовное лицо, посмеете сказать, что инквизиция, позор и чума Испании — от Бога? Варфоломеевская ночь, кровавая страница в истории Франции — от Бога? Это — от Сатаны! Я убежден в этом!

— Демагогия, — холодно сказал Арамис, — Реки крови Божьих созданий, что пролили ваши братья по Ордену, начиная с его основания — от Бога? Вы же не стремитесь подставлять щеку врагам Веры Христовой и принять мученичество, как то делали первые христиане?

— А Сент-Эльм? — закричал иоаннит, — Защитники Сент-Эльма — разве они не были нашими мучениками? Когда была осада Мальты!

— А миссионеры моего Ордена — разве они не были нашими мучениками? — прошептал Арамис.

— Демагогия, — сказал рыцарь, — Но мы теряем время в пустых спорах. Я не в ответе за все дела Мальтийского Ордена. Но, если я вас правильно понял, вы смеете угрожать нам? Не становитесь на пути иезуитов, иначе вас ждет судьба тамплиеров? Разве мы конкуренты? Надо искать то, что нас объединяет, а не усугублять раздор. Я уважаю и чту память ваших отважных миссионеров, так же как и вы — это я видел по вашему лицу, преклоняетесь перед героями Сент-Эльма.

— Раз уж мы заговорили о конкуренции — вспомните историю. Разве тамплиеры не были вашими конкурентами? Разве между двумя рыцарскими организациями не было соперничества? Интриговали и те, и другие. Вспомните историю, вспомните, дитя мое.

— Я знаю больше, чем вы думаете. Но крушение тамплиеров в четырнадцатом веке и для наших было, по-моему, катастрофой. Однако, епископ, времена изменились. Мы не так связаны с Людовиком XIV, как тамплиеры с Филиппом Красивым. Нас Король-Солнце не сокрушит, да это ему и не надо. Нас считают драчливыми, воинственными, но я лично это не считаю недостатком. А вы блефуете!