Мистики, розенкрейцеры, тамплиеры в Советской России

недавно запрещенные синагогой Антихриста сочинения Амалика де Бена и Давида де

Динато”.

Третий устав, озаглавленный Liber Consolamenti (т.е. “Книга утешенных”), извлечен

был из ватиканского кодекса XXXI и в конце имел помету, что “правила эти собраны

магистром Ронцелином, а переписаны Робертом из Самфорда, прокуратором тамплиеров

Англии, 28 июня 1240 года”.

В отличие от предыдущего устава, он содержит в своей преамбуле заявление, что

только одним “утешенным” доступен свет Истины, которого не ведают “ни прелаты, ни

князья, ни ученые, ни сыны Нового Вавилона”. Последние, то есть приверженцы римско-

католической церкви, требуют наибольшей осторожности в сообщении им каких-либо

сведений и в принятии их в число “утешенных”. Наоборот, двери тайного братства

следует открывать невзирая на национальные различия тем, “которые в тулузской

провинции называют себя “добрыми людьми”, в лионской области - “бедными”,

скрывающимся около Вероны и Бергама (т.е. речь идет о катарах и альбигойцах.
– А.Н.),

“байолям” Галисии и Этрурии, “боргам” (богумилам.
– А.Н.) Болгарии, “друзам” на Кипре

и в горах Ливана, а также сарацинам в Испании”, причем в последнем случае в пример

приводится прием в Орден Саладина по рекомендации Энфрида Турского.

84

Это уникальное известие, которому нет основания не верить, вместе с

предшествующим документом открывает тайные цели Ордена, заключавшие в себе

попытку коренной реформации христианства в духе собственно евангельского учения и

построения на земле того утопического общества, о котором, как оказывается, мечтали не

только бедняки Европы, но и самый образованный и просвещенный цвет ее рыцарства.

Видимо в силу этих причин, требовавших предельной конспирации, “утешенные”

(самоназвание которых возникло, вероятнее всего, из провозвещанного Иисусом

имеющего прийти за ним “Утешителя” - Параклета) составляли еще более узкий,

затрудненный для приема кружок, чем “избранные” предыдущего документа. Возрастной

ценз не допускал приема людей моложе 36 лет и ставил преграду монахам, клирикам,

аббатам, епископам и клерикальным ученым, “потому что они поступают коварно,

скрывая в сердце измену, или, отказавшись от своих заблуждений, ищут Света только для

того, чтобы с большей свободой погрязнуть в пороках”.

Строго и уже безо всяких зазорных испытаний совершался прием в “капитул

утешенных”.

“Каждый избранный, прежде чем он будет допущен в число утешенных, должен

вручить своему учителю письменную, подробную и обстоятельную исповедь во всех

своих грехах и проступках, совершенных им по настоящее время. Полноту и истину своей

исповеди он обязан подтвердить клятвою в присутствии двух свидетелей. Эта исповедь

должны быть положена на хранение в архив капитула…”

Подробное описание обряда с чередованием пения антифона и псалмов, последующих

молитв и принятия клятв свидетельствует о церковном (собственно - антицерковном)

характере “капитула утешенных”, противопоставлявших свою “истинную Церковь” -

“вавилонской блуднице”, Риму, тогда как в уставе “избранных” ощущается гораздо более

подлинной духовности и уважения к интеллекту.

Одно из самых интересных известий ритуала “утешенных” - провозглашение трех

молитв трех пророков, “посланных Богом на утешение”. Первая - молитва Моисеева -

заимствована из книги Чисел, вторая - Иисусова - из евангелия Иоанна, а третья -

Бафометова - раскрывает нам еще одно значение загадочного имени, потому что

представляет собой пересказ начальных стихов Корана, к которым посвящающий

присоединяет следующую фразу: “Один Господь, один алтарь, одна вера, одно крещение,

один Бог и Отец всех, и каждый, кто призовет имя Господа, спасен будет”, на что

присутствующие отзываются “ja allah!”, что означает “слава Божия”.

Здесь мы видим, как гностическое “крещение мудростью”, связываемое первоначально

с личностью Иоанна Крестителя, в результате контактов тамплиеров с эзотерическим

мусульманством на Востоке оказалось переосмысленным именем Магомета. Этот

удивительный пример синкретизма трех великих религий, имеющих одну основу и для

всех трех представлявший в то время безусловную ересь, можно посчитать дерзостной

попыткой всеобъемлющего экуменизма, утверждаемого в следующих выражениях:

“Народ, ходивший во тьме, увидел Великий Свет, который возблистал и для сидящих в

стране и сени смертной. Трое суть, которые возвестили миру о Боге, и эти трое - суть

одно!”

Посвящение неофита на этом не заканчивалось. “В ту же или следующую ночь” ему

предстояло узнать “тайное учение о Боге, о вочеловечении, об Иисусе, о Новом Вавилоне,

о природе вещей и вечной жизни (по-видимому, о карме и реинкарнациях.
– А.Н.), о

тайнах, касающихся человека, о великой философии, Абраке и талисманах”.

Предостережение последующих параграфов “не совершать известных алхимических

опытов, простые металлы превращая в золото и серебро” в тех домах, где, кроме

посвященных, проживают и другие братья, а заниматься этим “в отдаленных местах с

соблюдением величайшей тайны, на пользу себе и утешенным”, совершенно определенно

указывает, что это ответвление тайного тамплиерства имело дело не только с широко

распространенными в те времена ересями, но и с алхимическим оккультизмом, от

85

которого открывался прямой путь к практической магии и каббалистике, т.е. к

розенкрейцерству.

Таким образом, “Книга Утешенных” содержит косвенное, однако весьма серьезное